Циклы 'Антимир-Восточный конвой-отдельные романы.Компиляция.Книги 15. Романы-16 - Владимир Дмитриевич Михайлов

Часа три тому назад, укладываясь в надежде уснуть, он, как нередко бывало, не потрудился затворить дверь в ванную. И сейчас отсюда ясно видел, как освещенное падавшим из спальни светом явно раскачивалось (с небольшой, правда, амплитудой) мохнатое полотенце. Оно-то ведь иллюзиями не страдало?

Не успел он это осмыслить, как пол вторично дрогнул. И на этом вроде бы закончил свои экзерсисы.

Восемнадцать лет обитания в многосемейном гробу если чему-то и научили Истомина, то прежде прочего тому, что для них – для населения – корабль всегда был – и должен был быть – совершенно неподвижным. Для них – потому что для воображаемого стороннего наблюдателя «Кит», возможно, и совершал какие-то движения относительно чего-то там, тоже воображаемого, однако этого люди ощущать никак не могли. Он, правда, медленно вращался вокруг продольной оси, получив некоторый момент количества движения, когда от него отчалил ныне покойный Петров с гравигеном в обнимку. А также, уж и совсем неторопливо, обращалась вокруг центра тяжести, общего для системы «Кит» – Петрония, растущая планета. Но люди этого никак не воспринимали – подобно тому, как не замечает вращения своего мира население любой планеты. А все системы, работавшие сейчас в корабле, никаких вибраций такой мощности, как и всегда, не производили.

Так что если сотрясение возникло, то оно могло быть вызвано одной из двух причин.

Либо какая-то из систем дала сбой. И в этом таилась опасность, потому что беда, как известно, не приходит одна.

Либо же молодое поколение затеяло очередной эксперимент, но, в отличие от предшествовавших – выходивший за пределы безопасности.

В любом случае следовало что-то предпринять. Если сбой в системе – будить капитана или хотя бы инженера Рудика. Если молодежь – призвать их к порядку: в конце концов, они и сами зависят от исправности и долголетия корабля ничуть не меньше, чем старая гвардия. А если, наконец, не подтвердится ни одно, ни другое – рассказать всем о своем сне, как о серьезном предупреждении, и призвать готовиться к большим неприятностям.

Истомин решительно затянул пояс халата и направился к выходу.

* * *

Инженер Рудик и в самом деле – один из немногих на корабле – крепко спал. Настолько крепко, что вибрация, которая, по всем статьям, должна была разбудить его, с этим не справилась.

Причиной столь глубокого и – хочется сказать – здорового сна явилась нормальная и очень сильная усталость. Она же, в свою очередь, была вызвана тем, что инженер – единственный, пожалуй, из всех обитателей маленького мирка – все то время, что они находились в неизвестном уголке пространства, утратив всякую связь с породившей их цивилизацией, был занят настоящей, серьезной и необходимой работой. Один. Потому что помощников ему по штату не полагалось – да и не было среди окружавших его людей таких, кто разбирался бы в сложной корабельной технике. Дел же было – да и оставалось еще – выше головы.

* * *

ХРОНИКА: ОТ ГОДА ВТОРОГО

Инженер всегда считал, что смысл его жизни – во всяком случае, когда он находился на корабле – поддерживать этот корабль со всеми его механизмами и системами в образцовом порядке и полной готовности.

Последние восемнадцать лет своей жизни Рудик находился только на корабле. Значит – восемнадцать лет он занимался этим кораблем, и ничем другим.

А заняться было чем.

Когда судорожные попытки людей вернуться в нормальный мир наконец закончились (пусть и ничем), Рудик некоторое время занимался лишь оценкой состояния «Кита». То, что он увидел, его не то чтобы огорчило – это слово слишком невыразительно, – но на несколько дней привело в отчаяние. С таким он еще никогда не сталкивался.

Батареи накопителей энергии, необходимые для движения в пространстве, вышли из строя – и, во всяком случае, на первый взгляд восстановлению не подлежали.

Катер был разбит во время предпринятой администратором Карским попытки к бегству – еще там, в Приземелье, – и средством передвижения в пространстве служить никак не мог.

Это означало также, что нельзя было – в случае какой-то надобности – воспользоваться воротами катерного эллинга: они могли действовать, только если катер находился в полной исправности и был готов к старту. Причиной было то, что электроника катера являлась частью цепи, по которой механизмы ворот принимали команды и реализовывали их. При неисправном катере ворота оставались наглухо заблокированными. Как и тогда, когда катер находился в пространстве.

Но если бы еще только эти ворота. На самом же деле корабль – после того, как Инна Перлинская сильно повредила механизм пассажирского люка, и потом им воспользовались в последний раз, чтобы выпустить за борт сыщика Петрова с гравигеном, основой будущей планеты, – корабль ни одним нормальным выходом вовне больше не располагал.

Конечно, сейчас никто покидать его и не собирался; во всяком случае, инженеру об этом ничего известно не было. Но это его не интересовало: главным было, что исправность корабля нарушилась, а чтобы ее восстановить – нужно было содержать в порядке все без исключения; в том числе и все люки.

Кроме уже названных, на корабле имелись еще три выхода: грузовой – из трюмного корпуса, аварийный – из центрального поста и резервный – из туристического модуля.

После всего, что произошло с кораблем, в случае надобности люди не смогли бы воспользоваться ни одним из них.

Аварийным – потому что он был предназначен лишь для срочной эвакуации экипажа в случае, если кораблю угрожала гибель – но лишь при условии, что на борту не было других людей, то есть – пассажиров, и оба жилых модуля – главный и туристический – были отключены от корабельных сетей. Так бывало, когда корабль использовался лишь для перевозки грузов. Если в таком рейсе возникала угроза катастрофы, аварийная спасательная капсула, рассчитанная на пятерых, просто выстреливалась из корабля, и установленный на ней маяк начинал сигналить; люди при этом могли рассчитывать только на помощь извне. Иными словами, хоть это устройство и находилось в исправности, выйти в пространство при его помощи было практически невозможно.

Грузовой люк тоже был в исправности. Вернее, не люк; то были ворота весьма внушительных размеров. Но – точно так же, как и в катерном эллинге – ворота эти, а точнее – механизм их открывания мог срабатывать лишь при соблюдении двух условий: либо снаружи должно было существовать давление окружающей среды не ниже определенного, то есть корабль должен был находиться на поверхности обитаемой планеты или же в эллинге такого