Не целуйтесь с незнакомцем - Мерил Сойер

В здании больницы Джанна не сразу разобралась, куда ей обратиться, и пристала к санитару, катившему тележку с грязной посудой и остатками ужина. Тот отправил ее в холл, где на дверях красовались надписи по-мальтийски и по-английски: «Qassis/Священник», «Klinika».

– В какой палате Пифани Кранделл? – спросила она дежурную.

Та, заглянув в список, ответила:

– К ней не допускаются посетители.

– Я Джанна Атертон, ее племянница. Мне необходимо поговорить с ее врачом.

– Минутку. – Дежурная сняла трубку и заговорила по-мальтийски.

Джанна разобрала в ее щебете только одно слово – «табиб», то есть «врач». Она утешалась тем, что Пифани окружена заботой. Она попала в больницу при университете, врачи которой оканчивали лучшие медицинские институты Европы и США. Больницу построили еще в средние века мальтийские рыцари, чтобы выхаживать крестоносцев, раненных на Священной войне. Теперь она могла похвастаться самым современным оборудованием и не роняла давнюю репутацию. Сознавая все это, Джанна все равно не могла избавиться от беспокойства.

К ней направился мужчина с синим значком на белом халате: «Д-р Видал».

– Вы интересуетесь Пифани Кранделл?

– Да, я ее племянница. Что с ней?

– Точно узнаем через несколько часов, когда будут готовы результаты анализов.

– Это может быть олеандровое отравление, – выпалила Джанна, еще надеявшаяся, что тетю успеют спасти.

– Это не отравление, – сказал врач, и у Джанны отлегло от сердца. – Нам известно, что она страдает легочным эмболом. Анализы покажут, насколько обширно повреждение.

– Что такое легочный эмбол?

– Сгусток крови, попавший в легкие. Он разросся в легком и теперь буквально лишает ее воздуха.

– Господи, почему я раньше не заставила ее обратиться к врачу? Она уже много месяцев жаловалась на здоровье.

– А почему она сама не обратилась к врачу? Видимо, в последние дни она страдала от мучительных болей.

– Она не любит врачей. Я бы настояла, но давно согласилась с ее суждением: мол, все дело в возрасте, надо просто больше отдыхать.

Он недоверчиво покачал головой.

– Можно мне с ней увидеться? – спросила Джанна.

– Она под наркозом. Если вы заглянете ближе к полуночи, у меня уже появятся результаты анализов, а она будет бодрствовать.

– Я хочу взглянуть на нее, хотя бы мельком!

Врач с недовольным видом повел ее в отделение интенсивной терапии. Тетя Пиф лежала в постели с капельницей над рукой, от ее ноздрей отходили светло-зеленые трубки, по которым подавался кислород. На мертвенно-бледном лице выделялись только черные ресницы.

Женщина, еще недавно казавшаяся непобедимой, сейчас выглядела беззащитной, ее дыхание было прерывистым, и казалось, что каждый ее вздох может оказаться последним. Чтобы не застонать, Джанна зажала себе рот рукой.

– Она выживет?

Доктор Видал старался не смотреть ей в глаза.

– Я смогу ответить на этот вопрос, когда получу результаты анализов.

– Поделитесь своим мнением. Что думаете лично вы?

Он больше не отводил глаза.

– Пятьдесят на пятьдесят. Может, выживет, а может... И, пожалуй, вероятность второго больше.

Джанна покачнулась от его слов, как от удара в лицо, но устояла.

– Вы сказали, что к полуночи она очнется. Можно мне будет с ней поговорить? – Лишь бы успеть сказать ей еще раз, как сильно она ее любит!

– Я разрешу вам поговорить с ней, – сурово ответил врач, – но при условии, что разговор будет совсем коротким.

– А у вас к тому времени будут результаты анализов и более полная картина ее состояния. – Он кивнул. – Если нужна какая-нибудь наша помощь... Я не пожалею денег. – Ей отчаянно хотелось хоть как-то помочь. – Я пришлю специалистов или отправлю ее в Цюрих, если возникнет такая необходимость.

– Мы делаем все, что можно сделать в ее положении. Перелета она не перенесет.

– Я знаю, что вы делаете все возможное. Просто я не хочу, чтобы она умерла. Она была мне как мать.

– Я бы советовал побыстрее собрать здесь всю семью.

Двигаясь рывками, как заводная кукла, Джанна добралась до телефона-автомата и позвонила Уоррену и Шадоу. Потом она позвонила в Вену, в отель, где проживали во время собачьей выставки Одри и Эллис, и оставила для них сообщение.

Часы в больничном холле показывали начало девятого. Тетя Пиф проведет в забытьи еще несколько часов. Внезапно Джанна поняла, что следует предпринять. Возможно, тетя не доживет до завтра. В таком случае предстоящая ночь – последний шанс поговорить с ней по душам. От мысли о возможной утрате у Джанны навернулись слезы на глаза, но она не позволила себе расплакаться.

Необходимо в точности рассказать тете Пиф, как погиб Йен. Даже располагая доказательствами того, что Тони украл кубок Клеопатры, Джанна до сих пор не понимала, зачем он убил Йена. Чем больше она размышляла над словами Джерри, тем больше недоумевала. Раз Тони не знал, что Йен доложил начальству о его связях с черным рынком, то зачем было совершать убийство? Тетя Пифани заслуживала того, чтобы перед смертью узнать правду.

Джанна села в машину и на полном ходу помчалась в Мдину. Лишь бы Тони Бредфорд оказался дома! Машина подпрыгивала на ухабах, усеивающих извилистую дорогу, что выводило Джанну из себя: ведь она мысленно репетировала объяснение с Тони. Она никогда в жизни не встречалась с ним, но неоднократно видела издалека. Он и сейчас не утратил осанистости, а в молодости и подавно должен был отличаться бычьим телосложением. Даже на расстоянии он внушал трепет.

Джанну пугала предстоящая встреча с убийцей, однако она подбадривала себя, твердя, что в этом заключается ее долг перед тетей Пиф. Ведь Тони убил того, кого она любила.

Достигнув безмолвного городка, она удивилась темноте. Безлунная ночь казалась в лишенной уличного освещения Мдине еще более темной. Фонари, вывешенные на стенах прошлой весной по случаю празднества, были сняты до следующей оказии. Джанна поставила машину перед дворцом Тони, ежась от тишины и острого чувства одиночества.

Слуга, приоткрывший дверь на ее стук, подозрительно уставился на позднюю гостью.

– Мистер Бредфорд дома? – спросила она. Слуга кивнул. – Передайте ему, что его хочет видеть Джанна Атертон.

Дверь захлопнулась у нее перед носом. У Джанны скребли на душе кошки. Через несколько минут слуга вернулся и поманил ее внутрь кивком головы. Она прошла за ним по сумрачному холлу и оказалась в кабинете, оформленном под египетскую гробницу.

Ей придавала мужества мысль, что это последняя возможность узнать правду о гибели Йена.

– Я Джанна Атер...

– Я знаю, кто вы такая. – Тони стоял за письменным столом. В руках у него был графин с бренди. Вблизи он выглядел старше, но не менее внушительно. – Желаете коньяку?