История русской армии. Том второй - Николай Михневич

Тотчас по отъезде великого князя даховский отряд занялся устройством кордонной линии. Пшехский же сосредоточился в четырех верстах выше станицы Самурской и 13 апреля перевалил через главный хребет. Таким образом, к концу апреля вся территория от устья Кубани до Сочи по берегу моря и от Лабы до устья Кубани по северному склону гор была совершенно очищена от враждебных нам племен. Оставалось непокоренным лишь общество ахчипсу, населявшее котловину реки Мзымты, замечательную по своей непроходимости, и небольшое племя хакучей, живших в трущобах гор, окружавших котловину Мзымты. По приказанию главнокомандующего на Мзымту были двинуты 4 отряда, причем во главе одного из них стал сам великий князь.

20 мая эти отряды сошлись в ущелье Ахчипсу на урочище Кбаада. Здесь на следующий день 21 мая 1864 г. было совершено молебствие по случаю покорения Западного Кавказа, и в тот же день войска стали расходиться по своим квартирам. Небольшим отрядом в период времени с 15 июня по 18 августа племя хакучей было рассеяно и земля их занята русскими войсками.

Сдача Шамиля князю Барятинскому 25 августа 1859 г.

Так закончилась вековая борьба за водворение русского владычества на Кавказе. Эта борьба внесла немало блестящих страниц в историю русского воинства и была школой, где проявлялось немало истинных геройств от рядового до генерала включительно, где воспитывались и закалялись военные таланты, составляющие славу и гордость русской армии.

Усмирение Польского восстания 1830–1831 гг.

Николай Александрович Орлов, генерал-лейтенант

Обстановка перед началом военных действий

Политическая обстановка ♦ Силы сторон ♦ Планы военных действий

В 1807 г. Наполеон основал Варшавское герцогство. Оно не удовлетворило ожиданий большинства поляков, мечтавших о Польше «от моря и до моря» со включением в нее Литвы и Западной Руси. Александр I в 1815 г. на Венском конгрессе оформил присоединение к России Варшавского герцогства под именем Царства Польского и даровал ему конституцию. Польша получила право иметь собственную армию в 30 тысяч. Мало того, деньги на вооружение, обмундирование и продовольствие этой армии отпускались не из казначейства Царства, а из сумм империи.

Мероприятия Александра относительно Польши не встретили сочувствия среди русских. Историк Карамзин высказался даже резко. «Царь, — писал он, — исправляет раздел Польши разделом России; этим он вызовет рукоплескания, но повергнет в отчаяние русских; восстановление Польши будет или разрушением России, или русские оросят Польшу своею кровью и еще раз возьмут штурмом Прагу».

«На одном из смотров, — рассказывает в своих записках Паскевич, бывший тогда проездом в Варшаве, — подхожу к гр. Милорадовичу и гр. Остерману-Толстому и спрашиваю: „Что из этого будет?“ Остерман отвечал: „А вот что будет — через 10 лет ты с своей дивизией будешь Варшаву штурмовать“». Предсказание сбылось.

Главнокомандующим польской армией назначен цесаревич великий князь Константин Павлович, а наместником Царства — старый ветеран польской армии генерал Заиончек, действовавший совершенно согласно с великим князем. Между тем пост наместника питал надежду занять Адам Чарторыйский на таком влиятельном посту достигнуть заветных польских целей. Пораженный неудачей, Чарторыйский занял должность попечителя виленского учебного округа и куратора Виленского университета и со своей матерью, Изабеллой, стал тайным центром всей польской интриги.

Тогда было время масонства, декабристского движения в России, карбонариев в Италии и т. д. Царство Польское и Западный край быстро покрылись сетью тайных обществ. Анархия, царившая в управлении Польши в течение столетий, право конфедераций, как бы придававшее вид законности каждому мятежу, дали известное политическое воспитание нации. Поляки пропитались неизгладимой страстью к заговорам — этим объясняется постоянная их готовность к опрометчивым восстаниям.

Центром революционных идей в Литве были Виленский университет и костелы, а на Украине, Волыни и Подолии — Кременецкий лицей, основанный графом Чацким. Главным пропагандистом в Вильне был талантливый профессор истории Лелевель.

Конечно, все это было известно русскому правительству, но оно или не принимало никаких мер, или меры эти были крайне неудачны. Со времени присоединения Литвы к России ничего не было сделано для ее объединения с прочими частями империи. Когда донесли, что в Виленском университете профессор философии читает лекции в революционном направлении, то приказано было на лекциях присутствовать капитан-исправнику. В 1823 г. Чарторыйского заменили Новосильцевым, а Лелевеля перевели в Варшаву, где он с еще большим удобством предался пропаганде.

Политическое настроение Польши настолько для всех было ясно, что Николай I, уезжая из Варшавы в 1829 г. после коронования как царь польский, сказал императрице, что они были на вулкане, который уже десять лет грозит извержением. Понятно после этого, что взрыв 1830 г. не был неожиданностью, и совершенно наивно утверждать, что революцию сделали подпоручики Высоцкий, Заливский и Урбанасий и школа подпрапорщиков, «сморкачи» (сопляки), как их называл польский военный министр Гауке.

Июльская революция 1830 г. в Париже и августовская в Брюсселе подлила масла в польский огонь. Последним толчком к восстанию послужила высылка польских войск вместе с русскими для подавления революции в Бельгии. С удалением национальных войск исчезла и всякая надежда на успех революции, а потому поляки решили действовать. Таким образом, ради политических мечтаний, несбыточных уже потому одному, что осуществление их затрагивало интересы трех могущественных государств (России, Австрии и Пруссии), заключавших бывшие польские провинции, были принесены в жертву и дарованные уже учреждения и достигнутое под русским владычеством материальное благосостояние страны, сделавшее за 15 лет настолько замечательные успехи, что в казначействе, вместо прежнего постоянного дефицита, была теперь свободная наличность в 66 миллионов злотых (15 к.).

Вечером 17 ноября заговорщики напали на резиденцию цесаревича Бельведер. Великий князь благодаря камердинеру Фризе спасся, а русские войска и часть польских постепенно к нему присоединились и 18 ноября вечером вышли из города.

По признанию самих поляков, восстание легко было подавить в самом начале, но цесаревич растерялся. Он все время твердил, что «всякая пролитая капля крови только испортит дело», и отпустил польские войска, оставшиеся верными (эти превосходные полки присоединились к мятежникам), отступил с русским отрядом через Пулавы к Влодаву в пределы империи и сдал полякам крепость Люблин, имевшую важное стратегическое значение, и большие артиллерийские запасы, и Замостье. Восстание распространилось по всему краю.

Главнокомандующим польских войск был объявлен генерал Хлопицкий, известный ветеран наполеоновских войск, человек с большими военными дарованиями, любимец войск и народа. 13 января 1831 г. сейм[125] объявил династию Романовых лишенною польского престола. Чарторыйский, ставший открыто во главе революционного правительства, вступил в переговоры с иностранными державами о предоставлении помощи полякам[126]. Расчеты оказались ошибочными. Для Австрии и Пруссии восстановление Польши было опасно, ходатайства Англии и Франции государь отвел, объявив, что считает польский вопрос внутренним; прочие государства не могли проявить никакого влияния.

На призывы Николая к покорности поляки ответили требованием присоединения к царству западных губерний. Борьба становилась неизбежной.

Силы сторон. Поляки. Польская армия состояла из 35 тысяч (28 тысяч пехоты и 7 тысяч кавалерии) при 106 орудиях. Революционное правительство: во-первых, призвало на службу старослужащих солдат и уволенных офицеров — 20 тысяч; во-вторых, объявило набор 100 тысяч, из них 10 тысяч в кавалерию; в-третьих, взяло для кавалерии упряжных лошадей, а потом пришлось брать и крестьянских; в-четвертых, для сформирования пяти 8-орудийных батарей взяли гаубицы из Модлина, прусские пушки, оставшиеся со времени господства пруссаков, турецкие пушки и отлили из колоколов 20 пушек; в-пятых, из школы подпрапорщиков[127] и из калишского кадетского корпуса сделали усиленный выпуск офицеров, а кроме того назначили на офицерские места шляхтичей[128], никогда не служивших в войсках, — мера неудачная, ибо служаки были плохие, а как революционеры внесли в армию разлагающее начало.

К началу военных действий всего было до 140 тысяч, но в поле можно было выставить 55 тысяч. Действующая армия разделялась на 4 пехотные и 5 кавалерийских дивизий, кроме того, были войска в крепостях и в отрядах, имевшие отдельное назначение. Пехотные полки состояли из 4 батальонов, кавалерийские — из 6 эскадронов; батальоны были сильного состава, гораздо сильнее русских батальонов.