Противостояние - Афанасьев (Маркьянов) Александр

Вечером, генерал встретил в толпе на одной из станций метро - ради того, чтобы посмеяться над противником встреча произошла на станции метро "Лубянка" - одного из своих старых друзей и учеников. Те, кто выжил при чистке - научились быстро перемещаться по системе, при зачистках отсиживаясь в НИИ МВД, разных ХОЗУ и других не слишком заметных местах. Это называлось "за штатом".

Процедура контакта была довольно простой - почему то именно на Лубянке одному пассажиру пришло в голову выйти из вагона метро. Потоптавшись на месте, пассажир направился по переходу на станцию Кузнецкий мост, там сел на метропоезд, следующий в противоположном направлении. Пассажир вел себя достаточно нервно, поглядывал на часы, оглядывался - но так и не заметил, что от Лубянки за ним прицепился хвостом еще один пассажир.

Встретились они в одном из московских двориков, недалеко от станции метро. Этот дворик был хорошо известен сотрудникам УГРО - потому что в нем можно было оторваться от слежки аж тремя разными способами. Первый - во двор - и бегом в другую арку, выводящую на улицу, на которую нет хода с первой и с которой довольно легко исчезнуть. Второй - в одном из подъездов еще дореволюционной постройки дома была дверь и ход уже на третью улицу. Третий - еще в одном подъезде был ход в служебные помещения полуподвальной парикмахерской. Он, конечно, закрывался на замок - но замок можно было сбить одном сильным ударом.

Ни обниматься, ни даже здороваться за руку не стали. Просто присели на скамейку, генерал развернул газету - сели они один на одну сторону скамейки, другой на другую чтобы никто не подкрался со спины. Выждали какое-то время.

- Нормально? - наконец спросил генерал

- Нормально - подтвердил второй. Он не был штатным сотрудником ГИЦ, он был сотрудником НИИ МВД и занимался проблемами статистического учета преступности и оперативного реагирования на отклонение статистических показателей. Это была очень ценная должность! В этом качестве человек мог перелопачивать целые массивы информации, запрашивать дополнительную информацию из республиканских МВД, городских ГУВД - вплоть до отдельных отделов милиции. Он мог интересоваться всем, чем угодно - и никто не задал бы никаких вопросов по этому поводу. По специфике своей работы - а также по причине своего открытого, дружеского и хлебосольного характера он был знаком с половиной личного состава ГИЦ. Так же он сумел оказать немало добрых услуг - типа достать сапоги, дубленку, цветной телевизор - руководству ГИЦ и поэтому имел "мохнатую руку" и там. Спиной к генералу сидел его старый друг и один из серых кардиналов советской милиции. Кроме того - перед ним был действительно незаурядный ученый.

- Что нового?

- Веселовского взяли?

- За что?

- Заявы.

- Твою мать… - выругался генерал.

История привычная для милиции - Веселовский, зам по розыску в одном из РОВД не уничтожал укрытые заявления от потерпевших - а держал их в тайнике, и если через какое-то время что-то всплывало по этим делам - доставал заявления и пускал их в ход. Делал он это не для того, чтобы повысить процент раскрываемости - а просто для того чтобы помочь людям. В милиции осталось слишком мало людей, которые просто помогали люди - Веселовский был из их числа и помогал как умел. Его взяли.

- Кто взял. Гэбэ?

- Нет. Собственная безопасность.

- То же самое. Кто колет?

- Франчук.

Из тех, кто пришел в систему МВД с новым министром из госбезопасности, большая часть попала как раз в собственную безопасность - это МВД для МВД. Их потихоньку выживали.

- Как взяли?

- Он не знает. Вскрыли тайник. В кабинете держал.

- Придурок - генерал снова выругался - на что тянет?

- На выкинштейн - в лучшем случае, если не на срок. Строгачом не обойдешься - там этих заяв под сотню.

Вот и еще один человек, который пошел в МВД, потому что хотел быть похожим на дядю Степу - Веселовский так и сказал на собеседовании, наивно, но честно - будет выброшен из системы с волчьим билетом. Генерал помнил фразу из фильма, который недавно смотрел: "Меня принимали в милицию полгода, а уволили за несколько часов". Все это было правдой, и все это было - как ножом по сердцу. Кому надо, чтобы Веселовский оказался на улице? Когда же все это кончится…

- У тебя как?

- Норма. Мне надо пробить несколько человек.

- На предмет?

- Живы или нет. Если нет - то по каким причинам. Возбуждалось ли дело? Если возбуждались - то кто и по каким основаниям закрывал.

- Фамилии?

Генерал на секунду прикрыл глаза, вспоминая.

- Зябликов. Скрипичный. Манукян. Петренко. Вавилов. Козленок. Бахурев.

Второй немного помолчал, потом сказал

- Запомнил. Когда?

- Не тяни. Но и не рискуй. И еще…

Второй уловил сомнение в голосе генерала

- Ну?

- В Реутово кто-то остался?

- Э… В Реутово… Там ты помнишь - поизгалялись. Боялся нас тогда покойничек пархатый***, ой боялся

Генерал молча ждал.

- Белоглазов только если. Он не на первых ролях.

- Но деловой мужик?

- В доску. Кремень, а не человек.

- Имя как?

Второй не стал спрашивать то, что спросили бы многие - а тебе зачем? Тебе задали вопрос - или отвечай или нет. Но не задавай идиотских вопросов, не осложняй жизнь ни себе ни людям.

- Петр Трофимович.

- Петр Трофимович… - генерал кивнул, запоминая - сведешь?

- Пару дней дай.

- Дам. Ни пуха.

- К черту.

Два совершенно незнакомых человека, чьи судьбы перекрестились только в тот момент, когда оба они сели на одну и ту же скамейку, встали - и разошлись, сначала один потом другой. Разошлись, безжалостно рвя эту тонкую, тоньше нити выплетенную судьбой паутину…

Обратный путь генерал не решился проделать пешком - устал. К своему организму он за долгие годы привык обращаться только приказами - и теперь он мстил за проявляемое к нему равнодушие. Бил исподтишка. Нет-нет - да и напоминало о себе сердчишко, да ныло подраненное давным-давно колено.

Успеть бы…

В метро схлынул вечерний час пик - москвичи вернулись со службы домой, к приветливому родному очагу. Генерал не очень любил Москву - суетный, бездушный, безжалостный город. Коренной москвич, не лимита - он чувствовал себя намного уютнее там, где жил сейчас. Просто там как-то… человечнее было. Люди там были человечнее. Да и он - тоже.

В одном из переходов между станциями метро он остановился, сам не понимая почему - прислушался к себе - ничего. Потом понял - песня.

Это были двое афганцев. Тогда еще не было такого слова, мало кто знал, что происходит на южной границе страны, телевидение показывало, как советские ребята в десантной форме вместе с седобородыми аксакалами сажают какие-то деревья, показывали колонны, нет, не горящие - а везущие хлеб от тружеников СССР труженикам Афганистана. А их Афганистана по-прежнему шли похоронки, недостаток правдивой информации подменялся чудовищными слухами и пропагандой на коротких волнах, и два Черных тюльпана реяли над страной - один облетал юг и запад, второй - север и восток. Одним самолетом не справлялись.

Удивительно - но этих двоих певцов не гнала со своего места милиция, хотя это был непорядок. Уважали, наверное.

Генерал стоял долго. Слушал про "караван-боевой разворот", про горы, про градом летящие пули - про все, что пели эти две не по-молодому серьезных человека под рваный ритм гитары. Потом шагнул вперед, доставая из кармана все деньги, какие у него были.

- Да ты что, отец - прервал песню один - не надо.

- Надо - отрезал генерал таким тоном, что самодеятельный певец в потертой эксперименталке невольно выпрямился - надо. Спасибо вам за все…

- Павел Иванович!

Генерал невольно дернулся, обернулся. Он уже видел сиротливо приткнувшийся к тротуару Москвич

- Козла не забьем?

Седой старик, сидевший на лавочке в глубине скверика приглашающее помахал рукой. На спинке лавочки, как это было принято у коротающих свои дни стариков, был укреплен лист фанеры и на нем лежали приглашающее высыпанные пластмассовые костяшки домино.

Генерал мог бы поклясться, что несколько секунд назад, когда он проходил этим сквериком - там не было ни старика, ни листа фанеры, ни костей домино.

- Отчего же не сыграть…

Генерал неспешно сел напротив, своей большой и сильной ладонью смешал костяшки, начал раздавать по одной, не глядя

- На просто так сыграем, али на интерес? - привычно кинул обычную зэковскую ловушку-подлянку генерал

Старик погрозил пальцем

- Знаю я эти фокусы, Павел Иванович. Не пройдет. Ни на что играем.

- Ни на что - так ни на что…

Старик ловко расположил свои костяшки в руках.

- Кто заходит?

Генерал засветил "два-два"

- Я и зайду.

- Прошу…

Костяшка шлепнула об фанеру

- Скрипичный. Петренко. Зябликов. Вавилов. Козленок. Бахурев. Манукян - сказал старик, пристыковывая к ней еще одну

Генерал не удивился. Он вообще уже ничему не удивлялся. Информация могла уйти из трех разных источников - это если не считать ментовскую зону в Нижнем Тагиле. Там вообще - мрак.