Сталин. Наваждение России - Леонид Млечин

— Почему вы убили Кирова?

Николаев ответил, указывая на сотрудников НКВД:

— Товарищ Сталин, это они заставили меня убить Кирова, они четыре месяца преследовали меня этим, канальи, насиловали мою волю, и вот я это сделал. Это они вложили оружие в мои руки.

Когда Николаев это сказал, его ударили наганами по голове. Он свалился, его унесли…»

Ворошилов, не дослушав, закричал: «Это ложь!» Молотов тоже сказал, что никаких тайн в убийстве Кирова нет, он сам присутствовал при допросе Николаева. Но другие члены президиума ЦК говорили, что пора разобраться в истории убийства Кирова и что «чекисты приложили руку к этому делу». Утвердили комиссию, которую обязали выяснить судьбу членов ЦК, избранных на XVII съезде партии и расстрелянных Сталиным. Эта комиссия и вскрыла основной массив документов, свидетельствовавших о масштабе репрессий в стране.

Возглавили комиссию два секретаря ЦК — бывший главный редактор «Правды» Петр Николаевич Поспелов и Аверкий Борисович Аристов, которому еще Сталин поручил заниматься партийными кадрами и который теперь курировал органы госбезопасности.

«Поспелов, — вспоминал Никита Сергеевич Хрущев, — считался близким человеком к Сталину. Он был преданнейшим Сталину человеком. Я бы сказал, более чем рабски преданный человек. Когда мы сообщили, что Сталин умер, Поспелов буквально рыдал. Одним словом, у нас не было сомнений в его хорошем отношении к Сталину, и мы считали, что это внушит доверие к материалам, которые подготовит его комиссия».

Поспелов и Аристов подняли документы госбезопасности, допросили бывших узников лагерей и бывших следователей. На следующее заседание президиума ЦК, 1 февраля 1955 года, они привели бывшего заместителя начальника следственной части МГБ по особо важным делам Бориса Вениаминовича Родоса, уже арестованного по обвинению в нарушении социалистической законности.

Даже членам президиума ЦК стало не по себе от его рассказов о том, как в госбезопасности выбивались показания. Ужаснулись и эти предельно циничные люди. Все-таки кухня пыток и издевательств была им неизвестна. Они давали согласие на арест или вынесение смертного приговора, но не видели своими глазами, что делают с людьми, попавшими в руки чекистов.

Секретарь ЦК Аристов первым задал этот вопрос:

— Товарищ Хрущев, хватит ли у нас мужества сказать правду?

Вот тогда у Хрущева, видимо, и зародилась мысль сказать об этом на приближающемся съезде партии. Возразил Каганович:

— Многое пересмотреть можно, но тридцать лет Сталин стоял во главе партии и народа.

И Ворошилов был против:

— Доля Сталина во всем этом была? Была. Мерзости много, правильно говорите, товарищ Хрущев. Но надо подумать, чтобы с водой не выплеснуть ребенка. Дело серьезное, исподволь надо.

Молотов не мог представить себе, что Сталина назовут виновным в массовых убийствах и пытках:

— Нельзя в докладе не сказать, что Сталин — великий продолжатель дела Ленина. Стою на этом. Правду, конечно, надо восстановить. Но правда состоит и в том, что под руководством Сталина победил социализм.

Ему возразил Микоян:

— Возьмите реальную историю — это с ума можно сойти.

Член президиума ЦК и первый заместитель главы правительства

Максим Захарович Сабуров зло заметил:

— Если верны приведенные здесь факты, разве это коммунизм? Это простить нельзя.

Секретарь ЦК Михаил Суслов сформулировал настроения членов президиума:

— За несколько последних месяцев мы узнали ужасные вещи. Оправдать это ничем нельзя.

Хрущев подвел итог:

— Сталин — преданный делу социализма человек. Но все делал варварскими способами. Он партию уничтожил. Не марксист он. Все святое стер, что есть в человеке. Все своим капризам подчинил. Надо наметить линию и отвести Сталину его место.

Что повлияло на решение Хрущева? Конечно же, желание освободить людей! Что бы о нем потом ни говорили, он был живым человеком, с чувствами и эмоциями.

Никита Сергеевич оказался талантливым политиком. Живой и энергичный, он легко обошел своих неповоротливых соратников. Помимо его очевидного желания сбросить груз прошлого разоблачение сталинских преступлений играло и сугубо прагматическую роль — он подрывал позиции старой гвардии: Маленкова, Молотова, Кагановича, Ворошилова, которые вместе с вождем подписывали смертные приговоры.

Никита Сергеевич первоначально планировал рассказать о репрессиях в отчетном докладе съезду и предоставить слово старым коммунистам, которые прошли лагеря и могли поведать делегатам, что они пережили.

К выступлению готовился Алексей Владимирович Снегов. Он в тридцатые годы работал в аппарате ЦК компартии Украины, заведовал орготделом Закавказского крайкома, был секретарем Иркутского горкома. Снегова арестовали в июле 1937 года, следствие затянулось, и худшее его миновало. Дело передали в суд в момент ослабления репрессий. В январе 1939 года — невиданный случай! — его признали невиновным и освободили из-под стражи. Но по личному указанию Берии он был вновь арестован и сидел до 1954 года.

Никита Сергеевич беседовал со Снеговым и был потрясен его рассказом о том, как действовала машина репрессий. Снегов прислал Хрущеву текст своего выступления. Но решили, что о сталинских преступлениях можно говорить только на закрытом заседании. Дескать, страна еще не готова все это услышать.

Принято считать, что хрущевский доклад был импровизацией. Это ошибка. Он был запланирован заранее. Накануне открытия XX съезда, 13 февраля 1956 года, в три часа в Свердловском зале Кремля собрался пленум ЦК. Обсуждался регламент съезда.

— Есть еще один вопрос, о котором нужно сказать, — объявил Хрущев. — Президиум Центрального комитета после неоднократного обмена мнениями и изучения обстановки и материалов после смерти товарища Сталина считает необходимым поставить на закрытом заседании съезда доклад о культе личности. Видимо, этот доклад надо будет сделать на закрытом заседании, когда гостей никого не будет. Почему, товарищи, мы решили поставить этот вопрос? Сейчас все видят, чувствуют и понимают, что мы не так ставим вопрос о культе личности, как он ставился в свое время, и это вызывает потребность получить объяснение, чем это вызывается. Нужно, чтобы делегаты съезда все-таки больше узнали и почувствовали, поняли бы больше, чем мы сейчас делаем через печать. Иначе делегаты съезда будут чувствовать себя не совсем хозяевами в партии…

Почему секретный доклад был прочитан после избрания руководящих партийных органов, что считается завершением работы съезда? Обычно говорят, что Хрущев решился выступить против Сталина в последний момент, чтобы его никто не остановил. Это не так. Причина другая.