Сделка Райнемана - Роберт Ладлэм

Джин приоткрыла испуганно рот и тяжело вздохнула. Дэвид, взглянув на нее, сжал руку. Она тут же попыталась прикрыть свой страх наигранным смешком.

Альтмюллер, оторвавшись от газеты, взглянул на них. В глазах его ясно читалось раздражение. И не только оно, но и гнев.

Леон, поднявшись со стула, потянулся, восстанавливая кровообращение в своем изнуренном теле: он просидел безотрывно за столом ровно три часа и десять минут. Затем повернулся и посмотрел на террасу. Точнее, на Сполдинга.

И кивнул ему утвердительно.

– Все прошло как надо, – сказал Райнеман, подходя к Францу Альтмюллеру. – И посему можно уже перейти к следующему вопросу повестки дня. Скоро стемнеет, мы же должны закончить все свои дела еще до наступления утра. Так что – никаких больше проволочек!.. Штольц! Kommen Sie her! Bringen Sie Aktenmappe![79]

Штольц подошел к столу, за которым работал Леон, и начал укладывать листы с чертежами в кейс.

Дэвид, держа Джин за руку, подошел с ней к Райнеману и Альтмюллеру.

– Полный комплект технической документации содержит более четырехсот шестидесяти страниц пояснительного текста, различных формул и цифрового материала, – произнес нацист. – Никто в целом мире не в состоянии удержать в голове подобный объем информации. И если здесь не будет хватать хотя бы одного листа, весь остальной материал теряет смысл. Как только вы свяжетесь со своим шифровальщиком и прикажете ему отправить шифровки, миссис Камерон и физик смогут свободно уехать отсюда.

– Простите, – возразил Сполдинг, – но я уже говорил вам, что отправлю шифровки лишь после того, как они вернутся в посольство. Это – мое условие.

– Уж не думаете ли вы, – прозвучал разгневанный голос Райнемана, – что я позволю…

– Нет, не думаю, – прервал его Дэвид. – Но я не уверен, что вы можете держать под своим контролем и территорию за воротами «Гнезда ястреба». Хотя, я знаю, вам очень хотелось бы этого.

Глава 42

После того как Джин с Леоном уехали, прошло уже один час и тридцать одна минута, когда наконец зазвонил телефон. Часы показывали четверть десятого. Солнце уже закатилось за холмы округа Лухан. В наступающих сумерках тускло мерцал свет фонарей, установленных вдоль берега реки.

Райнеман поднял трубку, послушал и кивнул Дэвиду. Дэвид встал со стула и, подойдя к финансисту, взял у него трубку. Райнеман щелкнул вделанным в стену выключателем, приводя громкоговорители в рабочее положение.

– Мы уже здесь, Дэвид, – разнесся по террасе усиленный динамиками голос Джин.

– Вот и отлично, – отозвался Сполдинг. – Значит, все в порядке?

– В целом – да. Впрочем, поездка оказалась не приятной прогулкой, а, фигурально выражаясь, черт знает чем. Во всяком случае, после пяти миль пути или около того, как мне представляется, доктору Леону стало плохо. Они так быстро гнали машину…

А… фигурально…

Ашер… Фельд…

Джин сделала то, о чем он просил ее!

– Но сейчас-то ему стало лучше?

– Он отдыхает. Ему нужно какое-то время, чтобы прийти в себя…

Итак, нужно какое-то время… Значит, Джин назвала Ашеру Фельду точное время.

– В общем, как я понимаю, все хорошо…

– Genug! Genug![80] – вмешался Альтмюллер, подходя к террасе. – Достаточно. Вы же убедились, что они там. Так что отправляйте шифровки!

Дэвид, не скрывая пренебрежения, посмотрел на нациста.

– Джин?

– Да?

– Ты в аппаратной?

– Да.

– Дай мне этого Балларда.

– Пожалуйста.

– Подполковник Сполдинг? – Голос Балларда был сухим и официальным.

– Да, это я. Вы очистили для меня все каналы для передачи шифровок?

– Конечно, сэр. При отправлении их будет учитываться установленный вами порядок очередности. Ваше право пользоваться «черным шифром» подтверждено.

– Чудесно. Ждите моего звонка. Через несколько минут. – Дэвид быстро положил трубку.

– Что вы делаете? – заорал в бешенстве Альтмюллер. – А как же шифровки?! Сейчас же отправляйте их!

– Он – предатель! – взвизгнул Штольц, соскочив со стула.

– Полагаю, вам следовало бы сейчас же объясниться с нами, – заявил Райнеман. И хотя он и произнес эти слова негромко, в них чувствовалась явная угроза расправиться с Дэвидом, если тот вздумал его обмануть.

– Мне необходимо еще кое-что уточнить, – сказал Сполдинг, прикуривая сигарету. – Подождите несколько минут… Мы можем поговорить с вами с глазу на глаз, Райнеман?

– Не вижу в этом никакой необходимости. Да и о чем говорить? – спросил финансист. – О том, как вы покинете Аргентину? Но вы же и сами знаете, что мы уже обо всем позаботились. Вас вместе с чертежами отвезут на аэродром в Мендаро. Это в десяти минутах отсюда, не более того. Но вы не взлетите до тех пор, пока мы не получим подтверждение, что алмазы с «Кенинга» уже переданы нам.

– И как долго придется этого ждать?

– Какая вам разница?

– А вот какая: как только прервут радиосвязь и отключат радары, я окажусь беззащитен.

– Нашли о чем говорить! – произнес Райнеман. – Через какие-то четыре часа вы уже будете находиться под самой надежной защитой в мире! Я не собираюсь ссориться из-за вас со своими контрпартнерами из Вашингтона.

– Вот видите, – обратился Дэвид к Францу Альтмюллеру, – недаром же я говорил вам, что мы для него просто помеха. – И, снова повернувшись к Райнеману, продолжил: – Хорошо, пусть будет по-вашему. Тем более что вам есть что терять. Первый вопрос повестки дня, как я понимаю, мы уже обсудили. Так что давайте перейдем ко второму, касающемуся вознаграждения, которое причитается мне лично от вас.

Райнеман взглянул исподлобья на Дэвида.

– Ну что же, я ждал, что вами будет затронута и эта тема: ведь вы – человек скрупулезный… Так вот, довожу до вашего сведения, что в цюрихский банк Луиса Кваторзе переведут специально для вас пятьсот тысяч американских долларов. Эта не предусмотренная нашим соглашением сумма представляет собой поистине щедрое вознаграждение.

– Да, исключительно щедрое. Значительно больше того, на что я рассчитывал… А какие гарантии, что я получу эти деньги?

– О чем это вы, подполковник? Мы же не жулики. Вы знаете, где я живу. Все ваши права на эти деньги уже подтверждены. Поверьте, я не хочу, чтобы призрак резидента из Лиссабона мучил меня по ночам.

– Вы мне льстите.

– Деньги будут депонированы. Соответствующие документы вам вручат уже в Цюрихе. Обычная банковская процедура.

Дэвид погасил сигарету:

– В Цюрихе так в Цюрихе, я не возражаю… А теперь обговорим еще одну вещь. Я имею в виду не менее щедрое вознаграждение, которое желал бы получить уже не в Швейцарии, а у себя на родине, в Соединенных Штатах… Имена, пожалуйста. Напишите их.

– А вы уверены, что я их знаю?

– Это единственное, в чем я абсолютно уверен. Вы не взялись бы за это дело, если бы не знали, кто за ним стоит.

Райнеман вытащил из кармана пиджака черный кожаный блокнот и быстро что-то написал на странице. Затем вырвал ее и передал Сполдингу.

Дэвид прочел: «Кенделл Уолтер. Свенсон А. Армия США. Оливер Г. „Меридиан“. Крафт Д. „Паккард“.»

– Благодарю вас.

Сполдинг положил лист в карман и подошел к телефону.

– Пожалуйста, соедините меня с американским посольством.

Баллард перечел коды, продиктованные Дэвидом. И хотя Сполдинг немного напутал с гласными, смысл был ясен. Дэвид подчеркнул: частота – 120 мегагерц для всех шифровок. Вроде бессмысленно, но Баллард все понял.

120 мегагерц означали в действительности 120 минут.

Это тоже – «черный шифр».

Шифровка, которую ждали от Дэвида, должна была состоять из девятнадцати букв и содержать только два слова: «Каблограмма Тортугас».

В тексте же, который он продиктовал, насчитывалось восемнадцать букв.

Баллард смотрел на листок с новым текстом.

Который также состоял из двух слов, но с противоположным значением.

Шифровка гласила: «Уничтожить Тортугас».

Через два часа. Так как в ней было два слова.

Дэвид уточнил последние детали. С профессиональной точки зрения к нему невозможно было придраться, но его скрупулезность раздражала. До отправки Сполдинга в аэропорт Мендаро оставалось почти четыре часа. Поскольку в силу ряда причин не было никакой уверенности в том, что он, – как, впрочем, и Райнеман, – сможет следить неотрывно за чертежами в течение всего этого времени, Сполдинг потребовал, чтобы их сложили в один металлический кейс и прикрепили его цепью к любому крепкому неподвижному предмету.

Цепь должна была замыкаться на висячий замок. Ключи и от замка, и от кейса следовало отдать ему. Кроме того, он пометит нитками замочные скважины, так что если кто-то вздумает подменить чертежи, он узнает об этом.