Свора - Зов крови - Юлия Колесникова

— Он провел его в Алжире, работая временно на Бесстрастных. Но что-то пошло не так, он прокололся, натворил дел. Его должны были даже судить.

— А что он сделал?

— Подверг опасности одну семью вампиров. Почти раскрыл их, чуть не убил одного из них. За Пратом стелиться дурная слава, даже среди Бесстрастных.

— Да уж. Могу поверить, — сухо прокомментировала я эту новость.

Я продолжала бессвязно смотреть на дорогу и мелькающие дома. На улице с приходом темноты стало не так уж много людей, но они лишь махали приветственно руками, так как все знали кто едет. В другое время я бы смотрела на них и вспоминала того или иного жителя города, но не теперь. Мы приближались к улочке Бет, и знать какие-либо еще подробности про Прата мне не хотелось. Меня немного задевало то, что я не видела ничего в сознании Прата связанного с Алжиром, и все же теперь приходилось думать о другом. Теперь мои мысли занимала Бет. Как она нас встретит? Изменилась ли она так же как Ева?

Когда мы остановились перед домом Фослеров, мне пришлось поволноваться. Знакомый двухэтажный коттедж безмолвствовал, и вокруг, словно все молчало. Мне эта тишина показалась странной, режущей, неприятной в доме свет горел лишь в одном окне — как я догадывалась в гостиной.

Калеб открыл дверцу с моей стороны, и предусмотрительно закрыв окно, я тоже выбралась на улицу. Вне машины тишина стала еще более пугающей.

Мы тяжело переглянулись в сгущающейся темноте.

— Почему здесь так…

— Тихо, — подсказал Калеб, беря мою руку каким-то защитным движением, а не просто для того, чтобы дотронуться.

— Звери чуют нового хищника. Они попросту бояться Бет.

— Какой ужас, — с расстановкой выдохнула я.

Мы проследовали к крыльцу, немного помешкав, прежде чем позвонить. Дверь открыла миссис Фослер, ее измученное лицо осветилось, стоило ей нас увидеть. Одна из самых разговорчивых дам в мамином комитете заговорила не сразу.

— Бет вас уже заждалась.

Неужели в голосе миссис Фослер мелькнуло облегчение? Но стоило нам войти в комнату, я поняла, в чем дело: Бет металась по гостиной, точно загнанный в клетку зверь. И что самое страшное — ее кот, любимое животное Бет, шипело на не каждый раз, стоило ей пройти мимо.

В кресле как-то неестественно застыл папа Бет. Я поняла — родители Бет почти боялись ее, но еще сами этого не осознавали.

— Ну, наконец-то вы здесь!

Я ожидала что Бет, милая, веселая, смешливая Бет, обнимет меня или хотя бы обрадуется, но она с раздражением схватила куртку и потащила нас прочь. Я только успела кинуть «Добрый вечер», как мы оказались на улице. Дверь захлопнули за нами с явным облегчением. Интересно сама-то Бет заметила, какие ее родители настороженные?

— Мои совсем с ума сошли! — возмущалась она, проворно заскакивая на заднее сиденье, даже не оглядываясь, поспеваем ли мы за нею. Но стоило нам, тоже устроится на места, Бет смолкла.

Я тут же напряглась, не зная, какая должна быть реакция у волков на вампиров, но Калеб оставался спокойным.

Ее нос несколько раз наморщился, и она резко втянула в себя воздух.

— Вы что на себя флакон шампуня вылили — разит как от парфюмерной лавки.

Я смутилась, а вот Калеб видимо не был удивлен ее обостренным чутьем. Он смотрел на ее поведение с интересом, и это говорило о том, что Калеб, скорее всего раньше не встречал волков, или же не общался с ними столь тесно. Наверное, он в данный момент изучал свое впечатление от такого близко пребывания около нее.

— Почти, — усмехнулся Калеб, и я еле удержалась, чтобы не двинуть его кулачком в плечо. Мне как-то не хотелось раскрывать даже перед друзьями, что, сколько и где мы выливаем друг на друга. Он поймал мой взгляд и, ответив еще более насмешливым, завел мотор, очевидно понимая о чем я подумала.

Бет позади беспокойно дергалась, и, не выдержав, я переспросила:

— Почему твои сошли с ума?

— Представь себе — они против того, чтобы я на этой неделе возвращалась в школу. А отец вообще ведет себя так, словно я слабоумная. Да еще это зрение вдруг упало — меня заставляют носить очки!

Все это было выдано нам почти полукриком. Я передернула плечами, даже и не догадываясь раньше что юные оборотни такие… гиперактивные и взбудораженные. Она сидела так, словно на сиденье были раскиданы иголки, все ни как не могла остаться на одном месте. Я закрыла глаза, чтобы попробовать мысленно поговорить с Калебом.

«Это нормально — ее раздражительность?»

«Еще как нормально. В ее теле бурлят гормоны — она ходячая бомба, пока не трансформируется в первый раз. А потом перед полнолуниями будет все легче»

Я кивнула, чтобы он знал, что я поняла его мысль. Удовлетворившись этим, я не стала расходовать силы на ментальное общение с ним.

В доме Теренса ситуация повторилась, хотя он и сдерживался, как мог, в отличие от Бет. Но стоило им оказаться рядом, как обеспокоенность улетучилась.

— Самые ужасные 10 дней в моей жизни, — сказал Теренс, расслабившись возле Бет, словно ушел не из дома, а комнаты ужасов.

Я подавила в себе тяжелый вздох, зная, что это еще не все.

Их трудности лишь начинались, и у меня было только смутное представление на счет того, что их ждет. Я подозревала, что этот вечер станет откровением и для меня тоже. Я надеялась на открытие многих тайн связанных с вампирами и оборотнями.

Часть ІІ. Переход к новой жизни

Смерть страшна, но еще страшнее было понимание того, что будешь жить вечно и никогда не умрешь.

И выходили они днем из домов своих с кольями и крестами и хотели поймать они Познавшего Кровь. И блуждали они в неведении, ибо не знали, что среди них есть те, кто служит Познавшему и рабы Познавшего прятались среди суетных обывателей и сбивали их с толку и неправильно указывали дорогу, и когда наступала ночь, не успевали они спрятаться под крыши домов своих и слышали посреди леса смех Познавшего Кровь, и приходил ОН, и рабы его поклонялись ему и смеялся он, и сходили с ума люди, а последнему, сохранившему разум велел познавший привести самую красивую девушку деревни, ибо велика была их вина перед познавшим, так как хотели они найти его дневное убежище, иначе, пригрозил Познавший, он придет ночью в деревню и шаги его будут шагами самого Ужаса, касания его будут касаниями Вечности, а глаза его будут глазами Древних, кто спит, там, где им раньше приносили жертвы.

Глава 17. Осознание. Переход в новую жизнь

И тогда я пошел вперед, ища