Контора Игрек - Антон Орлов

Маршал успел увернуться, отскочил и что-то швырнул в Тину – кажется, стол, – но она тоже увернулась. У него мечей не было, и он избегал ближнего боя, а те, кто очертя голову кидался ему на помощь, сразу умирали, они ведь не могли двигаться в таком же бешеном темпе, как Маршал и Тина.

С шипением ударила струя воды из рассеченной трубы – прямо в одно из окон, и до мельчайших деталей четко прорисованный солнечный пейзаж в мгновение ока разбух и растекся.

Кирч выжидала. Она, боец-ликвидатор с шестилетним стажем, вдруг почувствовала себя маленькой и беззащитной, как в детстве, когда ей было три-четыре года и во дворе дрались большие ребята. Она сказала себе, что это не трусость, а здравое тактическое мышление. Груша, первый умник «Подразделения Игрек», тоже в драку не лезет… Неизвестно, скоро ли подвернется другой такой шанс от него отделаться. Сейчас или никогда.

Маршал один за другим швырнул в Тину два тяжелых металлических стола, сгреб Римму в охапку и бросился вон из комнаты.

– Команда, за мной! Отходим!

За ними последовало двое или трое уцелевших. Маршал захлопывал перед Тиной все двери, задвигал чем придется, а она их тут же вышибала. До гаража Маршал и Римма добрались вдвоем, он чуть ли не под мышкой ее тащил. Швырнул в кабину, и машина ринулась наружу, в блеклые и слепящие вьянгасианские небеса.

Кирч скорчилась на полу, вцепившись в кресло. Она да Маршал – вот и все, что осталось от Команды Сильных. Почему он именно ее выбрал, чтобы спасти? Потому что она была единственной девушкой в их группе? Или на то есть более серьезные причины: он угадал в ней ферзя, будущего игрока-лидера?

«Спроста ничего не случается. Я не слабачка, я выдержала испытание».

Римма с сопением забралась в кресло, пристегнулась. Покосилась на жестко очерченный профиль Маршала. Жалко ребят, да, видно, была в них какая-то слабина, раз с ними так вышло… Зато она от Груши избавилась. Во время всеобщей неразберихи, когда дерутся боевые киборги, и вода из труб хлещет, и столы летают, заколоть под шумок перепуганного растяпу – это для ликвидатора с ее опытом раз плюнуть. Больше этот горе-экспериментатор мешать не будет. Маршал достался Римме Кирч, и теперь он наконец-то поведет ее туда, куда надо!

Ледяная вода хлестала по бронекостюму, проникала под шлем, текла за шиворот. Крови на броне давно не осталось, но Тину все еще мутило. В тех киносказках, которые смотрели Ивена и Лейла, любая резня выглядела красиво и романтично – их ведь снимали в расчете на подростков, без особого натурализма.

«Гадость… – подумала Тина, запрокидывая мокрое, исхлестанное струями лицо к дырчатой полусфере душа. – Лучше из бластера или кулаком…»

Душевую с несколькими тесными кабинами она отыскала на втором этаже, после того как убедилась, что преследовать Маршала не на чем – исправная машина, как Поль и предполагал, была только одна.

Покорябанные перегородки из невзрачного пластика. Потолок тускло светится, как небо в царстве Аида. Бурлящая вода убегает в забранное решеткой сливное отверстие – вначале она была розовой, потом стала нейтрально-прозрачной.

Состояние аффекта. С Тиной это и раньше иногда случалось. По-настоящему на нее накатило под стенами базы, пока она высаживала дверь. Бесцеремонное вторжение в ее душу – уже одно это могло довести ее до бешенства, а тут еще тревога за Поля… Ему досталось хуже, чем Лиргисо или ей, хотя он из них самый добрый, цивилизованный, порядочный. Если Лиргисо отделался бурной истерикой, а Тина – горькими размышлениями о своей черствости и оба прощаться с жизнью все-таки не собирались, то с Полем произошло что-то намного более серьезное и страшное. В таком распределении Тине виделась издевка. Его-то за что?

«Убью!» – это была даже не мысль, а импульс, охвативший все ее существо. Норадреналиновая реакция.

Последняя капля – когда Тина ворвалась в ту комнату и увидела кучку людей на очерченном зеленой линией островке безопасности. Сами они подвергнуться этому не хотели…

Дальше она кромсала и сметала с дороги все, что находилось между ней и Маршалом. На этот раз ему не удалось, как на Рузе, нанести ментальный удар по ее полуискусственному организму – она держала защиту, как научил Стив, но Маршал был сильным и быстрым противником, она так и не смогла его догнать. Он мчался по коридорам, волоча за собой кого-то маленького и растрепанного, то ли девушку, то ли подростка; планировку здания, в отличие от Тины, он знал, и дверей по дороге хватало – достаточно крепких, чтобы задержать ее на секунду-другую.

Внезапно Тина хрипло рассмеялась, чуть не захлебнувшись ледяной водой: непобедимый Маршал, живая легенда «Конторы Игрек», улепетывал от нее, как уличный воришка от полицейского!

Но радоваться нечему – он от нее ускользнул, и значит, то, что случилось на Вьянгасе, может повториться где угодно.

Тина выключила душ. Сверху все еще доносилось шипение воды, вырывающейся из поврежденных труб, видимо, она поступала в водопроводную систему базы из артезианской скважины. И голоса… Тина смахнула капли влаги с экранчика биосканера: поблизости два живых объекта.

– Смотри, что это?

– По-моему, рука. Обыкновенная человеческая рука, сама по себе. А вон там лежит остальное, но почему-то без головы… Здесь прошла великолепная Тина! Я всегда говорил, что ей нельзя давать режущие и колющие предметы опаснее пилочки для ногтей. Поль, да что с тобой?

– Сейчас… Меня тошнит…

– Ты никогда раньше такого не видел? Впрочем, я тоже… О, какой оригинальный натюрмортик! Подожди, я должен рассмотреть это вблизи, во всех деталях. А ты лучше не смотри. Закрой глаза и дай мне руку, вот так…

Тина прислонилась к перегородке. Результаты собственных подвигов вызывали у нее омерзение. Лиргисо можно не брать в расчет – ему это «оригинальные натюрмортики» и повод для острот, а перед Полем ей было нестерпимо неловко.

– Осторожно!.. Чуть не наступил на кишки. Запах отвратительный, мне тоже не нравится. Она слишком увлеклась рубящими ударами… Спокойно, это просто вода, капает с потолка. Идем отсюда. Ты что, подсматриваешь?

– Я умею видеть с закрытыми глазами – в черно-белом варианте, размыто. Тина в той стороне, пойдем.

Тина вышла из душа им навстречу, приготовившись объяснить насчет состояния аффекта, но Поль ее опередил:

– Ты вовремя остановила их. Мы прослушивали эфир – в лагерях туристов начались самоубийства, как эпидемия.

– Нелтхо умер, – добавил Лиргисо. – Инфаркт.

– Какой Нелтхо? – Это имя Тина услышала впервые.

– Мой повар. Хинар приковал его наручниками к креслу, но не догадался поставить около него медавтомат. Он был очень стар, слабое сердце. Хинар тоже собирался умереть и сел писать завещание в пользу Лейлы, но, пока он припоминал все свои рассредоточенные по разным банкам счета, добро одержало победу над злом и над водопроводными трубами. Тина, зачем надо было рубить трубы? Они тебе мешали?