Колибри - Лавирль Спенсер

Оторвав губы от ее рта, Джесси проговорил в висок Абигейл:

– Ты не можешь за него выйти, Эб.

Но до того, как она успела издать звук, нетерпеливый рот Джесси снова нашел ее губы и нырнул языком в их теплые, влажные глубины.

– Скажи, – потребовал он хриплым, страстным голосом, опустив губы к ее подбородку, потом ниже, ниже, к открытой шее. Абигейл, ослепленная чувствами, не могла думать ни о чем, кроме звуков удовольствия, исторгаемых ее горлом от касаний Джесси. Она склонила лицо в его волосы, поцеловала голову, а руки ласкали его лицо Рот Джесси – задвигался под ладонями Абигейл, пробуя на вкус ее кожу. Пуговицы, блестя как капли росы, посыпались вокруг них, попадая на лицо Джесси, платье раздвинулось под его губами, где их дожидались груди Абигейл.

Абигейл, собрав остатки здравого смысла, пробормотала:

– Джесс... мое подвенечное платье... Он ответил, зарывшись в ее груди:

– Я куплю тебе новое.

Он поднял голову, проник ладонью внутрь разорванного одеяния, нащупал розовый сосок, погладил его и сжал, превращая в бутон.

– Но это платье моей матери, – сказала она.

– Хорошо, – прорычал Джесси, поднимая ладони вверх, от груди к плечам и запястьям, скинул платье с Абигейл. Он стянул его вниз, так что длинные, отделанные кружевами рукава держали локти Абигейл, но подставили ее грудь рукам Джесси, его языку, зубам. Абигейл изогнулась, предаваясь чувствам. Джесси нежно покусывал сосок, хрипло стонал, стал водить по нему мягкими волосками усов. – Эбби, я не мог выбросить тебя из головы.

– Пожалуйста, Джесс, мы должны остановиться.

Но вместо этого он ласкал другую грудь.

– Ты тоже думала обо мне? – спросил он. Она попыталась оттолкнуть его голову, но он продолжал целовать их и посасывать, в то время как руки Абигейл были скованы одеждой.

– Я пыталась не думать, Джесси, я пыталась.

– Я тоже...

– Остановись, Джесс...

– Мне нравится, когда ты вот так называешь меня – Джесс. Как ты называешь его, когда он делает это с тобой?

Джесси встал, выпрямившись, на колени и обхватил руками ее затылок, изучая глаза, прежде чем притянуть к себе и поцеловать почти с неистовством. Джесси дотрагивался до самых чувствительных точек на ее теле – груди, животе, вниз по белоснежным юбкам, которые оставались между его рукой и теплой, вспотевшей плотью.

– Заставляет ли Дэвид тебя так трепетать? Становятся ли твои груди твердыми, а тело влажным, как под моими руками?

По испуганному виду Абигейл он понял ответ еще до того, как она коснулась его лица и поцеловала подбородок, придвинувшись поближе.

– Нет... так, как ты, никогда, Джесс, никогда...

И она поняла, что, даже прожив с Дэвидом тысячу лет, она ответила бы так же.

ГЛАВА 24

Зазвенел колокольчик. Дэвид поднял голову и увидел, как Боне Бинли мимо красных скамеек тащится к нему. Теперь, с наступлением холодов, Боне стал часто ошиваться в магазине, который был намного комфортабельнее веранды Митча и где всегда был горячий кофе. Кроме того, это давало ему возможность время от времени поглазеть на мисс Абигейл.

Сегодня ее здесь не было... Но Боне узнал об этом еще до прихода.

– Привет, Боне, – поприветствовал Дэвид подкрадывавшегося по-бандитски Бинли, ощущая очередной прилив самоудовлетворения, которое он начал испытывать, прослышав, что Боне положил глаз на его женщину. Как «выбранный» самой Эбби, Боне чувствовал такое отношение Дэвида и внутренне негодовал. Он никак не мог себе представить, чего особенного нашла мисс Абигейл в Мелчере.

– Что скажешь, Дэвид? – спросил Боне.

– Спасибо, что принес вчера со станции посылку для Абигейл. Она была счастлива. Она ждала фату уже несколько дней и очень беспокоилась.

Боне кивнул, уставившись в пол.

– Ага.

– Она просила поблагодарить, когда я увижу тебя.

– Ага.

– Она в гостинице, снимается на фотографию.

– Ага.

Дэвид засмеялся.

– Не знаю, зачем я рассказываю тебе это все. В этом городе ничего не происходит раньше, чем ты об этом узнаешь.

Боне, глядя в пол, затрясся в беззвучном смехе.

– Ага, это точно. Да вот хоть бы вчера, когда поналетело это скопление туч, и началась метель, я, наверно, был единственным человеком на улице, наблюдавшим прибытие поезда два двадцать, и то, как с него сиганул этот парень Дюфрейн со всем своим оборудованием для запечатления картинок и остановился у Эдвина. – Боне вынул пачку дешевого табака и откусил порядочный кусок.

Дэвид побледнел как снег.

– Д... Д... Дюфрейн?

– Ага.

– Ты... ты... на... наверно ошибся, Боне. Это был не Д... Дюфрейн, это был Д... Дэмон Смит с его фотографическим оборудованием.

– Этот? Такой светловолосый? Коротышка? Примерно вот такого роста? Н-е-е-а, он не появлялся до девяти пятидесяти сегодняшнего утра. Нет, это другой. Он приехал на вчерашнем последнем поезде и зарегистрировался у Эдвина, как я и сказал.

Боне поднял крышку пузатой печки, прицелился хорошенько и выплюнул табачный сок, который зашипел во внезапно повисшей тишине. Потом, следя уголком глаза за Дэвидом, он вытер рот ребром ладони.

– Я... я полагаю, мне пора идти в... встретить Абигейл, Боне. Я ск... сказал ей, что вс... встречу после того, как она сф... сфотографируется. С твоего позволения...

– Конечно, конечно, – ответил обрадованный Боне, а Дэвид поторопился в заднюю комнату за пальто.

Минуты через три он уже входил в вестибюль гостиницы.

– А, Дэвид, мой дорогой, как идут дела?

– Все... готово для начала, как раз п... после свадьбы.

Эдвин, заметив нервозность Дэвида, дружески засмеялся и ухмыльнулся заговорщически.

– Последние двадцать четыре часа перед свадьбой самые трудные, да, Дэвид? Дэвид сглотнул.

– Теперь можешь не беспокоиться, с таким магазином и женой ты будешь себя чувствовать, как свинья в луже помоев.

В обычном состоянии Дэвид искренне рассмеялся бы вместе с Эдвином, но сейчас он только спросил с обеспокоенным выражением:

– Она здесь, Эд?

– Конечно. – Эдвин показал пальцем в потолок. – Остается наверху уже около часа. Должно быть, к этому моменту получилась первоклассная фотография.

– М... мне н... надо поговорить с ней... одну минуту.

– Конечно, поднимайтесь наверх. Смит в номере восемь, по левую сторону коридора.

– Спасибо, Эд. Я найду.

На втором этаже солнечные лучи прорезали прозрачные кружева на высоком, узком окне в конце коридора. Дэвид беззвучно зашагал по длинной дорожке с выцветшими розами. Его палец начинал болеть, сердце разрывалось.

Час? Она провела здесь час? Нужен ли час, чтобы сделать фотографию? Но она была с Дэ– моном Смитом! Да, несомненно, чтобы приготовиться и выбрать правильно позу требуется как минимум час.