Хранители - Толкин Джон Рональд Руэл

Сколько их, путники не могли сосчитать. Схватка была жестокой, и орки дрогнули, столкнувшись с яростной обороной. Леголас пронзил стрелами двоих. Орку, прыгнувшему на могилу Балина, Гимли топором отрубил ногу. Боромир и Арагорн убили многих. Когда погибло шестнадцать орков, враги бежали, не причинив никакого вреда путникам, только у Сэма была царапина на голове. Быстрый нырок спас его, а он прикончил своего противника сильным ударом взятого в кургане меча. Огонь, горевший в коричневых глаза Сэма, заставил бы отступить Тэда Сэндимена, если бы тот увидел его.

— Теперь время! — воскликнул Гэндальф. — Идем, пока не вернулся тролль.

Но прежде чем все успели выйти, прежде, чем Пиппин и Мерри добежали до лестницы, огромный орк — вождь, почти в рост человека, с головы до ног закрытый черной кольчугой, появился в комнате, за ним двигались другие. Его широкое плоское лицо было смуглым, глаза сверкали, как угли, язык был красен. Он размахивал большим копьем. Движением щита он отстранил удар меча Боромира и заставил его сделать шаг назад. Нырнув под удар Арагорна с быстротой жалящей змеи, он оказался среди товарищества и ударил своим копьем прямо в Фродо. Удар пришелся в правый бок хоббита, и он отлетел к стене и был пришпилен к ней. Сэм с криком ударил по древку копья и перерубил его. Но прежде чем орк, отбросив остатки, успел поднять свою саблю, на его шлем обрушился Андрил. Как будто блеснула молния — шлем орка раскололся надвое. Орк упал с разбитой головой. С криком остальные орки побежали, а Боромир и Арагорн преследовали их.

БУМ, БУМ продолжало греметь в глубине. Вновь донесся чей-то низкий бас.

— Быстрей! — кричал Гэндальф. — Это наша последняя возможность спастись. Бежим!

Арагорн поднял лежавшего у стены Фродо и понес к лестнице, толкая перед собой Мерри и Пиппина. Остальные следовали за ним, но Леголасу пришлось утаскивать Гимли: несмотря на опасность, гном со склоненной головой задерживался у могилы Балина. Боромир попытался закрыть восточную дверь, скрипя ее петлями. Большие железные кольца с обоих сторон сохранились, но их нечем было закрепить.

— Я могу идти, — прохрипел Фродо. — Опустите меня!

Арагорн чуть не уронил его от изумления.

— Я думал, что вы умерли! — воскликнул он.

— Еще нет! — воскликнул Гэндальф, — но нет времени удивляться. Все вниз по ступенькам! Внизу ждите меня несколько минут, но если меня не будет, уходите! Идите быстро и выбирайте дорогу, ведущую направо и вниз.

— Мы не можем оставить вас одного! — Возразил Арагорн.

— Делайте, что я велю! — яростно крикнул Гэндальф. — Мечи здесь бесполезны. Идите!

Теперь, когда коридор не освещался посохом, он был абсолютно темным. Путники спустились по лестнице, но им ничего не было видно, кроме слабого сияния посоха мага. Он, казалось, все еще стоял у закрытой двери. Фродо тяжело дышал и опирался на Сэма, который обхватил его руками. Они стояли на лестнице, всматриваясь в темноту. Фродо показалось, что он слышит голос Гэндальфа: эхо его слов скатывалась по лестнице. Что он говорил, было непонятно. Стены дрожали. Вновь и вновь раздавался барабанный бой: БУМ, БУМ.

Внезапно на вершине лестницы вспыхнул свет. Послышался глухой грохот. Барабаны принялись бешено отбивать БУМ — БУМ БУМ — БУМ, потом смолкли. Гэндальф скатился с лестницы и упал среди своих спутников.

— Ну, ну! Дело сделано! — сказал маг, вставая. — Все, что мог, я сделал. Но я встретил достойного соперника и едва не погиб. Не будем стоять здесь! Идемте! Некоторое время придется идти без света: я обессилен. Идемте! Идемте! Где вы, Гимли? Пойдемте со мной впереди. Держитесь ближе друг к другу.

Они побрели за ним, гадая, что же могло случиться. БУМ, БУМ — снова загремели барабаны, теперь они звучали глухо и издалека. Других звуков, свидетельствующих о преследовании, не было слышно: ни голосов, ни топота. Гэндальф не сворачивал ни вправо, ни влево, так как коридор шел, по-видимому, в нужном направлении… Вновь и вновь попадались им лестницы в пятьдесят и более ступеней, ведущие на нижний уровень. В это время они-то и представляли главную опасность, во тьме лестницы были не видны, и путники узнавали о них, только поставив ногу в пустоту. Гэндальф ощупывал пол посохом, как слепой.

За час они прошли около мили или немного больше и спустились по множеству лестниц. Все еще не было слышно звуков преследования. Они уже начали надеяться на спасение. В конце седьмого спуска Гэндальф остановился.

— Становится жарко! — выдохнул он. — Мы теперь находимся на уровне ворот. Я думаю, что вскоре нам нужно будет свернуть влево и пойти на восток. Надеюсь, идти придется недолго. Я очень устал. Даже если все орки гонятся за нами, я должен немного отдохнуть.

Гимли взял его за руку и помог сесть на ступеньку.

— Что случилось наверху у двери? — спросил он. — Вы встретили того, кто барабанил?

— Не знаю, — ответил Гэндальф. — Но я обнаружил, что мне противостоит кто-то, кого я не встречал раньше. Я ничего не смог придумать, как произнести заклинание, закрывающее дверь. Я знаю множество таких заклятий, но на них требуется время, и даже тогда дверь можно открыть силой.

Стоя у двери я услышал за ней голоса орков, я ожидал, что в любой момент дверь откроется. Я не слышал, что они говорили: казалось, они говорят на своем отвратительном языке. Все, что я смог разобрать, было глои — это означает «огонь». Затем кто-то вошел в комнату — я почувствовал это сквозь дверь, и даже сами орки испугались и замолчали. Вошедший обрушился на мое заклинание.

Не знаю, что это было, но я никогда не испытывал такого вызова. Противозаклинание было ужасно. Оно чуть не убило меня. На какое-то время дверь вышла из-под моего контроля и начала открываться! Я проговорил повелительное слово. Столкнулись две силы, и результат был ужасен. Дверь разлетелась на куски. Что-то темное, как облако закрыло весь свет снаружи, меня отбросило на лестницу. Я думаю, обрушились все стены и потолок комнаты.

Боюсь, Балин теперь погребен глубоко, а с ним погребен еще кто-то. Не могу сказать. Но во всяком случае проход за нами полностью закрыт. Да! Никогда я не был так опустошен, но это уже позади. Как ты, Фродо? Раньше некогда было говорить, но я в жизни так не радовался, как услышав, что ты заговорил. Я боялся, что Арагорн несет храброго, но, увы, мертвого хоббита.