Пыль Снов - Стивен Эриксон

Заботливо разложив части доспехов на толстом пурпурном коврике, рабы встали на колени с трех сторон.

Королева Абрасталь подошла с четвертой стороны, уставилась на детали. Чуть помедлив, произнесла: — Это смехотворно. Дайте шлем, пояс и вот те перчатки — надев остальное, я двинуться не смогу, тем более сразиться. К тому же, — сверкнула она глазами на побледневших советников, — вряд ли они планируют предательство. Так называемый вождь и двое щенков против десятка моих телохранителей. Это было бы самоубийством, а они до сих пор таких наклонностей не выказывали, не так ли?

Хефри, третья дочь, выступила вперед: — Дело идет о вашей жизни, Мать…

— Ой, сожри мое дерьмо. Если бы ты смогла притвориться хундрилом, чтобы воткнуть нож мне в спину, сейчас ко мне ехали бы не трое, а четверо. Иди играй с братом и не давай пустых советов. Я свой обед сама приготовляю. — Она подняла руки и рабы надели перчатки. Еще один раб нацепил пояс на широкие, мясистые бедра, а четвертый держал в руках шлем, ожидая своей очереди.

Едва Хефри отступила, метнув в мать дюжину ядовитых взглядов, королева повернулась к вождю племени Гилк. — Пришел посмотреть, не перекупят ли тебя, Спакс?

Баргаст ухмыльнулся, оскалив подпиленные зубы. — У хундрилов, похоже, большая половина вашей казны, Огневласка. Но нет, гилки верны слову.

Абрасталь хмыкнула: — Думаю, тот, кого зовут Тоол, описался бы от смеха.

Широкое плоское лицо Спакса стало совсем не радостным. — Не будь ты королевой, женщина, я отрубил бы тебе плюсны.

Она подошла к воину, хлопнула по защищенному раковинами плечу. — Вернемся к этому позже, Спакс. Мы с тобой прогуляемся, расскажешь о вашем калечении. Если оно действительно так ужасно, я попробую на дочери. Или на всех сразу. Почти всех.

Выдернув шлем у раба, она пошла по дороге. Телохранители побежали следом, окружив ее и Спакса с боков.

— Твоим дочерям нужна порка, — сказал Спакс. — Тем, которых я уже видел — точно нужна.

— Даже Спальтате? Ты обжимаешь ее бедра уже три ночи подряд. Думаю, для нее это рекорд. Наверное, нравятся привычки варвара.

— Особенно ее, Огневласка. Наглая, неутолимая — любой Баргаст не из Гилка уже умер бы от истощения. — Он залаял смехом. — Ты мне нравишься, поэтому тебя никогда не искалечат.

— Но рана по имени Тоол еще болит, не так ли?

Вождь кивнул: — Разочарование хуже рака, королева.

— Расскажи о калечении, — сказала она, подумав о муже и еще кое о чем.

— Женщина, которой отрубили передние половины стоп, не может отказать ни одному мужчине, женщине и даже лагерной собаке.

— Понимаю. Используй это слово еще раз в отношении меня — я тебе корешок отрублю и скормлю любимой крысе.

Вождь ухмыльнулся. — Видала зубы?

— Так-то лучше.

Хундрилы ждали на дороге, не слезая с коней. Когда представители Болкандо приблизились, главный воин спешился и вышел на три шага вперед. Затем к нему присоединились спутники.

— Посмотрите на них, — пробормотала Абрасталь. — И покажите хоть одну болкандийскую лошадь, которая стоит смирно с отпущенными поводьями.

— Конные воины, — сказал Спакс. — Они более близки с лошадями, чем с женами и детьми. Сражаться с ними одна морока, королева. Ну, припоминаю, как ривийцы…

— Не сейчас, Спакс. Стой позади, среди солдат. Слушай. Смотри. Молчи.

Гилк пожал плечами: — Как угодно, Огневласка.

Абрасталь была вынуждена признать, что первый взгляд на Вождя Войны Желча вызвал в ней внутреннее беспокойство. Острые, дерзкие глаза хищной птицы. Ему далеко за шестьдесят, как решила она, но он силен как кузнец. Черные татуировки — слезинки идут по впалым щекам, пропадая под бородой, серой, словно железными опилками припорошенной. Просторный плащ из вороньих перьев слишком тяжел, чтобы виться за спиной — он колышется, раскрываясь в стороны, так что воин словно бы выходит из устья пещеры. Звенья кольчуги имитируют на широкой груди те же слезы, а на плечах вытягиваются перьями.

Двое телохранителей кажутся едва повзрослевшими, но и в их глазах — тот же хищный блеск. Абрасталь вдруг увидела, как берет их в постель, и что-то теплое зашевелилось внизу пухлого живота. Юные лучше всего, они еще не обрели скучных привычек, они податливы, готовы отдать ей власть. А у нее большой опыт во всяческих ухищрениях; некоторые назвали бы это развратом, но ни один любовник еще не жаловался, не так ли?

Королева моргнула, не желая отвлекаться, и снова уставилась на вождя. Она успела кое-что узнать об этих хундрилах. Они были восхищены врагом, встреченным на поле брани, а потом стали поклоняться ему. Необыкновенные сведения — она с трудом поверила. Как… чуждо. По любому счету, командир, погибший, но сумевший превратить врагов в поклонников, должен быть наделен необычайными достоинствами. Одно несомненно: варваров недооценили, с самыми роковыми последствиями.

— Вождь Войны Желч, — сказала она воину, вставшему в двух шагах, — я Абрасталь, командующая Эвертинским легионом и королева Болкандо.

В глазах, озирающих ее и тяжеловооруженных телохранителей за ее спиной, сверкала насмешка. — Эти солдаты под вашей командой, Королева? Эти… шесты для палаток. Когда налетит вихрь хундрилов, устоят ли они?

— Можете попробовать, Вождь Войны.

Он что-то проворчал. — Уверен, не устоят, да и королевский шатер будет разорван в клочья. — Вождь пожал плечами. — Придется внимательно смотреть под ноги, когда будем уходить. Но мне нравится, что вы прежде всего называете себя командующей. Титул королевы звучал так, словно вы не сразу о нем вспомнили. Могу ли я заключить, что мы поведем переговоры как два командира?

— Не совсем.

— Значит, сказанное вами сегодня свяжет все королевство, в том числе вашего супруга — короля?

— Именно.

Он кивнул: — Отлично.

— Я готова выслушать список ваших обид, Вождь Войны.

Кустистые брови взлетели:- Как? Неужели мы будем подкалывать друг друга? Ваши купцы злоупотребляли в землях хундрилов, и войско готово было их поддержать. Мы изведали меру их презрения и ответили равным… а сейчас мы в одном дне пути от вашей столицы. Вы встали на дороге. Будем драться или вы станете искать мира?

Абрасталь прямо взглянула ему в глаза: — У города позади меня есть стены и укрепления. Ваши конники не могут надеяться взять их. Что вам остается? Только разорить округу, не оставив ничего.

— Мне легче прокормить воинов, чем вам город, забитый десятками тысяч беженцев.

— Вы будете морить нас голодом?

Желч пожал плечами: — Ваше Высочество, Болкандо проиграло войну. Пожелай мы, всё уже закончилось бы. Вас и ваше отродье бросили бы в колодец и крышку задвинули.

Абрасталь улыбнулась: — Ну ладно. Вы показываете мне, что родились в дикой хижине, Вождь Войны Желч. Я готова рассказать о непреодолимых трудностях управления государством, жители которого сделали заговоры своей религией, но прежде упомяну другие детали. Да, ваши летучие воины причинили нам немало бед, но мы далеко еще не проиграли. Мой Эвертинский легион — да, он принадлежит мне, не королю, не государству — никогда не терпел поражений. Строго говоря, он никогда еще не отступал ни на шаг. Ради богов, бросайте своих молодцев на стальную стену — мы сложим стену из трупов вдвое выше наших голов. Но, к сожалению, не думаю, что у вас будет шанс. Устройте сражение здесь, Вождь Войны, и будете уничтожены. Горячие Слезы перестанут существовать, став несколькими тысячами рабов с необычными клеймами.

Чуть помедлив, Желч выхаркал густую мокроту, отвернулся и сплюнул наземь. Вытер губы. — Ваше Высочество, пока мы стояли здесь, вашим тискам изрядно затупили зубы. Если вы и сомкнете челюсти, мы вряд ли окажемся в полном окружении, а вскоре прибудет на подмогу новая сила. Придется вам нас выплюнуть. — Он пренебрежительно махнул покрытой шрамами рукой. — Напрасно встаете в позу. Далеко ли отсюда Напасть? Они раздавят ваш легион, переплавят эти потешные доспехи ради золота.

Она попыталась возразить, но он снова поднял руку: — Я еще не упомянул о худшем, с чем вы встретитесь — об Охотниках за Костями. Среди моего народа ведутся бесконечные споры, каких солдат следует считать величайшими в мире. Ага, вижу по вашему лицу: вы думаете, что мы имеем в виду себя и еще кого-то. Нет, я говорю о виканах Колтейна и морской пехоте Малазанской Империи. — Жестокая улыбка обнажила зубы. — К счастью для вас, среди Охотников больше нет виканов, но, к несчастью, очень много морпехов.

За этими словами последовал долгое молчание. Наконец Абрасталь вздохнула: — Чего вы требуете?

— Мы уже получили немало добычи, Ваше Высочество, так что намерены сменять ее вам же — на воду, пищу, скот и фураж. Но, ради жизней убитых и покалеченных на этой войне, мы дадим лишь треть настоящей цены. Едва приготовления благополучно завершатся, мы соединимся с Серыми Шлемами Напасти и покинем ваше королевство. Навсегда.