Казнь и козни дочери смерти - Лин Элли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Нет, мисс, никакая это не загадка. Просто… Извините, но живые могут видеть память только живых.
Делия застыла на месте. Сердце пропустило удар, а в голове и в груди засаднило.
— Что? — голос сорвался. — Что это вы говорите?!
Боан оторвал взгляд от пола и взглянул в глаза Делии, его морщины стали выглядеть намного глубже обычного.
— Мне жаль, мисс, но позавчера герцогини не стало.
Глава 34. «Еще одна правда»
— Что значит «не стало»? — переспросила Делия Боана.
Она прекрасно осознавала значение этих слов, как и понимала, что ответ на этот вопрос, сколько его не задавай, останется неизменным. Тем не менее, понимание не принесло бы дочери смерти ни капли смирения, потому она была готова переспросить Боана сотню, а может и вовсе тысячу раз.
— Она что, совершила самоубийство, пока я бродила у нее в голове?! Так стыдно стало?! — она в истерике засмеялась. — Решилась умереть, пока дочь была в дреме? Как дитя мудрости могла пойти на такой глупый шаг?!
Боан покачал головой.
— Извините, что не сказал, мисс, но время в мире души идет несколько… — Боан самую малость замялся. — Кхм, оно идет иначе, чем здесь. Вы спали куда дольше, чем думаете.
Делия посмотрела на свои руки. Они показались обычными, разве что… Она присмотрелась, повертела их в разные стороны. Погодите-ка, пальцы стали длинней? Взгляд упал на пол, Делия увидела свои ноги, обутые в тапочки. Пятки торчали, а пальцы ног отчего-то гудели. Им было тесно?
— Сколько? — лицо ее исказилось от гнева. — Сколько я проспала?!
Боан неутешительно хмурился. Он какое-то время молчал, не решаясь сказать ни единого слова. Наконец старик прошептал:
— Чуть больше года и пяти месяцев, мисс Делия. Розанна в этот раз продержалась дольше положенного, видимо, это был своего рода подарок ей от Аммонии. Богиня даровала Розанне еще один год жизни.
Делия впилась ногтями в тонкую кожу, повертела головой в разные стороны, а когда поняла, что все сказанное Боаном, хоть и напоминает шутку или ошибку, таковым скорее всего не являлось, тут же выбежала из библиотеки и помчалась к кабинету Розанны.
Почти полтора года сна? Что это за сон такой? Феонию тоже погрузили в подобный? Что за глупости?!
Оказавшись у дверей кабинета, Делия изо всех сил принялась дергать ручку и тянуть ее на себя. Вход не отворялся. Как и раньше, эта дурацкая дверь скрывала от Делии правду, которую так пытливо прятала от дочери герцогиня. Как и прочие двери в коридорах воспоминаний Розанны, эту дверь по-прежнему было трудно открыть.
Делия ударила по ней кулаком и обессиленно опустилась на корточки. Теперь она и правда чувствовала — с телом явно творилось что-то не так. Ноги ее совсем не держали, руки ослабли настолько, что того и гляди могли начать сотрясаться от дрожи. Мутная дымка и пелена в голове медленно исчезали, приводя разум в чувство, но оттого все и казалось болезненней и трудней. Если все это правда, то в нее не хочется верить. Это Делия убила Розанну? Но в видении говорилось, что она может спасти мать! Только ей, только дочери смерти, такое под силу! Вот только почему же тогда Розанна решилась запереть дочь в мир души, чтобы у той не осталось возможности хоть как-то вмешаться?
— Ты могла мне все рассказать, но вместо этого заперла… Это уже не смешно, зачем каждый раз меня запирать? — Делия вытерла раскрасневшиеся глаза и, чуть смирив стучащее и дрожащее сердце, наконец услышала шум. До ушей донеслись голоса.
«Позавчера герцогини не стало», — вспомнила Делия слова Боана.
Она приподняла свое потяжелевшее тело с пола и наспех приблизилась к подоконнику, на который раньше так любила взбираться. Взгляду тут же предстал летний сад, из-за этого в голову ворвалось очень старое, давно позабытое воспоминание. В этом страшном воспоминании этот сад, прямо как и сейчас, был наполнен разодетыми в черный гостями и тигрового цвета лилиями.
Делия тут же выбежала на лестницу, спустилась по ней, чуть несколько раз не упав, и вышла во двор. Ветер ударил ее по лицу мягкой летней прохладой. Нос почувствовал ядовитый запах тех стоящих на столике белых гадких цветов.
— Я и правда проснулась в день похорон… — прошептала дочь смерти. Она поняла: даже выход из мира души занимал собой время. А значит, прах Розанны уже захоронили.
Делия заметила золотую макушку с длинными прядями и роскошный черный пиджак, развевающийся на ветру. Все как тогда.
Не думая ни секунды, Делия приблизилась к Ивтеилу, и он, будто чувствуя это, тотчас обернулся. Он наклонился и в ту же секунду его одарили пощечиной. Звук удара был так силен, что привлек к себе все внимание всех присутствующих.
Голоса в тот же миг зашептались:
— Этот ребенок… Когда она была младенцем, прокляла горничную своими слезами. А теперь что? Пробудилась в день похорон матери?
— Не к добру это…
Делии было наплевать на галдеж, она смотрела на Ивтеила и жаждала двух вещей: объяснений и скоропостижного вознесения этого мелкого божества! Ремеус — бог судьбы, бог, что был вознесен, как думали люди… Делия негодовала. Как так вышло, что он оказался жив, да и к тому же обитал все это время в поместье? Он стирал ее память! Будучи в мире душе, она это наконец поняла. Ивтеил был на похоронах вместе с Делией в прошлой жизни, это он вложил в ее руки сообщение от матери — ту проклятую белую лилию!
— Вы проснулись, мисс Делия, я очень рад, — не обращая внимание на пульсирующую боль в покрасневшей щеке, Ремеус стянул с плеч пиджак и накинул его на плечи ребенка.
— Как многое вы с Розанной спланировали?!
— Не лучшее место для разговора.
— Не лучшее место?! Вы думаете сейчас о «лучших» местах?!
Люди все продолжали шептаться.
Ивтеил поднял голову, обвел взглядом толпу и, по всей видимости, что-то сделал. Все разом отвернулись в разные стороны и продолжили говорить о своем. Ивтеил в
