Казнь и козни дочери смерти - Лин Элли

умру, если хоть одно ядро пробудится… Вы обещали, что расскажете мне, если на ритуале причастности я докажу наличие у себя ядра мудрости. День настал!

Аммония наклонила голову и улыбнулась. Улыбка показалась кривоватой и вымученной. Словно Аммония никогда не хотела бы отвечать. Тем не менее, слово нужно держать.

— Милая моя девочка, если и впрямь жаждешь знать о своей смерти, то сними повязку с моих глаз, но будь готова к тому, что это зрелище лишит тебя сна, как тогда, в пору детства.

— Я не боюсь, к тому же я уже не ребенок! — Розанна приблизилась к божеству и кончиком пальцев дотронулась до повязки, она колебалась, но взяв себя в руки, стянула с головы обветшалую ткань.

Розанна зажмурилась, а когда вновь открыла глаза, на нее уже смотрела пара серых невидящих глаз. Девочка застыла на месте, в ее голову одно за другим врывались ведения.

Богиня в то время повернула голову в противоположную от девочки сторону. Казалось, она все-таки способна видеть своими слепыми, лишенными цвета глазами.

— Правда очень болезненна, тебе так не кажется, дочь моя? Как твоя голова? Еще не раскололась на части? — молвила она, глядя на Делию.

Дочь смерти застыла. Аммония говорит с ней? Что за шутки?

Мир снова начал расплываться, но в этот раз виной тому стала не Делия. Аммония прервала это воспоминания? Или же время иссякло?

— Что за шутки, смотритель?! — крикнула Делия, а после сказала в три раза тише, — так мы с вами здесь не одни?

Пространство вновь заволокло пеленой густой тьмы. Наконец себя показал коридор, Делия прошлась по нему, пока не наткнулась на еще одну приоткрытую дверь.

В этот раз Розанна сидела в комнате и рыдала. Рядом с ней склонилась служанка, она успокаивала молодую хозяйку изо всех сил:

— Госпожа, вам сделали предложение, а не вынесли приговор, хватит так горько плакать.

Розанна посмотрела на женщину и зарыдала сильней.

— Ты не понимаешь! Это же равносильные вещи!

— Госпожа, как вы можете так говорить, ведь ваш жених будущий герцог…

Розанна схватила лежащую рядом подушку и замахнулась.

— Убирайся! Оставь меня в покое! Мне нужно остаться одной!

Горничная встала с кровати и поспешила на выход.

— Миледи, хотя бы поешьте…

— Проваливай! — она бросила в дверь подушку, та тут же захлопнулась.

— Это всего лишь предложение, а не приговор, — передразнила Розанна служанку. — Да как же! Если бы ты знала, что этот брак однажды разобьет его сердце, то согласилась бы на него так легко?!

Розанна снова зарыдала в подушку, как вдруг ее головы кто-то аккуратно коснулся.

— Опять льешь слезы, малышка? А ведь говорила, что готова принять свою участь…

— Явился? Ну что, смешно тебе за мной наблюдать? Жалкий ребенок льет слезы без дела? Очень забавно?

Ивтеил медленно погладил девушку по голове.

— Ты видишь, что я смеюсь, Роза?

Девушка сильнее зарыла лицо в мягкие ткани.

— Зря я просила тебя показать наше с ним будущее… Аллан не должен был меня выбирать. Если бы он только знал, к чему все приведет… Когда я видела свою смерть, я и не думала, что отцом моих детей будет он!

Ивтеил напряженно выдохнул. Проецируя ведения будущего, он не мог показывать в них чужих лиц, даже он сам не мог их увидеть, потому Розанна и не могла заранее знать, кем окажется ее муж.

— Боишься, что клятва любви, которую он принесет, не даст ему быть счастливым после твоей смерти? — тихо спросил он.

Розанна промолчала. Это значило, что Ивтеил верно прочел ход ее детских мыслей.

— Розанна, милая, он уже выбрал тебя, он уже тебя полюбил. Что разобьет его сердце больше: отказ от свадьбы или двадцать пять лет счастливого, но быстротечного брака? Ты будешь вечно любима, ты сможешь воплотить свою мечту, стать больше, чем простой «принятой» кем-то девочкой… Думаешь, жизнь Аллана будет из разряда «долго и счастливо», если ты сейчас бросишь задуманное и решишься переписать его будущее?

— Не говори со мной, как с ребенком, Ивтеил! Я знаю, что это глупо! Я прекрасно все знаю, но эти чувства… Если бы их можно было стереть… Я бы не задумываясь на это решилась.

Жизнь людей несла в себе много опасностей и тайных невзгод. Даже имея под боком Осколок Судьбы, человек не мог знать всего будущего. Ивтеил это знал, оттого и застыл. Его рука, что гладила голову девушки, перестала двигаться. Он сжал пальцы в кулак.

— Я могу тебе с этим помочь, — боязливо произнес он.

— Поможешь избежать брака? — усмехнулась Розанна.

— Нет… Я помогу притупить чувства. Сделаю нити привязанности тонкими настолько, чтобы чувства были живы, но не доставляли тебе боль. Вот только…

Не успел он договорить, как Розанна вскочила с постели.

— Ты сделаешь это?! Давай же, поторопись! Я готова!

— После этого ты станешь другим человеком. Ты уверена?

Розанна отложила подушку и утерла слезы рукой.

— Сказала же, что готова!

— В любой момент я смогу вернуть все на место, если попросишь…

— Не попрошу.

Мир снова начал обращаться в черную жидкость, но Делия так и стояла на месте, в глубине темноты. Даже когда появились новые двери, она к ним не торопилась. Розанна сделала это нарочно? Спрятала свое сердце, когда узнала, когда и каким образом однажды умрет? Эта храбрая и сильная женщина отдала себя в руки судьбы? Почему она перестала бороться?

В голове дочери смерти завертелось множество мыслей: Розанна узнала о смерти еще в пятнадцать, но она не знала деталей будущего, потому в ее жизни однажды появился Ивтеил… Нет, Ремеус! Когда именно она повстречала его — неизвестно, но он, как оказалось невознесенное божество, неким образом вошел в ее жизнь между пятнадцатым и восемнадцатым годом жизни — сроком, когда Аллан Тимей просил руку и сердце жены.

Почему в жизни Розанны было так много богов: Аммония, Ремеус, Фебруус? Был ли кто-то еще?

Делия утерла глаза, слегка увлажненные