Крылья - Юрий Нестеренко

Моей первой мыслью было, что он тоже хочет принять ванну. Я, должно быть, залежалась здесь сверх всяких норм приличия, и сейчас он попросит меня освободить бассейн. А может, у гантрусов есть обычай принимать ванну вместе с гостями, подобно тому, как у нас с гостями обедают? Мне, правда, никогда не приходилось слышать о таком обычае, да и не очень-то он был бы гигиеничным…

Но тут я заметила, что с его телом что-то не так, и поняла, что именно. Мне, разумеется, прежде приходилось видеть голых мужчин, но никогда — в возбужденном состоянии, со всем этим хозяйством, не упрятанным в кожную складку, а вылезшим наружу. Чем-то мне это зрелище напомнило сросшихся близнецов. Некой дисгармонией, неуместной непропорциональностью. Что ни говори, а женщины даже с сезонными признаками выглядят куда эстетичней… Итак, для Зак-Цо-Даба брачный сезон еще не закончился! Притом не закончился настолько, что хозяина дома не останавливает даже угасание сезонных признаков у меня.

Вообще-то совокупление с женщиной, у которой нет сезонных признаков, означает для нее не только психическую, но и физическую травму. Вплоть до смерти от внутреннего кровотечения. Поэтому такое карается еще суровее, чем обычное изнасилование, по крайней мере, по ранайским законам… И, как известно, не может привести к зачатию. До какого же безумия доводит мужчин похоть, если они готовы пойти на то, что абсурдно и с точки зрения разума, и с точки зрения биологии!

Конечно, он не мог этого не знать, но, должно быть, решил, что с нищенкой можно не церемониться. И предпочел пойти на преступление, нежели потерпеть еще день-два, пока его собственный сезон тоже закончится. Старый йитл, возомнивший, что деньги дают ему право на все…

Я вскочила, разбрызгивая воду.

— Не подходи ко мне!

— Ну-ну, — увещевающе произнес он. — Я был добр к тебе, теперь ты должна быть добра ко мне. Ты же не хочешь, чтобы я позвал на помощь слуг?

И тут глаза его расширились — он заметил мои крылья. Но это ничуть не охладило его пыл. Напротив, его, похоже, особенно возбудила мысль о столь необычной партнерше.

Я выскочила из бассейна и метнулась к своей одежде. Он попытался схватить меня. Для начала я его просто оттолкнула, но он вцепился мне в левую руку и крыло, за что и получил в челюсть. Он отшатнулся, выпустив меня, но , устоял на ногах. Я быстро нагнулась и выхватила из-под сваленного в кучу тряпья железный прут.

«Не убивать, — напомнила я себе, хотя желание прикончить этого подонка было велико. — Хватит с меня тар Мйоктана».

Но рацах явно не был готов отпустить меня с миром.

— Слуги! — истошно завизжал он, не сводя глаз с прута и пятясь. — Скорее сюда!

Не выпуская свое оружие, я стала торопливо натягивать штаны; это было неудобно, они липли к мокрым ногам. Не успела я закончить с этим, как двое рослых плечистых слуг ворвались в помещение. Они были вооружены дубинками с длинным металлическим шипом на конце — такой штукой можно и бить, и колоть. Но даже с голыми руками они представляли бы собой серьезную опасность. Причем они явно были не единственными слугами в доме. Я подхватила с полу оставшуюся одежду и успела сунуть левую ногу в туфлю — на правую уже не хватило времени, пришлось уворачиваться от удара. Удар явно предназначался для того, чтобы выбить мое оружие; я отскочила назад и, пока противник не успел вернуть руку с дубинкой в исходное положение, огрела его по локтю прутом. Что-то хрустнуло, и слуга взвыл от боли.

Но на меня уже летел второй. Я успела отпрыгнуть в сторону, и он оказался на краю бассейна, но тут же, в развороте, нанес удар дубинкой. Я едва смогла парировать его, однако удар был так силен, что выбил мой прут. Мой противник, увидев, что я безоружна, тут же отбросил свою дубинку и схватил меня за руки — его хозяину я была нужна живой и, видимо, по возможности не искалеченной. Пожалуй, обычной девушке и впрямь было бы затруднительно вырваться из этих железных лап, но я применила прием, с которым он еще не сталкивался, — одновременно со всей силы хлестнула его концами крыльев по ушам. Его лицо на миг обрело болезненно обалделое выражение. Я добавила коленом в пах — для пущей устойчивости слуга стоял, раздвинув ноги, это было его ошибкой, а когда противник рефлекторно согнулся, ударила его головой в челюсть. Этого оказалось достаточно, чтобы его хватка ослабла, и я рывком высвободила руки, чтобы тут же ударить обоими кулаками в грудь. Он как сомнамбула шагнул назад и с шумным плеском рухнул в бассейн, окатив водой все вокруг.

Одежду я, естественно, выронила, но теперь заново подхватила с мокрого пола, а заодно и валявшуюся под ногами дубинку. Зак-Цо-Даб выскочил из комнаты и, как был голый, бросился бежать по коридору, призывая на помощь других своих холопов. Я устремилась следом. Тот, кому я сломала руку, попытался встать у меня на пути, но, видя мой решительный замах дубинкой, переменил свои планы.

Едва я оказалась в коридоре, слева распахнулась дверь, и еще один громила выскочил мне навстречу. Причем в руке у него была уже не дубинка, а кривая сабля. Не задумываясь, я швырнула одежду ему в лицо, а когда он вскинул руки, пытаясь избавиться от сырой тяжелой тряпки, прошмыгнула у него под локтем. Обернувшись, я ударила его дубинкой по затылку — думаю, что не до смерти, но, во всяком случае, он рухнул, и я смогла забрать не только свои вещи, но и саблю. Дубинку пришлось бросить.

Я пробежала дальше по плавно искривлявшемуся коридору, ворвалась в комнату, которая показалась мне столовой, напугав до полусмерти прибиравшуюся там служанку, тоже уже без сезонных признаков, отметила я машинально, выскочила оттуда, напугала саблей еще одного слугу, куда более плюгавого, чем предыдущие, нашла настоящую дверь в столовую, а оттуда уже выход в коридор, ведущий на лестницу.

На верхней площадке меня поджидал еще один слуга с саблей, а сзади уже приближалась погоня. Не тратя времени на поединок по правилам, я видоизменила свой прошлый прием, набросив на сей раз мокрое тяжелое пальто на клинок. После этого, поскольку противник не поспешил немедленно освободить мне дорогу, рубанула его по шее. Он был из невысокой касты, так что вряд ли его смерть означала для меня серьезные проблемы. Обливаясь кровью, он упал на низкие перила и кувыркнулся через них вниз — вместе со своим оружием и моей верхней одеждой; скомканная рубашка еще оставалась зажатой у меня в левом кулаке.

Прыгая через несколько ступенек, я понеслась вниз по лестнице. Вот уж когда я прокляла ее эстетичную пологую протяженность… Действительно, пока я бежала, у дверей внизу показался мой старый знакомый Трабдор. Вооружен он был, правда, несолидно — всего лишь кочергой, но в бою длина и вес оружия значат больше, чем его благородное происхождение.