Чернильно-Черное Сердце (ЛП) - Джоан Роулинг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Зазвонил мобильный Робин.
— Что у тебя? — сказал Страйк звуча не сонно.
— Ты ведь не спал, правда?
— Нет, я лежу здесь и смотрю, как лейбористы посыпались. Опросники ошиблись, не так ли?
— Очень, — сказала Робин. — Как твоя нога?
— Неплохо, — сказал Страйк, что Робин интерпретировала как — не очень.
— Хорошо, сейчас я отправлю тебе несколько фотографий разговора по частному каналу, который я только что вела с Аноми.
Она так и сделала. Ожидая его ответа, Робин легла на кровать, устремив взгляд на темное небо за окном.
— На той неделе я убил человека и не чувствую за собой никакой вины, — прочитал вслух Страйк. “Я думал, что мог бы. Ничего. Сижу здесь и планирую следующее…”
— Это может быть бравада — его идея юмора?
— Ну, — медленно сказал Страйк, — будем надеяться на это.
— Ты прочитал следующую часть?
— Да.
— Аноми не хотел посылать мне это. Он был пьян и неосторожен. Я уверена, что у него был открыт не один личный канал, и он случайно отправили эту партию мне, вместо… Ну, если бы мне пришлось гадать, я бы сказала, что он думал, что говорит с Морхаузом. По тону…
— Да, — сказал Страйк. — Чувствуется, что Аноми говорит с равным, не так ли? Обещает избавиться от ЛордаД и Ви, которые, как я предполагаю, являются…
— ЛордДрек и Вилепечора, должно быть.
— Я не хочу того, чего хочешь ты… Я застрял в чертовой клетке… —
— Страйк, мне все больше и больше кажется, что это Кеа. Слова, которые процитировал Аноми, взяты из песни “Heart in a Cage” группы Strokes. В своем видео Кеа была одета в футболку с обложкой одного из их альбомов.
— Чертовски хорошо подмечено, — сказал Страйк. — Да, и я полагаю, что застрять в клетке — значит вернуться к матери, потому что она больна. Она тоже не очень любит достижения: она говорит об этом на своей страничке в tumblr. Чувство вины за то, что она чего-то не достигла, — это результат интернализованного капитализма, видимо.
— Серьезно?
— О да. Ты никогда не была в коммунистической стране? Там все целыми днями лежат на диванах, а дрессированные пудели приносят им торт.
— Ха-ха. Еще есть “это уже не я”. Она училась в художественной школе…
— Это может подойти и Гасу Апкотту, знаешь ли, — сказал Страйк. — Очень похожая история. Плохое здоровье, вынужден бросить музыкальный курс…
— Но он намерен вернуться. Похоже, он не отказался от достижений, судя по уровню музыки, которую он играл.
— Насколько амбициозным казался Престон Пирс, когда вы с ним познакомились?
— Трудно сказать, — ответила Робин, снова пытаясь не представлять себе Пирса обнаженным. — Но я не могу понять, почему он описывал свою ситуацию как пребывание в клетке — хотя, конечно, никогда не знаешь.
— Тим Эшкрофт тоже может подойти, — сказал Страйк. — Он актер, который думал, что сможет прославиться на “Чернильно-черном сердце”. Вместо этого он играет в школьных спортзалах в Салфорде.
— Нет ничего плохого в том, чтобы выступать перед студентами, — сказала Робин.
— Никогда не говорил, что это так, но он может так думать. То, что “меня больше не волнуют достижения”, говорят люди, которым горько от того, что они не достигли того, чего ожидали… Ты слышала новости Илсы и Ника?
— Да, — сказала Робин. — Фантастические, не так ли?
— Да, очень рад за них, — сказал Страйк. — Ты знаешь, что они собираются попросить нас обоих быть крестными родителями?
— Я — нет, я не знала, — сказала Робин, одновременно удивленная и тронутая.
— Черт. Ну, изобрази удивление, когда Илса попросит тебя, а потом… что это за Комик-Кон, на который Аноми хочет, чтобы ты пошла? — спросил Страйк.
— Именно то, на что это похоже, — сказала Робин. — Большая конференция для фанатов фильмов и комиксов. Ну, ты знаешь, что это такое.
— А Аноми поедет?
— Без понятия.
— Ну, мы должны быть там, на всякий случай.
— В масках? — сказала Робин.
— Да. Мы не будем выделяться. Половина людей там будет одета как персонажи “Звездных войн”.
— Я вижу тебя в роли Йоды.
— А из тебя получился бы прекрасный Дарт Вейдер, — сказала Робин.
На этой ноте они пожелали друг другу спокойной ночи.
Взглянув на себя в зеркало на туалетном столике, Робин увидела, что улыбается. Она сознательно подавила свое приподнятое настроение обычным способом: напомнила себе о существовании Мэдлин Курсон-Майлз и о разводе Шарлотты Кэмпбелл.
Глава 45
Делать добро казалось ему очень важным делом,
что, сделав это, ей хотелось думать,
Должно было наполнить его способность к радости.
Элизабет Баррет Браунинг
Аврора Лей
Через час после запуска фальшивого сайта “Искусство и драма в школах” Венеция Холл связалась с Тимом Эшкрофтом через его аккаунт в Twitter, попросив об интервью и сообщив номер телефона, который она купила для этой цели. К шоку Робин, Эшкрофт прислал свое восторженное согласие всего через двадцать минут, и после короткого обмена электронными письмами встреча была назначена на три дня позже. Это дало Робин гораздо меньше времени, чем она рассчитывала, чтобы изучить актерскую карьеру Эшкрофта, создать фон для женщины, которую она изображала, и заполнить шпаргалку для Страйка, который собирался взять на себя обязанности Баффипоус, пока Робин была с Эшкрофтом.
— Господи, — сказал Страйк, глядя на длинный документ, который она вручила ему в его чердачной квартире вечером накануне интервью. Его культя все еще возвышалась на стуле рядом с ним, на колене лежал пакет со льдом, а конец был намазан кремом. — Ты считаешь, что мне все это понадобится?
— Тебе нужно будет уметь ориентироваться в заданиях, — сказала Робин. — Если ты не сможешь с ними справиться, они сразу почуют крысу, потому что я постоянно нахожусь там и могу выполнять их во сне. Остальное — в основном то, что мы с Зои рассказывали друг другу о своей жизни, чтобы ты не оступился, если она заговорит с тобой, но,
