Мы из Кронштадта, подотдел очистки коммунхоза - Николай Берг

А почему я вообще должен слушать выговоры? Животных из зоопарка вообще-то и в советские времена ели. Работал у меня в Зоологическом музее знакомый, рассказывал. Порядок был простой — померла в Зоопарке зебра или жираф — шкуру и кости отдают после этого в Зоологический музей — где делают чучело, там спецом таксидермист в штате есть, а мясо разбирали сотрудники, мой знакомый брал для собаки, овчарка у него здоровенная была. Ну и приперлись вечером друзья с выпивкой, но без закуски. Он им, дескать, кушать нечего. Они в холодильнике глядь — там куча мяса.

А это что?

Да это жрать нельзя, это зебра!

Ах зебра! Тем более глаза разгорелись.

Короче под водовку все и ушло. А мне сейчас за медведей парить мозги будут.

В расположении бездельничают молодые, дверь отпер Ленька из комнаты — пыхтение и возня. Оказывается Рукокрыл с Тимуром борются, то есть Званцев младший повалил оппонента на пол и не дает ему встать. Тот злился и рычал. Званцев обернулся на шум моих шагов.

— Чем занимаешься? — задал я умный вопрос.

— Нуба кровавлю и тираню! — важно ответил Рукокрыл.

— Сам ты нуб! — пропыхтел несдающийся парень.

— Майора я где могу найти? — спросил я.

Тут извернувшийся Тимур уцапал противника за ухо и начал злобно стягивать с себя.

— Эй! Это не по правилам! — возопил теряющий равновесие Званцев.

— Мир несправедлив, детка! — ехидно прохрипел лежащий внизу.

— Тимур, ты главное за нож не хватайся! — предупредил я на полном серьезе горячего парня.

— Я что, совсем дикий? Я своих знаю! — возмутился тот.

Ну ладно, коли так… А то привычка пускать в дело нож по любому пустяку стала довольно неприятной для наших медиков. Нож и травмат прочно вписались в картину жизни до Беды… И добивать ногами по голове, тоже привычно уже стало у молодежи…

— Майор с Вовкой и остальными — сразу за Шанцем 'Найденыша' на герметичность проверяют — сказал Ленька с интересом наблюдавший за перепетиями битвы на полу. А, понятно. Значит надо по-быстрому туда смотаться, сообщить, что можно, получить ЦУ, что нужно. Потом быстро вернуться домой и подготовиться к вечерней пирушке. Народу придет человек двадцать, надо подготовиться.

Когда забирал свою машину обнаружил, что сзади так и присобачен Вовкин прицеп с четырьмя пустыми бочками. Ну да, пациент-то солярой обещал угостить, а у нас канистр свободных не оказалось. Вот по дороге и заеду, корыто его еще здесь стоит.

Судно и впрямь стояло там где было, только просело глубже — видно уже груз принимали. Что показательно — стоит ровно, не завалившись на нос или корму, без крена, то есть грамотные люди грузили, тонкое это дело — размещать груз по трюмам, точный расчет нужен и опыт.

Окликнул смутно знакомого парня на палубе 'Мариетты'. Объяснил ситуацию, тот вроде тоже меня узнал. Пригласил на борт, испить кофею. Вспомнил я за кофеем, что список будущих работников проверил, связался с пациентом, сообщил об этом и спросил насчет солярки — в силе ли обещание. Пациент только фыркнул, попросил передать рацию моему собеседнику на борту. Ну, я и так услыхал, что 'Кандидаты чистые. Соляру- дать!'.

— Пашка с шефом за пушками поехали — оружием разжиться надо, да и знакомится сейчас с кем должно, мы теперь тут челночить начнем — важно заявил новоявленный купец и пошел мне соляру наливать, а вместо него на меня насели две бабенки из экипажа с такой кучей вопросов обо всем сразу, что я и не заметил, как время пролетело. Почему так долго матрос мне двадцать литров наливал, понял я чуть позже, когда машинка тронулась не как обычно, а с очень большой натугой. Удивился, вылез глянуть — потом понял — пациент своим компаньонам не уточнил, сколько мне соляры выдать, а я как-то посчитал, что оно и так понятно. А тут масштабы не автомобильные, а уже корабельные — вот мне четыре бочки под пробку и накачали. Нельзя сказать, что я огорчился. Нет, определенно не огорчился, хотя с таким грузом ехать получилось непривычно.

Наших увидел издалека — показалось сквозь кусты, что взорвался снаряд в воде. А это всего навсего 'наша лягушонка в коробченке', то есть Вовка в 'Найденыше' с ходу в воду залива въехал. Потом мокрый бронетранспортер грузно выбрался обратно. Отъехал в сторону, разогнался — и опять утюгом воткнулся в воду, так что за поднятыми брызгами скрылся почти полностью.

— День добрый! Коня купаете? — я вежливо спросил майора, задумчиво жевавшего травинку.

— Да, герметичность проверяем. Возможно плавать придется, надо все проверить перед работой — ответил Брысь.

— Докладываю, что получил допуск и теперь меня в Таиланд не пустят по причине страшной секретности.

— Таиланд… Тут в Белорусию черта лысого доберешься — хмуро ответил майор, явно думавший о чем-то своем.

Подошел Вовка, кивнул походя. Разговор у них пошел о всяких технических делах, я понял, что сейчас не до меня — что-то в технике беспокоило обоих, да и Серега, который оказывается тоже тут же, в БТР сидел, не выглядел шибко довольным.

Посмотрел я на это и решил, что в подготовке праздника от меня толку будет больше, да и поехал, тяжело волоча за собой прицеп с негромко и увесисто погромыхивающими бочками.

* * *

На вполне приличную проселочную дорогу Ирка с собачонкой вышли уже в середине дня. Было совершенно безлюдно, захламленная дорога тоже производила впечатление давно не видевшей транспорта. Ирка остановилась, осмотрелась. Прикинула как двигаться дальше. Тут, наконец, солнце вылезло из-за туч, ветерок стих, вокруг запарило, стало как в бане. С удовольствием сняла надоевшую резиновую накидку, смотала ее в сверток, приспособила к сумкам. Пожалела, что не взяла рюкзак — сумки-то были под мотоцикл, а тут уже шею натерли, да еще и псиной после Сюки пахли сильно.

Потом осторожно стали двигаться в выбранном направлении. И сильно удивились, когда из-за поворота открылось здоровенное озеро, деревушка на холме и большущая полуразвалившаяся кирпичная церковь. Уж церковь-то эту Ирина узнала бы когда угодно, бывали тут, запомнила.

— Ты гляди — ка, мы прямо к Ламерью вышли — удивилась Ирина.

Получалось, что они сейчас довольно близко уже от шоссе, только вылезли не там, где она рассчитывала — все-же плутали по лесу-то, как ни стыдно — а плутали. Присела у обочины, решила посмотреть — что да как в деревне. Видно было плохо — далеко все таки, но ни признаков жизни, ни зомби Ирка так и не разглядела. С одной стороны по дороге — удобно идти и дорога хорошая. С другой — дальше еще деревни будут — кроме этого Ламерья еще и Колокола вроде. Ну да, Колокола, вот они и на карте есть. По лесу ломиться куда дольше выйдет. Но вот кто в деревне? Ладно если тупые зомбаки — их уже после зачистки Борков Ириха не боялась, а если кто на манер Фиолетового? Или резвушки? Патронов-то кот наплакал. Причем не простой кот, а мужественный, сдержанный и терпеливый, из которого слезу давить замаешься. С третьей стороны — а вдруг и транспорт какой в деревне есть? Тот же велосипед? А может и живые найдутся — Ламерье большая деревня, народ тут жил постоянно и не по одному — два старика, как в большинстве деревень этого района, а вполне прилично, человек двести всяко. И хотелось и кололось туда явиться.