Совершенно секретно - Александр Бирюк

Так уж случилось, что фамилия Боулинг "засветилась" не только на страницах "Поляроида", но и в книге одного парагвайского публициста-коммуниста под названием "ЦРУ в Латинской Америке". Этого самого публициста звали Перес Альенде, и он погиб в 1981 году в Аргентине, застреленный подручными парагвайского диктатора Стресснера. Книгу свою он написал, исключительно используя источники, предоставленные ему советскими спецслужбами, и потому содержащаяся в ней информация имела сомнительную ценность, но некоторые места в ней оказались очень любопытными. В частности, в ней имеются сведения, без сомнения касающиеся способного заинтересовать некоторых специалистов лица, и вот какое можно вынести из этого чтения из этого чтения впечатление.

Джозеф Боулинг, по утверждению Альенде, был лейтенантом морской пехоты Соединенных Штатов. Этот человек прошел всю вторую мировую войну, что называется, "навылет", и закончил ее уже в звании полковника. Однако похвастаться боевыми орденами и медалями он никак не мог, потому что не принимал участия ни в одном мало-мальски заметном сражении. Зато, начав войну лейтенантом, быстро дослужился до звания, о котором многие лейтенанты могут только мечтать в самых радужных своих снах. А все дело в том, что Боулинг проходил службу в подразделении, известном как "внутренние силы особого назначения", или попросту в диверсионных отрядах, проводивших операции против всяких марксистских партизанских группировок, которыми во время войны были переполнены джунгли соседних латиноамериканских государств, имевших неофициальный статус "банановых республик", полностью зависимых в экономическом и политическом плане от США. Особенно угрожающим было положение в Гватемале, Гондурасе, Коста-Рике, Сальвадоре и на Гаити. Вот как описывает это Перес Альенде:

"…Прогрессивные силы Латинской Америки с сочувствием и симпатией следили за героической борьбой советского народа против фашистских захватчиков. Вдохновленные известиями о первых поражениях агрессоров под Москвой и Сталинградом, народы Латинской Америки все настойчивее выступали за немедленное запрещение деятельности профашистских организаций и изгнание их ставленников из государственного аппарата, за демократизацию внутренней жизни и поддержку военных усилий антифашистской коалиции, В то же время развитие антифашистской борьбы способствовало нарастанию рабочего движения, протеста против засилья североамериканских монополий и латиноамериканской реакции…"

Другими словами обстановку в регионе можно охарактеризовать следующим образом: правители вышеназванных стран не оправдали "высокого доверия великого северного союзника" (США), распустив своих подданных сверх всякой меры и позволив расплодиться на своей территории всяким "комитетам общественного спасения", "фронтам революционного единства" и "партиям социально-экономических преобразований". Американские интересы, конечно, это затрагивало прежде всего, и не имея в данный момент политической возможности пресечь эти "безобразия" самым решительным образом, то есть военной силой, задействованной в Европе и на Тихом океане, американские спецслужбы решили уничтожить назревающую оппозицию с "черного хода", так сказать.

Особо опасное положение создалось в Коста-Рике, где коммунисты, скрываясь под более благозвучным названием — "Партия народного авангарда" — попытались пролезть в состав парламента и правительства, а когда им это не удалось, стали баламутить народ и подбивать его на бунт. Бездельников, которые не имели ничего, но хотели иметь всё, в отсталой Коста-Рике в любые времена хватало с избытком, и не помогли даже отвлекающие манёвры правительства, которое, чтобы хоть как-то сбить накал страстей, ввело в стране чрезвычайное положение, для чего пришлось объявить войну Японии. Коста-риканские границы с соседними Панамой и Никарагуа стали напоминать проходной двор, на обоих побережьях — и на атлантическом, и на тихоокеанском — в пустынных гаванях и бухтах выгружались по ночам какие-то подозрительные корабли, заполняя страну неизвестно откуда привезенным оружием. Дошло до того, что генеральный секретарь "Партии народного авангарда", имевший звучное и немного странное имя — Ленин Москуарес, оскорбил президента Коста-Рики, публично обозвав его шулером и взяточником, за что был немедленно схвачен и водворен в тюрьму. По законам военного времени бунтарю была положена смертная казнь, как вражескому шпиону, но до ужаса демократичный Гуттиэрес по горячим следам ввел в конституцию закон, отменивший смертную казнь. Впрочем, невзирая на это, в любой момент можно было ждать открытого бунта с применением оружия, в том числе и тяжелого.

И тут в дело вступил отряд, возглавляемый Джозефом Боулингом. Глубокой ночью, когда по джунглям боятся шляться даже родившиеся в них индейцы, американские коммандос[52] быстро и бесшумно спустились с неба на парашютах, и через час от центрального лагеря повстанцев остались только тлеющие головешки и гора трупов (в буквальном смысле). Когда к утру окрестные босяки и оборванцы пришли в этот лагерь, чтобы получить оружие для наступления на столицу, их глазам предстала большая груда лома, в котором с трудом угадывались останки некогда новеньких винтовок, пулеметов и минометов.

Восстание не состоялось. Наутро весть об этом донеслась до томящегося в темнице Ленина-II, и вождя коста-риканской революции обуяла такая ярость, что с ним трудом справилась целая дюжина здоровенных и специально натренированных тюремщиков. Впрочем, Москуаресу недолго пришлось расстраиваться по поводу крушения своих великих планов. На следующую же ночь столичная тюрьма взлетела на воздух вместе со всеми ворами и бандитами, населявшими ее, и объяснить это происшествие в жандармском управлении страны не в силах и по нынешние времена…

Следующей страной, удостоившейся неофициального визита "компании Боулинга", была Гватемала. Экономическое положение страны было столь плачевным, что она не могла позволить себе даже символического участия какой бы то ни было войне. Американцы и не пытались пристегнуть этот кусок девственных джунглей к своему военному блоку, но пассивно наблюдать за тем, как сталинские агенты готовятся захватить власть в единственном городе этой дикой территории, громко именующейся "государством", тоже не могли. Президент Гватемалы, немного слабоумный генерал Мануэль Монсон, забросил всякую политическую деятельность, предаваясь бесконечным кутежам в "фамильном замке", который по совместительству являлся также Президентским дворцом. Его многочисленные советники, ничего не смыслившие в управлении страной, в полном смысле "сидели на чемоданах" в ожидании неизбежного бунта крестьян, подстрекаемых неуловимыми коммунистами, и даже не считали нужным оповестить о назревающих событиях своего беспечного патрона. Базовый лагерь повстанцев располагался в горах всего в девяти милях от столицы; по слухам, у них имелись также два самолета, с которых в условленный час они намеревались сбросить на "фамильный замок" несколько бомб.

Однако эти слухи так и остались слухами — навсегда — после того, как в ночь с 14 на 15-е декабря 1944 года (на этот день в Гватемале приходится единственный нерелигиозный праздник — День Независимости) головорезы Боулинга посетили эту "колыбель будущей гватемальской революции" и не "обставили" ее по своему собственному усмотрению. Ни Монсон, ни его перепуганные до смерти ожиданием министры так ничего и не заподозрили. Руководство единственной не запрещенной партии "Движение национального освобождения" на следующий день запропастилось неизвестно куда во главе со своим бессменным председателем Хуго Падильей, и поговаривали, что они, как первейшие пособники коммунистов тайно сбежали из страны, прихватив при этом всю партийную кассу, которая эти годы пополнялась из каких-то неизвестных зарубежных источников. Мануэль Монсон вполне беззаботно прокутил еще три с четвертью года, пока завершившие все свои большие дела в Германии и Японии американцы не заменили его более соответствующей текущему моменту фигурой.

Глава 4. Польский шпион Анджей Кушмерчик

…Уяснив себе, какими именно подвигами сопровождалось столь стремительное продвижение Боулинга по службе, можно искренне удивиться тому факту, что столь заслуженному специалисту по борьбе с "бандитскими формированию" в тропических джунглях довелось выполнять задание по прикрытию довольно крупной, судя по привлеченным в ней силам, операции военно-морских сил (пять тяжелых "эвенджеров" — это не взвод десантников). Боулинг и летчиком-то никогда не был, тогда как в приведенных в "Поляроиде" фрагментах его "письма" четко говорилось, что отвлекающий самолёт, якобы пилотируемый полковником, был именно одноместным, значит, вести его должен был САМ Боулинг, причем не просто вести (к тому времени навыками управления лёгким самолетом владел почти каждый состоятельный гражданин США), а выполнять ответственную задачу, специфика которой требовала определенного многолетнего опыта управления боевыми летательными аппаратами. С первого же взгляда становится ясно, что в этой истории все же что-то не так. В статье без тени всякой иронии утверждалось, что самолету Боулинга была отведена роль ретранслятора, который должен был ввести в заблуждение диспетчеров пеленгатора в Форт-Лодердейле относительно местонахождения бомбардировщиков 19-го звена. Сами же бомбардировщики с подвешенными боевыми торпедами (а не учебными бомбами, как до сих пор считалось), устремились далеко в океан на выполнение какого-то секретного, и даже суперсекретного задания, судя по таинственности, с какой проводилась операция. В итоге задание было выполнено, а сами самолеты, благодаря "стараниям" Боулинга, считались без вести пропавшими.