Легенды Соединённого Королевства. Величие Света - Владимир Игоревич Ашихмин

– Я так думаю, её так не отыскать… Даже тебе.

– Я осмотрю тебя более внимательно, чуть позже. Ладно?

– Конечно.

– Что еще за Привратник?! Что это за чучело всемогущее?! – воскликнул Бертран Валуа.

– Мне надо о многом тебе рассказать. Он – одна из моих насущных проблем, – ответил я, потирая предплечье. – Серэнити, ты сейчас займешься демоном?

– Безотлагательно.

– Я бы сам пересказал тебе то, что он тут нам с Бертраном сообщил, но… Ты же захочешь получить сведенья из первоисточника?

– Так правильнее.

– Он поведает тебе страшные вещи. Я… Встретимся с тобой утром, чтобы обсудить как нам быть дальше.

– Ночи с ним мне хватит, – согласилась Великий инквизитор, проводя латной перчаткой по волосам Элизабет Тёмной. – Я распоряжусь о том, чтобы королеву подготовили к погребению, и завтра отправлю птицу Констанции Демей. А ты… Сегодня отдыхай, Шаттибраль… Выспись, если сможешь.

– Тут не сон нужен, здесь необходим бочонок вина, – вклинился Бертран Валуа, убирая свой дротик куда–то за плащ.

– Ты, тролль тебя побери, прав, как никогда! – отозвался я. – Пойдем, напьемся!

– Только не переусердствуй, – насупилась Серэнити. – В девять утра, я жду тебя в Ордене Инквизиции.

– Договорились.

Мы тихо, друг за другом, покинули зал. То, что творилось за его пределами, меня буквально повергло в шок. Всюду, в разных позах, валялись живорезы, они же буревестники Канцелярии Правосудия. Над потолками болтались, словно коровьи туши у мясника, обглоданные и изрезанные люди. И не было им числа… Головы, отрубленные головы, как мячики, засели в штыках на стропилах лестниц. Повсеместно встречались письмена, куцые и тлетворные дипинти и граффити, они походили на руны Хрипохора, но теперь я знал, что их корни лежат во Тьме. Липкий пол, свечные огарки и плодящиеся за шторами тени… И всюду непереносимая вонь гниения! Замок Шальха, когда–то светлый и многолюдный, превратился в оплот сумрака и скорби. Повстречавшийся мне слуга с раздробленными колотушкой пальцами и вывернутыми наизнанку ребрами, заставил меня стошнить. Бертран тоже брел весь зеленый. Рыцари–плютеранцы, солдаты, их сержанты и капитаны, а также жрецы Братства Света сдергивали трупы людей с веревок, а живорезов скидывали в кучи. Серэнити задержалась у одного из инквизиторов, чтобы переговорить, а мы с Бертраном, чуть ли не бегом, зашагали к выходу, наружу. Воздух… Какой же он сладкий! Какой приятный! За воротами замка Шальха я втянул его в себя всеми легкими. Бертран тоже никак не мог отдышаться. Как две тряпичные куклы, мы на ватных ногах пошли по улицам и переулкам. Отыскать таверну, что снабдила бы нас спиртным, оказалось достаточно сложно. Столица Соединённого Королевства, как я ранее приметил, опустела и одичала. В Мышиной Дыре мы все–таки сыскали незаколоченное питейное заведение. «Шершавая Ящерица» называлось оно. В холле я насчитал всего десяток мужчин и трех скучающих куртизанок. Мы были никому неинтересны. Бертран плюхнулся на потертый стул в самом дальнем углу, так чтобы смотреть на входную дверь. Я умостился напротив него.

– Сначала ты или я?

– Давай я.

Нам принесли по пинтовой кружке отвратительного сидра. Первый же глоток обжег мою трахею едкой горечью, отдававшей яблоками и лимоном. То, что знахарь прописал. На закуску подали острые колбаски с зеленым свежим луком и вяленую рыбу. Я повел беседу о себе с того момента, как ко мне доставили в Шато письмо от Элизабет Тёмный и окончил её на третьей порции сидра. Бертран порядком охмелел, но его взгляд все так же неуклонно буравил мои глаза и изредка переезжал входную дверь (привычка).

– Говоришь, Эмилия теперь… другая?

– Светочь. Она может вернуть ей прежнюю красоту, украденную Таурусом.

– М-да… Надо за это взяться… Еще Укулукулун, Привратник, Корона Света, Дроторогор, Буль Золотобородый и его трухлявое Каменное Королевство! И прочие! Вселенная на тебя обозлилась, что ли? Что ты учудил? Достал звезду с неба? А Гамбус и Фарганорф! Толковая Каракатица, чего ты только не повидал за последний год! На толстую книгу хватит!

– Страниц в семьсот!

– Ничего, разгребем все это как–нибудь…

– Ты пойдешь со мной?

Бертран сделал маленький глоточек и промокнул рыжие усы салфеткой.

– Калеб, я хочу, очень хочу, но не могу. По крайней–мере в ближайший месяц-два.

– Из–за Магика Элептерум?

– Нельзя её бросать. Ну, нельзя вот от слова «никак»! Я остался в ней единственным магом, и кто его там разберет, что станет с Шальхом и остальной провинцией, если оставить её без присмотра. Ты сам видел, на что она способна.

– Значит, уйду без тебя…

– Клянусь своей честью и своей ненаглядной теткой, упокой Урах её в Мире Света, я присоединюсь к тебе и помогу расщелкать твои заботы, как только все в Магика Элептерум придёт в норму. Я разошлю воронов к другим магистрам и попрошу их вернуться обратно. Нам надо выбрать архимага, привести все в порядок… Калеб, я разыщу тебя. Где бы ты ни был. Ты веришь мне?

– Но потом?

– Да.

Я поглядел на Бертрана. Он искренне переживал за меня и… за Эмилию. То, что дама его сердца подверглась столь жестокой участи, отдавалось в нём глубоким страданием. И я тоже безмерно волновался за Весенний Шторм, потому что… Этого я Бертрану не открыл. Побоялся.

– Ты получил моё послание? Я отправлял тебе его из Ильварета.

– Послание? От тебя? Нет. Магика Элептерум до сегодняшнего дня выжигала всех и вся в радиусе семи футов. Недели подряд! Или того дольше?

Я достал из сумки блокнотик и показал Бертрану закорючки Джеда Хартблада.

– Расшифруешь их?

Мой друг задумчиво пожевал усы. Он повертел страничку так и эдак, а потом убрал к себе за пояс вырванную страницу.

– Мне не знаком этот язык.

– Я думал, ты все их знаешь.

– Ага, весь миллион и ещё десяток сверху. Калеб, я мастер–переводчик, филолог и лингвист, это так, но иногда мне попадается то, с чем я раньше не сталкивался. Твой Джед Хартблад, как пить дать, использовал тут свой собственный шифр.

– Но ты попробуешь его понять?

– Скажу больше. Я точно переведу этот текст. Мне просто нужно время.

– От твоих познаний зависит, умрет Серэнити или нет. Живая Вода может сработать в любую секунду. И я до сих пор поражаюсь, что этого еще не произошло.

– Пока Урах хранит её. Я запишу твоё задание в список – «важнее важного». Как только я составлю из «этого» что–то дельное – сразу перешлю тебе.

– Как?

– То мои заботы.

– Опять секреты?

– Если бы! – расхохотался Бертран, обливаясь водянистым сидром. – Ну вот, белую рубашку испортил! Кто постирает её, а? Ты?! Иди, стирай, тебе говорят! Правда, после боев с живорезами ее давно стирать пора…

– Не велика беда. У тебя их полным–полно в шкафу.

– Я слежу за своим гардеробом, да, не то, что ты. Весь в черном и только в черном. В одном и том же черном. Всегда!

Бертран Валуа улыбнулся своей фирменной улыбкой.

– Теперь моя очередь излиться тебе в уши.

Монолог Бертрана такими опасными приключениями как у меня, не