Живая статуя - Наталья Якобсон

— Пусть убирается, он ведь меченый, — прохрипел, опять же с высоты, женский голос.

Меченый? Я хотел возмущенно обернуться, но Винсент уже приоткрыл тот же ход в стене и за шиворот вытащил меня наружу. В лицо пахнуло морозным воздухом, и я снова вспомнил битву с волком, кровь и огонь на снегу. Свои отороченные соболем перчатки я проиграл Винсенту, поэтому руки у меня тут же стали мерзнуть. К холоду примешалось ощущение резкой боли. Я перевернул ладони тыльной стороной и заметил, что они обожжены. В самом деле, обожжены. Значит, огонь был не иллюзорным.

— Вот так все закончилось.

— Можешь, поставить еще и шляпу, — Винсент неправильно истолковал мое восклицание, решил, наверное, что я все еще сокрушаюсь о проигрыше, или же ему понравилась моя шляпа с пером и красиво загнутыми полями. Во всяком случае, я решил рискнуть.

— Колода с тобой?

— Да, — он вытащил из-под полы карты, которые вроде бы оставлял на столе. А может, это были другие.

— Моя шляпа в обмен на все, что я проиграл, и на твое ружье?

— И сдалось же оно тебе? — проворчал Винсент и опасливо оглянулся на закрывшийся выход. — Понимаешь, оно — не мой трофей, ну, ладно, идет.

Мы бы ударили по рукам, если б ожоги на моих ладонях не причиняли столько мук. Винсент радостно перетасовал карты, кажется, это занятие было ему особенно приятно.

— Сними верхнюю, — он с показной любезностью предоставил мне преимущество попытать счастье первому.

— Уф…король, — я был несказанно рад, что в моих дрожавших то ли от холода, то ли от волнения пальцах оказалась старшая карта и от души надеялся, что Винсенту попадется какая-нибудь мелочь, но он беспечно, без единой толики беспокойства снял свою карту и с торжествующей ухмылкой продемонстрировал мне своего туза.

Сердце ухнуло, я снова оказался в проигрыше, а Винсент с невозмутимым видом забрал мою шляпу. Его пальцы не дрогнули, хотя он без движений стоял на морозе и даже не спешил надеть только что выигранные перчатки. Неужели его руки совсем не мерзли, или он только делал вид, что ему не холодно.

Вот Эдвин, тот, вроде бы, на самом деле холода не ощущал, а Винсент, скорее всего, был ловким притворщиком. Невозможно было предугадать: то ли он просто хочет порисоваться, то ли, действительно, ощущает или помнит нечто особенное.

Сплошь притворство. Я смотрел на Винсента, не зная, чего еще от него ожидать, и с сожалением вспоминал Эдвина. Вот кто смог бы, сев за карточный стол, обыграть самого дьявола. Я почему-то был уверен, что Эдвин способен достичь совершенства в любых искусствах, даже в весьма сомнительном и темном искусстве карточной игры, которую, по преданию, изобрели демоны. Мой гость в два счета обыграл бы Винсента, но, скорее всего, не стал бы брать себе выигрыш. Эдвин был достаточно богат для того, чтобы позволить себе такой широкий жест и отказаться оттого, что предлагает ему удача.

— Ну… приятно было познакомиться, — Винсент, прищурившись, настороженно поглядывал на меня и пытался понять, почему я до сих пор не ухожу.

— Я только подумал…

— Да, — глаза Винсента азартно блеснули. Он ожидал еще одного выгодного предложения. Вот уж, кто умел извлечь выгоду из всего, но моего гостя ему не обставить.

— Мой дом отсюда совсем недалеко, — стал быстро объяснять я. — К тому же, у меня сейчас гостит один дворянин. Уверен, что ему не хватает развлечения, такого, как игра в карты…втроем. Ты мог бы составить нам компанию?

— Хм, — Винсент был заинтригован, но не решался согласиться сразу.

— А твой гость…

— Он богат и при этом весьма расточителен. Он не станет торговаться с нами из-за ставки, — я избавил Винсента от неловкости задавать столь щекотливый вопрос относительно содержимого карманов и кошелька моего гостя.

— Буду рад с ним познакомиться, — Винсент, неизвестно как, очутился впереди меня и бодро зашагал вперед по тропе, которой еще секунду назад рядом не было. Да и откуда, ведь снег давно замел все тропинки.

Без Винсента я бы, наверняка, не нашел дорогу так быстро.

— Или, вообще, ее бы не нашел, — шепнул мне на ухо чей-то тоненький голосок и звонко добавил. — Ха-ха-ха.

Я коснулся рукой уха так поспешно, будто хотел согнать комара. Их, конечно же, поблизости не было в такой холод, но смеющиеся, дразнящие голоса казались навязчивее любых насекомых.

Винсент шагал к моему дому так уверенно и бодро, будто давно знал дорогу, и колючие заросли, словно сами, расступались перед нами. Во всяком случае, ветки больше не царапали меня по рукам и лицу.

Только на секунду уши моего спутника слегка дернулись, будто он уловил такой звук, от которого волосы на голове могли встать дыбом. Винсент на мгновение задержался. Я ничего не услышал и не смог понять, что его напугало.

— Слушай, а твой гость… — Винсент обернулся ко мне. На его побелевшем от мороза юношеском лице отразилось такое беспокойство, что оно выглядело на пару лет старше. — Он не королевских кровей?

— Нет, он маркиз.

— Да, конечно, как я мог такое подумать, — пробормотал он себе под нос и зашагал дальше, правда, уже не так уверенно.

— Похоже, я слишком высоко тебя ставлю, раз так решил, — проворчал он, и нельзя было понять, похвала это или, наоборот, признак разочарования.

Я, вообще, считал, что он относится ко мне, как, наверняка, и ко всем окружающим, кроме Розы, без должного уважения, не то, что думает обо мне лучше, чем я есть.

Ничего, Эдвин собьет с него спесь. Было забавно представить, как вытянется юное нагловатое лицо Винсента, когда он поймет, что впервые кому-то проиграл.

Сейчас ему, явно, было не по себе. Винсент как-то странно подергивал плечами, ежился не от холода, а от смущения, постоянно воровато оглядывался по сторонам. Не мог же он заранее чувствовать, что впереди его ждет встреча с тем, кто одержит над ним верх.

Его уши все время напрягались так, будто он слышал что-то, какое-то предупреждение. Когда мы уже почти дошли, я тоже различил какой-то странный звук. Скрежетание. Будто чьи-то когти скребут по полу. Я на миг зажал уши. Скорее всего, мне только померещилось. Даже если какое-то животное и царапает пол в доме, то звук не может разнестись на такое расстояние. Конечно, иногда я слышал четче, чем другие, но не до такой же степени.

— Все, мы почти пришли, — я подтолкнул Винсента вперед. — Здесь я живу пока что, и мой друг тоже.

Винсент неприязненно покосился на впечатляющее двухэтажное строение с рельефным очертанием причудливых карнизов и ставень. От дома веяло приятным уютом, но мой спутник почему-то глядел на него с отвращением и страхом, как на врата в преисподнюю.