Стажировка по обмену - Екатерина Полтева

Так что — надеемся на лучшее. На то, что попрут дуром, пока не упрутся в скалу под нами. И на то, что бригада в это время накроет господ, дергающих марионеток за ниточки.

И я неторопливо насаживаю плазменку на подствольник.

А что мне еще остается делать?

Практикант

И-эх, раззудись плечо, разойдись рука! Пок на всё, живём лишь раз! Кто не с нами — пида… Нет, лучше не упоминать цветных всуе, ещё появятся…

Итак, встряхиваю левой рукой, в которой также возникают танцующие кинжалы. Пространство заполняет мерное подрагивание Музыки Боя. Ну щас сплетём мелодийку…

Адреналин занимает своё достойное место в крови, вытесняя то, что там обычно находится по чистому недоразумению.

Хищно улыбаюсь, глядя на приближающихся. Организм пока вернулся к приближенным к мирному состоянию параметрам. Нечего зря расходовать силы.

По рукам пробегает электрический ток, задерживаясь между когтями кинжалов извилистыми молниями.

Ну, вперёд!

Словно услышав меня, враги пошли на приступ. А я… Я окончательно вошёл в боевой режим.

Знаете, я только тогда понял, почему нацайника называет нас машинами для убийства. Нет, это не стёб над крайне мирными существами… Это суровая правда жизни.

А после того, как я скинул ботинки и вооружился вторым комплектом кинжалов, им и вовсе продыха не стало.

Простейшая тактика — посмотреть в глаза, подскочить и добить временно ослепшего и дезориентированного врага под воинственные завывания музыки боя, резонирующей с убийцей внутри тебя…

Но их много. Слишком много, и я чувствую, что начинаю не успевать.

Нот! Пора!

Трассеры заклинаний рассекают врагов за здорово живёшь, я только сильнее сосредоточиваюсь на задаче — убить как можно больше противников и сохранить как можно больше сил для боя.

Но вскоре приходится увеличить энергопотери, перейдя в сверхскоростной режим, мир снова замедляется.

Ну что же вас всех так много-то, а?..

Котейка

Отпускаю Заиньку и валюсь в провал портала.

Дура, дура, дура!

Вот правда — нафиг я ребенка с собой потащила? И в десант, и сюда…

Хотя сюда — это не я…

Все равно дура! Могла бы домой отправить.

Дежавю.

Это называется дежавю.

Вот, кажется, только вчера сыпалась наша бригада к самым воротам подземной лаборатории, неслась по коридорам, и ленивые стволы пострадавшей от нашей атаки управляющей системы еле ворочались, пытаясь взять нас на мушку.

Все то же — коридоры, коридоры, коридоры; в молчащие стволы — лучом на всякий случай, в едва шевелящиеся — плазменкой. Это не система тупит, это их бригадир-шесть ракетами прессанул. Видимо, было в боеголовках что-то такое, что контрольный центр повредило.

Повредило — да не совсем.

Чем глубже в гору, тем проворнее пулеметные гнезда.

Размазываемся по стенкам, импульсные гранаты-разрядники летят за углы, вырубая следящую аппаратуру. И под треск очередей и визг рикошетов катимся, катимся, катимся, вмазывая в очередное гнездо плазменку.

Пока — все целы. Почти. Хотя не без царапин.

Уже не летим по коридорам — ползем, аккуратно очищая пространство перед собой. Магических ловушек мало: здесь надеялись в первую голову на пулеметы.

Струя огня.

Ну вот… хотела разнообразия — получи огнемет.

Вырубаем.

В проходе шорох.

Кидаюсь туда; знаю, что дура — но все равно кидаюсь, и плюха, которую мне собралась отвесить Тигра, пропадает зря.

Не проход — отнорочек.

В углу скорчился человечек. Жалобно блеет, глядит на меня и пускает слюни.

Сканер.

Тихо хренею.

То, что отвечает за разумную деятельность, выжжено напрочь.

И что характерно — детектор на полном серьезе утверждает, что это работа моего потока…

Пытаюсь прочитать его — почти ничего… почти все стерто — только боль и страх, боль и страх.

Подзатыльник.

Сеструха.

Тычу пальцем в человечка.

Хорошо, что есть чем оправдаться — иначе ваще убили бы за такую самодеятельность.

При виде гориллоида к слюнотечению добавляются мочеиспускание и калоизвержение. Обильные.

Клавка сканирует языка.

Сплевывает.

Тычет пальцем куда-то вниз.

Там… пятью ярусами ниже. Сколько их было — неясно. Сколько их там — непонятно: в облицовке, похоже, есть что-то, мешающее видеть на высших уровнях. Хорошо бы, чтобы всем им там тоже мозги повыжигало…

Чистим коридор за коридором, уже два яруса. И трое таких же… безмозглых.

Чистим. На третьем ярусе оставляем Козла. Козлу опять не везет — основательно зацепило рикошетом.

Четвертый ярус. Ваще капец — понатыкали тут стволов…

Из коридора слева вываливается еще один сопливо-слюняво-безмозглый комок. Прямо под ноги. Спотыкаясь, перелетаю через него — и прямо за поворот.

Пули рвут жилет, пули молотят по защитным слоям и находят-таки пару-тройку слабозащищенных мест. Корчусь от боли и краем глаза ловлю вспышку импульсной. Слепну.

Заюшка моя…

Заинька

Мамочка! Мочи их, мамочка! Мочи — еще два поворота, и ты на новом уровне!

Дракошик, а дракошик…

Правда, у меня мамочка крутая?

Она уже два уровня прошла, сейчас на третий переберется!

А у тебя как?

Ой как круто…

Это они стольких настреляли, да?

Нотенька у нас тоже крутой, правда?

И остальные тоже.

А ща еще железные монстры подтянутся… ну, те, которых так круто взрывали.

Малыш…

Я тут такая что подумала?

Я тоже в Корпус хочу! Стражем!

Мы с тобой в Корпус запишемся, да? И тоже будем не только смотреть, но и сами играть…

Ты будешь бригадиром, а я буду… я буду разведчиком, вот!

А сначала мы будем стажерами… у Нотеньки.

А потом нам дадут петлички, лучеметы, плазменки — и мы пойдем играть в войнушку! Как Нотя и как моя мамочка, да?

Ой…

Дракошик…

Мамочка…

Ма! Вставай!

Мамочка, тебе больно? Я сейчас… сейчас…

Мамочка… Я дотянуться не могу!

Ты только не умирай совсем, мамочка, я скоренько…

Малыш!

Ты мой прокольчик открой пошире, ладно?

Ну и что, что нельзя?

И что, что правила?

Мало ли что я говорила, дура такая!

Война — это противная игра, противная и глупая! Нет таких правил, чтобы Мамочку насмерть убивать!

Мамочке совсем плохо!

Открывай скорее, дурак!

Вот и я, Мамочка… сейчас-сейчас, все будет хорошо, мы эти противные штучки из тебя вынем, мы в тебя силы вольем, и будешь ты у меня как новенькая… ты только продержись немного, ладно?