Бремя власти - Игорь Анейрин

В Хартворде над алиенориной кроватью тоже имелся балдахин, но бархатный и искусно забранный в драпировки, перетянутые золотыми шнурами. Насколько она помнила, он никогда не использовался по назначению. Здесь же царили вечные холод и сырость; медвежий навес каждый вечер опускали и для большего тепла зашнуровывали. Рядом с кроватью по ночам всегда горела толстая свеча жёлтого воска — не столько для света, сколько опять же для обогрева.

Пожелав своей госпоже спокойной ночи, Герда вышла, плотно прикрыв двери.

Ничего напоминающего ванну в замке Марч не было.

Умывшись утром, как всегда, водой из небольшого медного таза, Алиенора привела себя в порядок и вышла в коридор, в который раз мысленно посетовав на невозможность купаться так часто, как хотелось бы. Больше всего неприятностей ей доставляли длинные белокурые волосы, которые приходилось заплетать в тугие косы. Только раз в неделю она имела возможность мыть свою шевелюру, причём в своей же спальне. Купание, собственно, такового названия не заслуживало: Алиенора становилась в большой таз, наполненный тёплой водой, после чего сама или при помощи Этне — той самой недавно пропавшей девушки, — обтиралась влажной хлопковой тряпицей. Мыло старика Нидда, серое на вид, давало очень мало пены, но, слава богам, было хотя бы оно.

Замок Марч, целиком вырубленный в скале, имел два или даже три этажа. Более или менее гладко обтёсанными здесь были только полы; слегка облагороженные стены и в особенности потолок не давали Алиеноре возможности забыть, что фактически она находится в пещере.

Из огромного холла на первом этаже внутрь вели три двери. Центральная, напротив ворот, вела в большую обеденную залу с установленным посередине дощатым столом; левая — в оружейную, а правая — на кухню. Все эти помещения обходились без окон; очаг на кухне топился по-чёрному.

Поднявшись по деревянной лестнице, что находилась в дальнем конце залы, обитатели замка попадали в длинный узкий коридор на втором этаже, в котором, подобно комнатам в постоялом дворе, через равные промежутки располагались несколько дверей: в опочивальни Дрого, Алиеноры, в маленькую каморку Ван Кроха и несколько более обширное помещение для прислуги. В отличие от первого этажа, в каждом из них в толще стен прорубили окна, закрывавшиеся ставнями. Новоиспечённая графиня Марч в первые же дни после приезда тщательно обследовала все немногочисленные замковые покои, покачав головой при виде комнаты для слуг. Неправильной формы зала с низкими потолками была вся перегорожена шкафами и холщовыми занавесями, создававшими некое подобие отдельных спален. Всего здесь жили около дюжины человек, мужчин и женщин, во главе с домоправительницей: чинили утварь, штопали бельё, ели, спали, и здесь же зачинали детей.

Выйдя из своей опочивальни в коридор, еле освещённый тремя чадящими факелами, Алиенора по привычке мельком глянула в дальний его конец. Там, в полумраке, виднелась ещё одна дверь, дубовая, крепкая, и всегда запертая — ключ от неё болтался на поясе у Дрого. Там, судя по рассказам Гвинет, этажом выше располагался тот самый кабинет, из которого вёл лаз в подземелье. Алиеноре ни разу не удалось туда заглянуть, а просить позволения у своего мужа она не хотела. Тот тайный ход был в замке не единственным: ещё два шли вглубь горы из кухни и оружейной. Первоначально этих помещений не существовало вовсе: были просто шахты, вход в которые впоследствии расширили до размеров комнат, но по каким-то неизвестным соображениям проходы внутрь горы до определённого предела замуровывать не стали.

Уже на второй день своего пребывания в Марче Алиенора в сопровождении Ван Кроха облазила их все. Самым интересным оказался ход из оружейной. Довольно широкий и высокий коридор — Алиенора могла идти по нему, даже не наклоняя головы, в отличие от начальника стражи, — после доброго десятка поворотов и спусков приводил в огромную залу, судя по её виду, ранее бывшую частью древнего храма. По периметру высокого, не менее двадцати футов, помещения стояли толстые колонны, испещрённые надписями на неизвестном никому языке и странными узорами из переплетенных геометрических фигур. Между колоннами располагались стрельчатые дверные проёмы, каждый из которых вёл в небольшую, совершенно схожую с остальными комнату. Всего таких комнат Алиенора насчитала не меньше двух дюжин. Все они были пусты и завалены всяким хламом. Ван Крох только пожимал плечами, показывая юной госпоже эти казематы. Не будь здесь богато украшенных колонн и покрытых резьбой стен, говорил он, всё это можно принять за подземную тюрьму с длинным рядом камер.

И только три из этих комнаток имели продолжение. В утробную черноту горы из них шли шахты. Длинные, бесконечно петляющие, с водой, капавшей с осклизлых сводов. И каждый из этих ходов заканчивался одинаково: толстыми железными решётками, запертыми на огромные висячие замки. Дальше хода нет, хмуро говорил Ван Крох, поднимая факел и всматриваясь в темноту, дальше — целый лабиринт. А закрыли его потому, что еще при предыдущем графе здесь подозрительно часто стали пропадать люди.

— Может быть, они просто заблудились? — спросила Алиенора.

— Не думаю, — отвечал начальник стражи, — чтобы опытные рудокопы не смогли найти дорогу обратно? Да десяток способов существует дорогу помечать. Так что не похоже на то, госпожа. Зато гулей и каких-то пауков размером с собаку здесь точно видели. И вам, миледи, одной здесь делать нечего. Мало ли какая их этих тварей может через решётки пролазить. Я уж давно говорю, что эти ходы надобно завалить или хоть двери поставить, но сир Дрого не хочет этим заниматься…

— А эти твари внизу, — задумчиво спрашивала Алиенора, — чем же они там питаются?

— Кто знает. Может, друг друга жрут, а может, где-то там и выходы наружу имеются. Но никто из местных жителей вам этого подтвердить не сможет.

Ещё одна шахта, вход в которую находился с внешней стороны замка, рядом с кухней, оказалась коротка, неинтересна и невероятно грязна. Уже через полсотни шагов Алиенора упёрлась в такую же запертую на замок решётку, перед которой, как и на всём протяжении подземного хода, были навалены кучи отбросов и битой посуды. Обнаружив это безобразие, она тут же устроила выволочку Гиру Бекету, главному повару Марча, человеку мрачному и вообще довольно неприятному. Пожав плечами, тот, тем не менее, возражать не стал и тут же отрядил несколько человек убирать гниющий мусор. По приказу Алиеноры в отдалении от входа в замок вырыли большую выгребную яму, куда отныне и надлежало выбрасывать все отходы.