Бирюзовый Глаз - Александр Лонс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А что твоя петербургская знакомая? – вдруг заинтересовалась сыщица.
– Нормально знакомая. Жива и здорова. С работы давно ушла, муж, двое детей, и ни о чем другом, кроме детей…
– …говорить с ней стало как-то сложно, да? – хихикнула Стелла.
– А с женщинами вообще все сложно. Сначала боюсь кого-то из них обидеть, а потом оказывается, что всем им вообще пофиг и глубоко плевать на эту мою боязнь. У них просто другая цель. Когда они при этом начинают пытаться применить свою женскую привлекательность для достижения той или иной цели, мне хочется наорать и забыть как страшный сон. Старею? Но я, черт возьми, обожаю наблюдать голое женское тело или смотреть какую-то пошлятину, но при этом люди должны мне нравиться. Люди, которые думают так же, как и я. Кто-то из авторитетов однажды изрек: «если твой собеседник не думает, как ты, он тебя не поймет, или поймет неправильно». Автора цитаты не помню, но со смыслом согласен. По-моему вокруг никто уже не думает как я. Я вообще устал от людей, устал от того ментального мусора, что они разводят вокруг себя своими словами, своими мыслями, своими действиями или бездействиями. Всем абсолютно пофиг на то, что происходит. У каждого свои заботы и проблемы, и никто не понимает, почему что-то должно кого-то волновать. Ведь их не отправляют на войну, заживо не сжигают в клетках, не отрезают головы. Это же где-то там, далеко. Убиты авторы каких-то там рассказов? Да ну, совпадение.
– Тут не совпадение, – язвительно проговорила Стелла, – это что-то из серии о пробуждении глобального монстра. По-моему ты действительно стареешь. У тебя сегодня склонность к занудству больше чем когда бы то ни было.
– Это не только твое мнение, это реальный факт. Мое поколение давно уже не считается молодым. А я привык им быть, молодым. Раньше это придавало энтузиазма и сил, наполняло лживым оптимизмом, что все еще впереди. Был свеж и счастлив, в моем распоряжении оставалось время. Масса времени. Мне чудилось, что так будет всегда. Затем, постепенно, пошли разные предупредительные сигналы, и сладкая истома молодости сошла на нет. Первый звонок, недавно вот был второй… Молодость, больше не служит оправданием, и мое поколение стало тем, с кем хвастливо конкурировало в юности. В нашей юности, которой давно не стало. Старость приближается со скоростью японского поезда, и уже давно пора подводить итоги, а я до сих пор веду себя как безбашенный подросток. Время сыплется, будто в песочных часах, а внутренне я все еще молод, так что могу себе позволить несколько заезженных сравнений, не говоря уже о сладкой истоме. Пока… пока не посмотрю в зеркало. А что дальше? Кардиограммы, диеты, клистир и теплый сортир. Седина в бороду и бес в ребро. Комплект лекарств и регулярная диспансеризация. Ностальгия по прошлому. Я стал бояться узнавать чужой возраст и скрываю свой. Время, сволочь ты бессердечная.
– Лучше не увлекайся ностальгией, – улыбаясь, снова заговорила Стелла, – а живи себе спокойно. Ковыряться в прошлом, это как с дохлой собакой гулять. Можно конечно, но лучше ну их, такие прогулки. Жить надо сегодняшним днем. Настоящим временем. Или хотя бы ближайшим будущим, но лучше все же настоящим, ибо будущее – тоже дохлая собака, только в ином ракурсе. Не спрашивай, почему так, просто поверь. Или не верь, твое дело.
– Ладно, – заговорил я тихим голосом, – пойду я пожалуй… Поздно уже.
– А ну, сидеть! Ты будешь писать про эту историю? С книгой-убийцей?
– Наверное, если когда-нибудь до конца доберусь. Заранее лучше не загадывать, а то мало ли.
– И про меня будешь? – требовательным тоном спросила Стелла.
– Так это же как-то само собой, – стал на ходу чего-то бормотать я в качестве оправдания. – Без тебя как-то не…
– Тогда – вот, – перебила Стелла. – Про себя сама напишу, а ты вставишь отдельными главами. Не бойся, на соавторство не претендую, оно мне нафиг не нужно.
Возражений с моей стороны не последовало, я запросил счет и расплатился. Что удалось выведать из всего этого длинного трепа? Только то, что никого пока не подозревают. Сам бы мог догадаться, и это утешало. И еще одно немаловажное обстоятельство. Преступником, похоже, окажется кто-то из моих знакомых, что уже совсем не радовало. Такое уже было, причем не раз, и вспоминать подробности тех прошлых дел совсем не хотелось.
– Ну? – Стелла посмотрела на меня как судья на обвиняемого в тройном убийстве, – хочешь продолжение истории алмаза?
– Хочу, но боюсь даже просить. Ты и так для меня сделала больше, чем рассчитывал.
– А чего особенного я сделала? По-моему, ничего. Но ты все-таки попроси, нынче я добрая. Так на чем мы остановились?
– На том, как ты полтора года назад продинамила меня в том кабаке… Ну, извини – не смогла приехать по уважительным причинам, и мы договорились на потом, как получится. А после ты поехала в Питер и узнала там многовековую историю этого бирюзового алмаза.
– Ага. Так вот, слушай. Я тогда думала, что мои действия ничего хорошего пока не принесли…
19. Стелла и лабиринты
Стелла думала, что ее действия ничего хорошего пока не принесли, и пусть «куратор» больше не давит. Никаких
