Моё проклятье - Элен Боннет

бы я никогда не подумал. Тот, кто считает, что ты помеха, — кусает нежную кожу за ухом, одновременно задевая пальцами самую чувствительную точку. — Кричи, Лили, хочу тонуть в твоих стонах.

Разбивает все стены, возведённые мной, сносит их, не давая возможности на спасение. И я распадаюсь в его руках, с одной известной мне молитвой, состоящей лишь из его имени. Повторяю раз за разом, содрогаясь в агонии. Пожираемая огнём, вырвавшемся наружу. О предположениях и опасениях Итана подумаю позже, а пока бы не упасть к его ногам.

— Вот так, Лили, я всегда тебя поймаю. Не знаю почему, но теперь точно не дам тебе упасть. Ты — моё проклятье, на которое хочу молиться и складывать к твоим ногам весь мир.

Держит меня полностью обнажённую, хотя сам одет в дорогущий чёрный костюм, белую рубашку. Даже нацепил галстук, как того требуют правила приличия. Но я вижу только раскалённую лаву радужек, бушующую во взгляде. Никогда не замечала, чтобы Ньюман так на меня смотрел. Как будто я его воздух, которым он никак не может надышаться. Слова, произнесённые Итаном, прозвучали подобно признанию, под которым он собственноручно подписался и впервые сам принял его.

— Обожаю быть во всём первым, — замечает, что я оборачиваюсь, ища место, куда можно сесть. Потому что от переизбытка адреналина и после оглушающего оргазма силы практически полностью меня покинули. — Нет-нет, в этот раз я тоже намерен поучаствовать в процессе. Вернёмся к твоему первому. Первый поцелуй, первый оргазм, первый секс и первый сквирт.

Резко задираю голову, не зная, как реагировать на последний пункт. Я же не могла такого не заметить?

Не могла!

— Да, Лили. Первый сквирт тоже мой, и он произошёл после матча.

— Хватит, пожалуйста, — не ожидала, но моя просьба действует. Но вот щёки адски пылают.

Итан прекращает говорить пошлости, принимается покрывать мою шею, ключицы поцелуями. Прикусывает чувствительную кожу и я так боюсь, что останутся следы.

— Нас скоро потеряют, Итан. Нужно вернуться вниз, не могу допустить, чтобы нас кто-то нашёл в таком состоянии, — но, насколько вижу, это волнует только меня.

— Ты торопишься к Брэндону? Это для него ты сегодня такая красивая? — Итан приподнимает бровь, играя желваками.

Неужели он так сильно ревнует? Ещё совсем недавно я себя изводила по поводу их общения с Тиффани. А оказывается, что это паршивое чувство его мучает также, как и меня.

— Для него? — он толкает меня к холодной поверхности зеркала, заставляя выставить руки, расстёгивает брюки, приспуская их с бельём, и одним резким толчком заполняет до основания.

Вместе с проникновением из глаз проливаются слёзы облегчения. Ощущаю, как Итан полностью заполняет меня собой, растягивая стенки. Даже не могу сделать полноценный вдох, но всё же отвечаю на его вопрос.

— Для тебя. Всегда только для тебя, — прижимаюсь затвердевшими сосками к зеркалу и от контраста температур, сжимаюсь на члене.

Итан, не размениваясь на нежности, начинает вколачиваться. Глубоко. Дерзко. До головокружения. Нахожусь между его горячим телом и холодной поверхностью. Кажется, что я попала между раем и адом. Застряла между мирами и балансирую на грани. На грани блаженства. На грани погибели. И не знаю, куда меня тянет больше. Если объятия Итана — это ад, то, пожалуй, это самое правильное место для моей израненной души.

— Лили. Пожалуйста. Доверься. Мне, — каждый толчок — слово, а я уже снова парю и поднимаюсь к пику.

Мурашки пробегают по позвоночнику, и я так близка. Но Ньюман останавливается, не давая уловить нить и дотянуться до разрядки.

— Чтоб тебя! — хнычу от разочарования, мне не хватает медленных покачиваний, промежность пульсирует, прося большего. Сумасшедшего ритма, который мне больше по вкусу.

— Просто послушай. Я не мог тогда поступить по другому. Этот человек должен поверить, что мы не вместе. Когда я закончу, тебе больше никто не будет угрожать. В день рождения мне нужны были твои искренние эмоции. Я хоть и не знал сначала правды, но всеми фибрами души верил, что ты бы так не поступила, — Итан меняет угол проникновения, и я не могу сдержать крик.

Его имя вырывается, как согласие на всё. Прощение. Обещание. Клятва.

— Ты мне веришь?

— Да.

Глаза влажные от слёз. по зеркалу стекает конденсат от моего частого дыхания, а с висков капает пот. Почему я снова верю этому человеку? Наверное, потому, что не могу иначе. Я просто не могу дышать без него.

Не хочу без него.

Итан снова наращивает темп, доводя нас обоих к грозовой туче эмоций. Сегодня там перемешалось слишком многое: боль, отчаяние, одиночество, обида. Но всё же большая часть занимает влюблённость, а значит, ещё ничего не потеряно.

— Ты моя! Только моя! — хрипит, до боли, впиваясь пальцами в мой бок.

А после что-то вспыхивает на периферии зрения, но я не в состоянии придать этому значения. Слишком хорошо. Не могу себе позволить отвлекаться на посторонние мелочи.

— Твоя.

Второй оргазм настигает ещё более мощной волной, чем предыдущий. Влагалище пульсирует, а ноги дрожат от напряжения. Итан продолжает проникать, продлевая разрядку. Кажется, что его эрекция становится ещё более внушительной и каменной.

Ньюман собирает мои волосы в импровизированный хвост, тянет голову на себя и впивается губами в мои. Заполняет рот своим языком. Теперь я наполнена вся им. Безумная мысль, которая заставляет кончить сразу же, третий раз, утягивая Итана за собой. Он замирает, продолжая играть языком, издавая хриплые стоны. Ловлю их, пропуская через себя, и отвечаю своими, не менее откровенными.

— Обещаю, что на вечеринке в честь дня Хэллоуина всё закончится. Но пока придётся потерпеть, — прикусывает губу и отстраняется. — Но это не значит, что я не могу залезть к тебе ночью в окно.

— Я обязательно открою, если не буду занята чем-то. Или кем-то.

— Не играй с огнём, Лили. Особенно, пока я ещё в тебе, а ты стекаешь по моему члену.

В комнате повисает тишина. Знаю одно, что мне срочно необходимо закрыться в своей комнате и обдумать всё, что я сегодня услышала. Итан больше не давит, помогает мне привести себя в порядок, даже расчёсывает волосы и убирает последствия нашего безумия.

— Я обычно ни перед кем не извиняюсь. Но перед тобой готов на всё. Извини, что тебе пришлось всё это пережить, — целует меня в макушку, обнимая за плечи. — А теперь, скажи, что ты себя неважно чувствуешь. Отец отправит с тобой своего шофёра и… — Итан протягивает мой телефон, — небольшой подарок.

— Вообще-то это мой телефон.

— Подарок внутри.

Пытаюсь снять с блокировки, но ничего не получается. А вот мои глаза чуть не