Рокфеллеры - Екатерина Владимировна Глаголева

Аллена и других агентов ЦРУ он узнавал о готовящихся операциях, которые могли повлиять на его деловые интересы. Благосостояние Рокфеллеров по-прежнему строилось на нефти, и войны за «чёрное золото», переместившиеся на Ближний Восток, не могли оставлять их равнодушными.

Национальный фронт Ирана, возглавляемый доктором юридических наук Мохаммедом Мосаддыком, активно отстаивал права страны на добываемую в ней нефть и доходы от неё, в то время как с 1919 года этим ресурсом распоряжалась Англо-Иранская нефтяная компания (АИНК), получившая выгодную концессию и не платившая подоходный налог и таможенные пошлины. В результате Ирану не хватало нефти даже для внутреннего потребления, и он был вынужден импортировать её из СССР. С конца 1950 года в Иране проходили митинги и манифестации с требованием национализации нефтяной промышленности. Соседняя Саудовская Аравия, сотрудничавшая со «Стандард ойл Калифорния», добилась равного распределения прибыли от добычи нефти, но АИНК отказалась пойти на переговоры. Когда премьер-министр Ирана Хадж Али Размара, державший сторону британцев, публично объявил, что национализации не будет, боевик из организации «Федаины ислама» убил его у входа в мечеть 7 марта 1951 года. Через неделю меджлис принял решение национализировать неф-тяную отрасль. 28 апреля новым премьер-министром стал Мосаддык.

Переговоры ни к чему не привели, и британцы установили экономическую блокаду Ирана, запретив своим специалистам там работать. В стране наступил кризис, уровень добычи нефти упал в 30 раз. 22 октября 1952 года Иран разорвал дипломатические отношения с Великобританией. СССР, заблокировавший британскую резолюцию в Совете Безопасности ООН, ничем не мог помочь Ирану, поскольку не имел мощного флота нефтеналивных танкеров. Мосаддык отправился в США и встретился с Трумэном, рассчитывая на его поддержку: он был готов продать крупнейший нефтеперерабатывающий завод какой угодно компании, лишь бы не британской. Но после того как в Белом доме сменился хозяин, США во избежание распространения «красной заразы» взяли курс на переворот в Иране. Госсекретарь Джон Фостер Даллес, деятельно строивший НАТО, попросил брата составить совместно с МИ-6 план свержения Мосаддыка и возвращения к власти шаха Мохаммеда Резу Пехлеви. Подготовкой к перевороту руководил внук Теодора Рузвельта, Кермит Рузвельт-младший (Дэвид Рокфеллер был знаком с его кузеном). Операция «Аякс» началась в августе 1953 года.

Для начала против Мосаддыка повели мощную очернительскую кампанию, обвинив его в коррупции, выставив противником монархии и ислама и сторонником коммунистов. Но премьер, узнав, что шах хочет сместить его, перехватил инициативу: по радио объявили о попытке переворота, люди вышли на улицы, требуя свержения шаха и провозглашения республики. Однако Мосаддык, возомнив, что способен контролировать ситуацию, решил отмежеваться от коммунистов; этим воспользовались американцы и британцы, применив принцип «разделяй и властвуй». После проплаченных погромов и кровавых столкновений в Тегеране, вызванных провокаторами, Мосаддык, из страха перед гражданской войной отказавшийся использовать войска, был свергнут верными шаху войсками генерала Захеди.

Одновременно с иранскими трагическими событиями во Франции проходила всеобщая забастовка государственного сектора, вызванная планами правительства увеличить пенсионный возраст и заморозить зарплаты. Поезда не ходили, самолёты не летали, почта не работала, мусор не убирали. Тем не менее богатые кочевники съезжались в Биарриц, где Джордж де Куэвас устраивал грандиозный бал-маскарад. На то, чтобы превратить местный кантри-клуб в замок, ушло десять месяцев; в последний момент на лужайку привезли овец и коров, позаимствованных в близлежащем монастыре.

«Люди начали говорить об этом событии за несколько месяцев, — вспоминала Джозефина Хартфорд Брайс, передавшая свой костюм с того бала в Метрополитен-музей. — Все мечтали там побывать. Костюмы были фантастические, и большую часть вечера люди просто глазели друг на друга». Под звуки пяти оркестров две тысячи гостей в костюмах XVIII века представляли «живые картины». Светская львица Эльза Максвелл приехала на осле, нарядившись Санчо Пансой. Герцогиня Арджилл явилась в костюме ангела. Энн Вудворд ударила по лицу женщину, слишком часто танцевавшую с её мужем Уильямом (два года спустя она застрелит мужа, намеревавшегося развестись с ней, а полиции скажет, что приняла его за взломщика). Балерина Зизи Жанмари разъезжала на верблюде практически обнажённая; на леди Эшли, бывшей жене актёра Кларка Гейбла, из одежды были только цветы. Тридцатилетний Пётр II, последний король Югославии, танцевал вальс с 42-летней актрисой Мерл Оберон в бриллиантовой тиаре. Юморист Арт Бухвальд нарядился индейцем с татуировкой «US Go Home[77]». А в центре восседал маркиз Джордж де Куэвас в виде Короля природы — в шитом золотом костюме и шляпе со страусовыми перьями и гроздьями винограда. Его окружали четыре Времени года: граф Шарль де Ганэ, княгиня Марелла Караччоло ди Кастаньето (позже она выйдет замуж за главного акционера «Фиата» Джанни Аньелли) и дочь Бесси с мужем Юбером Фором. Маргарет, как всегда, поступила оригинально. У неё давно был готов костюм от кутюрье Пьера Бальмена — тот лично приехал к ней домой для примерки; но на балу она не появилась, костюм велела надеть своей горничной — прямо как во французском водевиле, а за прибытием гостей наблюдала из укрытия.

Американские периодические издания развлекали читателей отчётами о празднестве, в то время как французские журналисты мрачно взирали на «пир во время чумы», а Ватикан осудил эту ярмарку тщеславия и разврата. Забастовка же закончилась победой профсоюзов: декреты остались на бумаге.

Конец и вновь начало

Прентисы готовились к смерти: Пармали однажды упал и сломал шейку бедра, к тому же он очень плохо видел. Они прислали Джону чёткие инструкции на случай своей кончины: кого позвать на похороны (список телефонов прилагался), в какую похоронную компанию обратиться. Никаких объявлений в газетах, скромная церемония в узком кругу; тела непременно кремировать, урны с прахом перевезти в Вермонт, где для них приготовлено место. Заупокойную службу пусть проведёт преподобный Джон Стронг, но не в священническом облачении и без музыки и стихов. И никаких молитв об умерших — только благословение живым.

После смерти Эбби Джон-младший сблизился с зятем, который теперь вновь жил в Нью-Йорке, на Западной 53-й улице: он посылал Пармали статьи на интересующие того темы, например о потенциале океана для производства органической продукции. Пармали одобрял взгляды Джона на контроль рождаемости. Только если для Джона увеличение населения Земли было сопряжено с сокращением её ресурсов и угрозой голода, то Пармали считал, что чем больше людей, тем меньше свободы[78]. И ещё оба были едины во мнении, что Альта — чудесный человек: щедрая, добрая, бескорыстная. «Когда я отказался от французского ордена Почётного легиона, я сделал это, в точности сообразуясь со взглядами Альты, — писал Пармали. — Орденская лента или громкое имя для неё ничто».

Пармали умер 17 декабря 1955-го, в 92 года, заслужив посмертное признание за усилия по устранению опасности всемирного голода. (В 1944 году вышла его книга «Еда, война и будущее», посвящённая вопросам сельского хозяйства.) Его состояние оценили в 200 тысяч долларов. Альту осаждали просьбами продать