Новария - Лайон Спрэг де Камп

Трентиус прочел Филомену лекцию о том, почему так необходима народная республика.

— Но мы только что опросили население, — возразил Филомен, — и подавляющее большинство высказалось за сохранение монархии.

Трентиус рассмеялся.

— Мой милый Филомен, неужели ты думаешь, что я отнесусь к этому голосованию серьезно, если ты сам проводил его и считал голоса?

— Ты намекаешь, что я мошенник? — вскричал Филомен в гневе. — Да за все пять лет моего правления ни разу никто не усомнился в моей честности!

Трентиус в ответ рассмеялся снова.

— Ладно, предположим, ты правдиво сообщил о результатах. Такой наивный молоденький дурачок вполне мог это сделать. Неважно, все равно народ проголосовал за республику.

— Каким же образом?

— Очень просто. Население любой страны делится на две части: народ и враги народа. Поскольку моя программа направлена на народное благо, то все, кто против нее, по логике вещей являются врагами народа.

— Ты хочешь сказать, что если девяносто семь из сотни голосов — мои, а три — твои, то эти трое — народ, а остальные девяносто семь — его враги?

— Совершенно верно, мой мальчик. Одно удовольствие видеть, как быстро ты начинаешь разбираться в политике.

— Но это нелепость! — вскричал Филомен. — Это только предлог до бесконечного расширения собственной власти!

Трентиус вздохнул.

— Попробую объяснить еще раз, хотя боюсь, что у тебя логика хромает. Мой основной принцип — вся власть народу. Я считаю, что народ всегда прав. Пока понятно?

— Да.

— Значит, если какие-нибудь злонамеренные или запутавшиеся личности принимают явно неправильное решение, народом их считать нельзя. Кто же они? Разумеется, враги народа.

— А кому судить, чье решение является правильным?

— Об этом судит не человеческий ум, а железные законы логики. Я вот объяснил тебе, почему республиканское правление лучше монархии. Это объективный факт, который не могут зачеркнуть личные пристрастия, ошибки или прихоти, как нельзя изменить того, что два плюс два — четыре. А значит...

— Никогда! — перебил его Филомен. — Пусть я погибну, но не позволю тебе воплотить в жизнь эту жуткую доктрину!

— Ну, ну, милый король! Погибать совсем не обязательно. Можно отречься и убежать за границу, прихватив из королевской казны, сколько можешь унести. По правде, я уже выбрал твоего преемника, первого консула Кортолии. Это погонщик мулов по имени Нопс — славный парень, он обеспечит твоему бывшему народу благополучие.

— Люди ни за что не станут голосовать за эту марионетку!

— Ничего, проголосуют, противников не будет. Я выбрал его, логика моя безупречна, а значит, Нопс — лучшая кандидатура на этот пост. Всякий, кто воспротивится, будет считаться врагом народа, и его немедленно казнят.

— Нопс ведь даже не кортолец!

— Пока нет. Но ты можешь даровать ему гражданство, это будет твоим последним официальным распоряжением. Люблю, чтобы во всем соблюдался порядок.

В этот момент за кустами ольхи, растущими на виндийском берегу Позауруса, кто-то громко чихнул. Филомен в испуге посмотрел туда и заметил, как за листвой сверкнула сталь. Дальше он действовал с поразительной быстротой.

— Измена! Бежим! — крикнул он своим солдатам.

И он, и его охранники вскочили на ноги и по мелководью кинулись к кортольскому берегу, где их ждал слуга с лошадьми.

Охранники Трентиуса и солдаты, сидевшие в засаде, помчались за ними, один из солдат Филонена упал, убитый стрелой; но остальным, в том числе королю, удалось спастись. Филомен не догадался захватить с собой еще воинов и спрятать их за ближайшим пригорком на случай, если понадобится помощь, и теперь ему ничего не оставалось, как удирать без оглядки. Король и солдаты галопом пустились по холмам южной Кортолии, и преследователи потеряли их из виду.

К несчастью, кортолийцы сбились с пути. Они блуждали среди холмов, мучаясь от голода и жажды; наконец их окликнула женщина средних лет.

— Эй, Ваше Величество! — крикнула она. — Верная подданная к вашим услугам!

— Спасибо, добрая госпожа, — отозвался Филомен. — Но откуда ты знаешь, кто я?

— Я обладаю могуществом, недоступным прочим жителям земли, — ответила она. — Заходите ко мне в пещеру, подкрепитесь.

— Значит, ты ведьма?

— Нет, сир. Порядочная волшебница по имени Гло, только вот у меня некоторые трудности с официальным разрешением, которые вашему величеству, без сомнения, ничего не стоит уладить.

Когда Филомен, двое уцелевших охранников и слуга поели, король сказал:

— Я уверен, что трудности, о которых ты говоришь, преодолеть можно. Но если ты и впрямь обладаешь магической силой, может, подскажешь мне, как найти главнокомандующего для новой армии? Солдаты сейчас проходят учения, готовясь отразить нападение Виндии.

Он рассказал ей, как все советники, имеющие боевой опыт и даже не имеющие, просятся на этот пост, и ни один не желает уступить. По правде говоря, и сам король Филомен тревожился, не захочет ли удачливый генерал занять его трон.

— Может, тебе самому возглавить войско? — предложила Гло.

— Не сумею. Я люблю мир, люблю соотечественников и не обучен кровавому военному мастерству.

— Что ж, — сказала Гло, — тогда придется сделать для тебя голема.

— Кого?

— Голем — это глиняное изображение человека, оживленное демоном из пятой реальности. Я поставлю перед демоном задачу — победить виндийцев. Пообещаю, что, выполнив ее, он сможет вернуться в свою реальность; статуя останется безжизненной и не будет представлять угрозы для Вашего Величества. А если не захотите с ней расстаться, надо будет обжечь ее и поставить на пьедестал.

— А будет этот твой демон в достаточной мере владеть военным искусством? — спросил Филомен.

— Генерал будет подходящий, сир. В конце концов виндийская армия всего лишь скопище лавочников и ремесленников, ведь большинство знатных виндийцев если не лишились головы, то убежали за границу. Да и Трентиус, несмотря на кровожадные разговоры, отъявленный трус и не выносит вида крови. Он никогда не присутствует при исполнении приказов, которые так щедро раздает.

Предложение Гло показалось королю разумным, и он согласился. Неделю спустя Гло прибыла в город Кортолию; она правила повозкой, запряженной волами, а в повозке, со всех сторон обложенная соломой, лежала статуя мужчины ростом семи футов. Повозка остановилась перед дворцом, и Гло произнесла заклинание. Тогда статуя, разметав солому, со скрипом поднялась на ноги.

Скульптура изображала сильного воина в доспехах; судя по знакам различия, это был кортольский генерал. Гло не пожалела усилий, глиняные доспехи и костюм были искусно выкрашены и очень походили на настоящие. И в целом, если пристально не вглядываться, статую можно было принять за живого мужчину весьма внушительного вида.