Отныне и вовек - Джеймс Джонс

— Как тебе наш начальник столовки? — спросил Пруит, с хрустом вгрызаясь в сэндвич. — Я тебе говорил, он отличный мужик.

— Я его представлял себе немного другим, — осторожно сказал Слейд.

— Он командует кухней, как диктатор.

— Это я понял.

— Сегодня он, конечно, слегка перебрал.

— Мне показалось, он не очень-то доволен жизнью, — робко заметил Слейд.

— Кто? Старк? Да он самый счастливый человек на свете.

— Может, пока ждем Энди, сбацаем «Тысячу миль»? — предложил Пятница, настраивая гитару.

— Блюз? Отлично! — обрадовался Слейд, довольный, что сменили тему. — Я блюзы люблю.

— Тогда вы с Энди подружитесь, — сказал Пятница. — Он сейчас подойдет.

Двигавшийся по дороге грузовик свернул к лагерю, включил фары, и с насыпи было слышно, как, пыхтя на второй скорости, он въезжает в проход между столбами ограждения. Потом он остановился, от темного пятна отделилась стайка огоньков, и, приплясывая, огоньки дружно двинулись в сторону кухни.

— Вы вроде говорили, у вас затемнение, — сказал Слейд.

— Так это ж лейтенант, — объяснил Пруит.

— Понятно.

Вскоре один огонек вынырнул из палатки — без других огоньков он казался крохотным и очень одиноким — и стал приближаться к ним по тропинке. Из темноты возник Энди с гитарой.

— Старк все на кухне сидит? — спросил его Пруит.

— Ага.

— Он еще при бутылке или уже дососал?

— А черт его знает. По нему не видно. Он спал. Может, и не спал, но глаза закрыты.

— Да он не очень-то и напился, — сказал Пруит.

— И я тоже не очень. Зато смотри, что я принес. — Энди расстегнул рубашку и вытащил из-за пазухи бутылку.

— Ишь ты! — восхитился Пятница. — Откуда?

— Нужно иметь связи.

— Не свисти, — сказал Пруит. — Где достал?

— А я не доставал. — Энди ухмыльнулся. — Это Цербер откуда-то приволок. Я у него перекупил. Этот пройдоха и на необитаемом острове бутылку отыщет. Пьяный в стельку. Вместе с нами приехал.

— А лейтенант что? Ничего ему не сказал?

— Лейтенант? Ты будто не знаешь. Лейтенант при Цербере и пикнуть боится.

— Кто такой Цербер? — спросил Слейд.

— Наш старшина, — объяснил Пруит. — Первый сержант Тербер. Мы его зовем Цербер. — Познакомив Слейда с Энди, он протянул Слейду бутылку.

— Вот они, — Энди показал вниз. Огоньки, выскользнув из кухонной палатки, двинулись проверять посты. — Что-то их только трое. Цербер, наверно, с ними не пошел.

— В любом случае у нас еще целый час, — сказал Пруит.

— Дай-ка мне «соль», я настроюсь, — попросил Энди Пятницу.

— А ты мне дай вот это, — Пруит взял у Энди бутылку. — Слейд, хочешь еще выпить?

— Черт! — просиял Слейд. — Класс! Ну, ребята, у вас и жизнь!

— Тебе нравится? Вот и отлично. — Пруит улыбнулся. — А Церберу-то чего здесь надо? — недоуменно сказал он, помолчав.

30

Милт Тербер и сам толком не знал, зачем его сюда принесло. С КП он уехал по пьянке — сел на первую подвернувшуюся машину и уехал, потому что на КП ему не нравилось и надоело видеть перед собой морду капитана Хомса, которая день ото дня круглела и теряла аристократичность. И, не успев еще протрезветь, он очутился в этой богом забытой, кишащей москитами дыре, да еще в компании с молодым Колпеппером. И теперь Тербер не мог решить, чья морда ему противнее — Хомса или Колпеппера.

У него давно возникло ощущение, что капитан Хомс тайком над ним подсмеивается, будто знает про него какую-то смешную и не очень приличную историю. Милт Тербер вовсе не хотел влюбляться в жену капитана Хомса, он хотел только свести с Хомсом счеты за то, что тот, видите ли, офицер. А что влюбился — это как снег на голову, хотя, если разобраться, Хомс сам виноват, в последнее время Милт все больше укреплялся в этой нелепой теории. Обращался бы, сволочь, с женой по-человечески, ничего бы и не случилось. И Милт Тербер не влюбился бы по уши, жил бы себе припеваючи и горя не знал.

После дня получки он встречался с Карен дважды. Один раз они снова провели ночь в «Моане». А в следующую встречу сняли номер в отеле «Александр Янг», решив, что менять гостиницы безопаснее. И оба раза все кончалось запальчивым спором о том, что же им делать дальше. Продолжаться так не может, и он, и она с этим согласны. Это любовь, и им от нее никуда не уйти, с этим они тоже были согласны. Карен наконец нашла выход: Милт должен записаться на какие-нибудь курсы, которых после объявления призыва развелось множество, кончить их и стать офицером.

Если он станет офицером, сказала она, его автоматически откомандируют назад в Штаты и переведут в новую часть, где никто его не знает. И тогда она поедет вместе с ним. Если он станет офицером, она разведется и выйдет за него замуж, а Хомсу оставит его наследника. Но обо всем этом нечего и думать, пока он лишь сержант и к тому же служит под началом Хомса. Она считает, что из Милта выйдет замечательный, прекрасный офицер.

Милт Тербер был не просто ошарашен, он был оскорблен. Не в том дело, что он не хочет пойти ей навстречу. Он готов на любые разумные уступки, но то, что она придумала, было уж слишком. И потому он в десятый раз дал себе слово больше с ней не встречаться. Отчасти из-за этого он так и напился.

— Зайдем перекусим, — распорядился лейтенант Колпеппер, когда рядовой первого класса Рассел вытащил ключ из замка зажигания. Лейтенант включил свой фонарик. Это было сигналом для остальных, они тоже включили фонарики. — В этой гнусной дыре только посты и проверять, — с досадой сказал Колпеппер. — Могли бы прислать и нам пару младших офицеров. Пополнение же все время прибывает.

Тербер вылез из грузовика и свирепо ощерился на лейтенанта. Колпеппер отвел глаза в сторону и двинулся к кухонной палатке. Он понятия не имел, какого черта старшина увязался с ними. Колпеппер не любил общества Тербера, оно его угнетало. Иногда у него закрадывалось смущающее его самого подозрение, что первый сержант Милтон Энтони Тербер — сумасшедший. Казалось, Терберу на все наплевать.

Тербер подождал, пока Колпеппер и Эндерсон отойдут подальше, потом схватил Рассела за плечо и потянул его назад к грузовику.

— Слушай, ты, падла, — злобно прошипел он. — Если до вашего отъезда я не вернусь, приедешь за мной в два часа. Понял?

— Да ты что, старшой! — запротестовал Рассел, которому совсем не улыбалось полночи сидеть без она в своей палатке и поглядывать на часы.

— Отставить разговорчики! Слышал, что я сказал?

— Тебе же здесь нечего делать.

Тербер хитро улыбнулся одними бровями.

— Тут ни женщин, ни… вообще ничего, — сказал Рассел.

Тербер снова улыбнулся.

— Тогда дай хоть выпить, — сдался Рассел.

Тербер достал из-под сиденья спрятанную бутылку.

— Может, я успею и уеду вместе с вами, — сказал он, пока Рассел пил. — Это я на всякий случай. Но если не вернусь, а ты за мной не приедешь, я тебе печенку вырву. Понял? — И для убедительности хрякнул Рассела по плечу своей здоровенной ручищей.

— Ой! Ладно, я же тебе обещал, — сонно сказал Рассел. — Приеду. Держи свою бутылку.

— То-то же. — Тербер улыбнулся. — Смотри не забудь. А теперь вали. Пошел! — И он увесисто хлопнул Рассела по заду. Едва Рассел скрылся в темноте, Тербер спрятал бутылку в корнях киавы и пошел следом.

Когда они с Расселом вошли в кухонную палатку, Старк сидел в парусиновом кресле. Повар у плиты разговаривал с лейтенантом и готовил сэндвичи. Вставать и уступать кресло лейтенанту Старк не собирался.

— Привет, — свирепо улыбнулся ему Тербер.

— Привет, — вяло отозвался Старк, и за все время, что они там пробыли, не сказал больше ни слова. Он ни на кого не глядел, руки его безжизненно свисали с деревянных подлокотников.

Энди ушел первым. В одной руке он нес гитару, в другой — взятый про запас сэндвич. Потом ушли лейтенант, Рассел и капрал: эти отправились проверять посты. Тербер остался в палатке. Повар снова улегся на стол.

— Эй, ты, — сказал Старк.

— Ты это мне? — спросил повар, приподнимаясь.

— Тебе. А ты думал кому?

— Чего еще? Чего ты от меня хочешь?

Старк мотнул головой:

— Убирайся отсюда. Катись. А то смотрю на тебя — и блевать охота.

— Куда же мне идти?

— Спать иди. А то вот-вот сдохнешь. Смотреть тошно. Я за тебя додежурю. Все лучше, чем на твою рожу смотреть.

— А мой выходной?

— Получишь ты свой выходной. Никуда он от тебя не денется. Боров ленивый. Катись к чертовой матери.

— Хорошо. — Повар попытался изобразить огорчение. — Раз ты меня посылаешь… — И мгновенно смылся из палатки.

— Что это с тобой? — спросил Тербер.

— Ничего. — В тоне Старка звучала угроза. — А с тобой что?

— Ну ты суров! Уж если накажешь так накажешь, — сказал Тербер. — На черта тебе не спать всю ночь? Мог бы спокойно дрыхнуть.

— А может, мне нравится не спать. Тебе-то что?.

— Ты же пьяный.

— Ты тоже.

— Точно, — Тербер хищно оскалился. — И сейчас напьюсь еще больше. Где твоя бутылка?