Испытание войной – выдержал ли его Сталин? - Борис Шапталов

Современная Россия вкусила пассионарности в рамках тоталитарного режима, но как она вызывается в демократических государствах, понять не может. Вроде бы все есть – долгожданные свободы, два десятилетия непрестанных реформ, возможность закупать за границей лучшее оборудование, получать иностранные кредиты – все то, что во времена Сталина отсутствовало или было сопряжено с немалыми трудностями, а толку почему-то мало. Сталин все-таки пошел на закрепощение колхозников ради индустриализации. А теперь, когда в России впервые в ее истории огромное количество валюты, власти не знают, как распорядиться нежданным богатством, и вкладывают в американские облигации до лучших времен.

Мы живем в основном за счет природных ресурсов да сталинского индустриального и научного наследия. И гадаем: что не так? Почему нет прогресса? То ли народ подкачал, то ли история не та, то ли климат виноват, то ли реформ мало? И никак не можем понять, почему у Южной Кореи, Тайваня, а теперь и у «коммунистического» Китая вдруг все оказалось то, что нужно: и народ, и политическая система, и история. А ведь при Сталине и народ, и климат, и история были из разряда того, что нужно, чтобы совершить в короткие сроки индустриальный и научный рывок. Столь мощный, что мы до сих пор донашиваем сталинскую шинель. А как хочется избавиться от сталинского наследия, включая сталинскую разновидность патриотизма. Да не получается, даже новый гимн приходится перелицовывать из сталинского. Свой придумать не в состоянии. А что делать, если собственный творческий запал почти на нуле? В результате сталкиваемся в прессе с «патриотизмом» иного рода. Вот примерчик:

«Не хочется вас огорчать, но наша Родина – по преимуществу – пустое место. Это территория, а не страна. Очень большая территория, за каким-то хером прирезанная по неосторожности к Московскому княжеству», – считает без тени юмора известный сатирик Виктор Шендерович. И даже намекает на возможное решение проблемы «пустого места» – заполнить его другим иностранным государством: «…на этом пустом месте могли бы расположиться штук восемьдесят японий, и никто бы не заметил» (В. Шендерович. Пустое место России. «New Times». № 43, 2009). Вот и доказывай после этого сфальсифицированность московских процессов 1930-х гг., на которых оппозиционеры каялись, что хотели отдать Дальний Восток Японии, а Украину – Германии.

А вот как предлагается отдельными индивидуумами решить демографическую проблему страны:

«Нам не обойтись без других иммигрантов, более чуждых нам в культурном отношении… Конечно, это прежде всего китайцы. У них нет конкурентов, потому что, во-первых, они наши соседи. Во-вторых, потому что для них наш суровый климат привычен: климат Северного Китая тоже очень суровый. Китайцы, как они уже показали на практике, прекрасно могут вести сельское хозяйство у нас в Сибири, на Волге, в Подмосковье – где угодно… (Чтобы) не допускать, по возможности, резкого превалирования одной этнической группы, наряду с китайцами брать корейцев, вьетнамцев, филиппинцев, индонезийцев – все приедут…

…Кто еще может послужить источником – Африка…Вот это наш выбор», – на полном серьезе считает ведущий специалист Института народнохозяйственного прогнозирования РАН Ж. Зайончковская (ПОЛИТ.РУ. Публичные лекции. – Зайончковская Ж. Миграционная ситуация современной России). Поневоле закрадывается мыслишка, что политическая практика советской судебной психиатрии имела определенное основание. А таких цитат можно привести не на одну страницу. В любом случае на этом фоне Сталин выглядит Гулливером среди лилипутов. Так что заглавие этого параграфа – «Сталин как наше все» – вынесено не ради красного словца. Получается, что от него все вышло и к нему все нынешние явления возвращаются. И как бы – пусть на другом историческом витке, – и правда, к нему не вернуться, ибо без пассионарного взлета России наверняка быть «пустым местом», которое заполнят другие народы и государства.

Парадокс из парадоксов: писатели и режиссеры в «темную пору» сталинизма писали и снимали светлые, полные гуманизма и оптимизма произведения, зато когда пришло «светлое время» свободы, то началось доминирование «чернухи», нигилизма, аморализма, а вместо пассионарных героев советских фильмов нам предложили веер моральных уродов либо героев специфической профессии – от проституток и бандитов до бизнесменов, слабо отличающихся от уголовников. И как сии ориентиры «нового общества» толковать?

Остается констатировать: дело Сталина продолжает жить и процветать. Он нужен державникам в качестве сказания об эффективном менеджере и даже либералам, которые в ответ на критику постсоветского периода отвечают: «А при Сталине было еще хуже!» Ну а демократов у нас нет, так что в идеологическом смысле Сталин остается нужнее всех живых.

Еще раз о феномене «22 июня»

Тема Сталина и метафизики сталинского управления невозможна без рассмотрения того, что произошло летом 1941 г., когда государство оказалось на грани гибели от вражеской армии, которую, как теперь ясно, технически можно было остановить на границе. Но этого не произошло, потому что потенциально могучий военный организм Красной Армии был полупарализован действиями верхов; боеспособность советских войск снижена так, что они не могли противостоять в открытом бою даже румынской и финской армиям.

Получилось как в голливудском боевике: сначала плохой герой жестоко бьет хорошего, но затем хороший, собрав силы, к радости зрителей, метелит плохого. В кино этот шаблон определен сценарием, который учитывает эмоциональную составляющую зрительского восприятия, а почему и в жизни так получилось?

В затмении Сталина и его генералов есть что-то мистическое. Поневоле задаешься вопросом: «А если некие Высшие Силы навели морок на руководство СССР, чтобы посмотреть, как они выпутаются из «безвыходной» ситуации?»

Для чего?

Римлян тоже долго испытывали поражениями от Ганнибала, прежде чем «назначить» их лидерами мира.

Или другой вариант: 1941 г. – черная метка, пример того, как можно легко превратить могучую силу в кучу дерьма, сильное государств – в трухлявый пень. И одновременно это свидетельство того, что если не опускать руки, можно выплыть, да еще колоссально усилиться, несмотря на умопомрачительные потери. Все в руках правителей. А правители бывают трех категорий: пассионарии, середняки (технократы) и деграданты. Значит, в 1917 и 1991 гг. были альтернативы, но только Сталин смог реализовать победоносный вариант. И в этом его, как ни крути, величие.

Но вернемся к традиционному анализу, исключив назидательное вмешательство потусторонних сил в исторический процесс. Тогда возникает законный вопрос: зачем Сталину понадобилось дезорганизовывать боеспособность Красной Армии? А для тех, кто хочет обелить своего вождя, вопрос звучит иначе: кто вместо Сталина виноват в поражении?

В литературе озвучены следующие версии: 1) Сталин верил Гитлеру и в договор о ненападении и потому не предпринял необходимых мер безопасности; 2) Сталин не верил Гитлеру и готовился на него напасть, но Гитлер опередил, а раз так, то советские войска, «естественно», не были готовы к обороне; 3) Сталин подставился, чтобы развенчать Гитлера и, как жертва агрессии, договориться о союзе с США и Великобританией; 4) Сталин ждал, пока германская армия закончит сосредоточение, чтобы атаковать в период развертывания, но он «прождал» этот момент, так как не мог поверить, что для нападения на СССР собраны столь небольшие силы; 5) как только вермахт вступил на территорию СССР, так начался стихийный саботаж солдат и части офицеров; они сдавались в плен, либо вели пассивные боевые действия; 6) как ни расстреливал Сталин генералов, но все равно многие оказались предателями (Тимошенко, Павлов, Кирпонос) и открыли врагу границу, а те, кто не был предателями, были бездарями, не умеющими воевать (Жуков).

Последний вариант особенно умилителен, ибо у их авторов получается, что к 30-м годам большинство героев Гражданской войны (не говоря уже о членах Политбюро, вроде Бухарина, Рыкова и Троцкого) поняло, что зря воевали с Колчаком и Деникиным и надо возвращать капитализм, а потому стали готовить поражение СССР в войне с империалистами. И лишь прозорливость товарища Сталина дала возможность разрушить планы заговорщиков. Получается, что из-за превентивных действий Сталина построение социализма в одной отдельно взятой стране затянулось еще на полвека. Но с окончанием расстрелов СССР был обречен…

Возможно, в обширной литературе, посвященной 1941 г., существуют и другие трактовки. События того времени столь запутанны, что весьма способствуют возникновению самых кучерявых версий. В таком случае читатель может сам добавить их в этот скорбный список непонимания того, как могло случиться то, что случилось. Нет, кажется, только одной, причем напрашивающейся версии о предательстве самого генерального секретаря ЦК. А как еще назвать правителя, который назначает на посты наркомов безопасности лиц, усердно истребляющих военную и техническую элиту страны, а также проводит в армии мероприятия, способствующие понижению обороноспособности вооруженных сил накануне вторжения врага?