Сталин. Жизнь и смерть - Эдвард Радзинский

Но эта идея была очередным даром данайцев. Члены ЕАК не поняли, в каком опасном положении они оказались. Точнее, во что он их вовлек, уже тогда уготовив им будущее.

«Крымская еврейская республика» очень поможет возвращению Страха.

Его длинные шахматные партии…

Но тогда – весь военный период – ему приходилось заботиться о впечатлении, которое он производил на иностранцев.

Так, в 1944 году в лагерях на страшной Колыме пришлось принимать американскую миссию. Приняли успешно. К приезду гостей приготовили особую зону в лагере: там отремонтировали бараки, поставили кровати с чистым постельным бельем и даже подушками, женщинам выдали вольную одежду и прислали парикмахеров. Американцам показали теплицы, где выращивали помидоры, огурцы и даже дыни, повезли их на образцовую свиноферму, где роли свинарок удачно исполнили сотрудницы НКВД. Гостей восхитил и лагерный театр, где им показали настоящий балет.

Театр не был инсценировкой. Такие театры действительно существовали в его лагерях. В них выступали многие недавние знаменитости, а ныне «враги народа». Выступали под номерами. Конферансье объявлял: «Арию Хозе из оперы «Кармен» исполняет номер такой-то», и выходила посаженная звезда. Лагерные начальники старались превзойти друг друга в пышности театральных постановок.

Победа

На Эльбе его войска встретились с союзниками. Шли бесконечные братания, попойки. Он хорошо знал историю: русские офицеры, победив Наполеона, привезли из Европы в Россию дух вольности и основали тайные общества…

Особенно раздражал его Жуков. Маршал раздавал интервью западным агентствам, все чаще забывая обязательный рефрен о «величайшем полководце всех времен»…

И вот пришла Победа. Жукову он оказал величайшую честь – доверил подписать протокол о безоговорочной капитуляции Германии и принимать парад Победы. Опасны его почести… Тени исчезнувших маршалов могли это подтвердить опьяненному победой Жукову. Во время парада – в тот дождливый день, когда «само небо оплакивало павших», как писали его поэты, – Хозяин уже думал о завтра. О дне после Победы.

Окончились 1418 дней войны. 1418 дней гибели людей.

Страна лежала в развалинах, была покрыта могилами его солдат. И пол-Европы было усеяно их телами.

В дальнейшем он объявит официальную цифру погибших, не слишком большую, чтобы не очень пугала, – около 7 миллионов.

После его смерти с каждым годом эта цифра будет расти. Беспощадно расти. В 1994 году на международной научной конференции, состоявшейся в Российской Академии наук, большинство экспертов сошлись на таких цифрах: около 8 миллионов 668 тысяч потеряла армия и 18 миллионов – мирное население. Всего 26 миллионов погибших.

А пока уцелевшие после невиданной войны солдаты маршировали по Красной площади, швыряя знамена побежденной гитлеровской армии к подножию Мавзолея. К ногам Хозяина. Но он должен был задуматься: как будут жить после демобилизации эти солдаты, научившиеся убивать легко и умело. Он уже был наслышан о бандах, появившихся в столице.

«Москвичей… стали жутко грабить и убивать по ночам какие-то бандиты. Доходит до того, что даже в центральных районах люди боятся с наступлением темноты выходить на улицу», – писала ему дочь в начале 1945 года.

На войне они разучились работать и бояться. Или точнее: разучились работать, потому что разучились бояться.

«Сегодня мне сказали, – продолжает Светлана, – будто ходит слух, что Сталин вернулся в Москву и издал приказ ликвидировать бандитизм и воровство к Новому году. Люди всегда приписывают тебе что-нибудь хорошее».

Он не обманул ожидания людей, отдал знакомый приказ: расстреливать. И не только тех, кто грабит, но и тех, кто не умеет справиться с грабежами.

Банды пополняли сотни тысяч бездомных и нищих. Среди них – множество калек, пришедших с войны. Потерявшие кто руки, кто ноги, изуродованные, они боялись или не хотели возвращаться в свои семьи. Впрочем, если и возвращались, часто обнаруживали: жена, по ошибке получившая «похоронку», вышла замуж. И тогда они присоединялись к свободному племени нищих или бандитов.

В папках Хозяина остались отчеты НКВД: «На территории Арзамасского района появилось большое количество нищенствующего элемента. Наибольшее скопление… у крахмально-паточного завода «Рассвет». Завод отпускает населению в качестве корма для скота отходы производства. Эти отходы употребляются нищенствующим элементом в пищу. Территорию завода уже посетило до 20 тыс. человек. Л. Берия».

Нищие пополняли его лагеря.

Нуждалась, ох как нуждалась в страхе страна… Контрразведка усердно перлюстрировала письма с фронта, и Берия регулярно докладывал ему об их содержании. И Хозяин понял: произошло самое тревожное. Во время войны вместе с чувством личной ответственности за судьбу Отечества возродились и личные мысли.

Впереди предстояла жестокая борьба с этими независимыми мыслями.

Месть

Решил он и проблему пленных, освобождавшихся из немецких лагерей. Они должны были расплатиться за то, что не выполнили его приказ – не погибли на поле боя, посмели выжить и оказались в плену. И конечно же он думал об опасных идеях, которых его солдаты «понахватались» (любимое словечко его пропаганды) в интернациональных лагерях. Так что судьба их была решена: пережившие годы кошмара вражеского плена и сумевшие все-таки дожить до победы, прямо из немецких лагерей они должны были отправиться в лагеря советские. «Сто двадцать шесть тысяч офицеров, возвратившихся из плена, были лишены воинских званий и посланы в лагеря» – так говорил маршал Жуков на пленуме ЦК партии в 1957 году.

Печальная судьба ждала и мирных граждан, насильно угнанных гитлеровцами в Германию. Контакты с иностранцами (тем более с врагами) считались в его государстве неизлечимой заразой, чумой. Зачумленных следует отделять от здоровых…

Так что и они тоже должны были пополнить его лагеря.

Однако многие из подлежащих возвращению находились на территории, занятой союзниками. Они уже знали слова Хозяина о том, что «в плен сдаются только изменники родины», и умоляли не отсылать их в СССР.

Но он, как всегда, позаботился обо всем заранее: еще в дни Ялтинской конференции подписал соглашение с Рузвельтом и Черчиллем, согласно которому все пленные и интернированные во время войны граждане СССР подлежали возвращению на родину.

И союзники беспощадно выполнили соглашение.

«Жертвы Ялты» – так назвал свою книгу об этих несчастных Николай Толстой-Милославский, внучатый племянник Льва Толстого. В книге он собрал показания очевидцев и участников трагедии.

Сержант Д. Лоуренс (был в конвое, сопровождавшем автомашины с советскими гражданами, которых англичане везли для передачи представителям СССР): «Когда бывшие пленные прибыли в Грац (Австрия), где был советский приемный пункт, какая-то женщина кинулась к парапету виадука, пересекавшего реку Мур… бросила в воду ребенка, а потом прыгнула сама. Мужчин и женщин вместе загнали в огромный отгороженный проволокой концлагерь… Я на всю жизнь запомнил этот кошмар».

Но то были граждане СССР. Как писал любимый герой Хозяина, Иван Грозный, о своих подданных: «Награждать их царь волен и казнить их волен тоже».

Однако Хозяин сумел заполучить и иные жертвы.

В Европе находились тысячи его прежних врагов – белогвардейцев, участников Гражданской войны, бежавших когда-то из России.

В Чехословакии, Югославии, Болгарии, Румынии и Венгрии, занятых его войсками, НКВД выявлял их и вывозил в СССР – в концлагеря. Но часть этих прежних врагов оказалась на территории поверженного рейха, оккупированной союзниками. И хотя в СССР могли быть репатриированы только те, кто до вывоза в Германию или до плена являлись советскими гражданами, он сумел добиться от союзников невозможного. Герои белого движения: казачий атаман Краснов, генерал Шкуро, награжденный английским орденом Бани за подвиги в борьбе с большевиками, генералы Соломатин и Султан-Гирей были выданы англичанами Хозяину.

Напрасно Султан-Гирей надел форму царского генерала, напрасно генерал Кучук Улагай размахивал перед английским офицером своим албанским паспортом – они были переданы в руки офицеров НКВД.

Хозяин заставил союзников исполнить его волю.

Узнав о происшедшем, тысячи казаков-эмигрантов, оказавшихся в Австрии, бежали в горы. Но английские патрули ловили беглецов и передавали советским представителям.

Хозяин устроил суд в Москве. Сопровождаемые газетными проклятиями, его давние враги, герои Гражданской войны – 60-летний Шкуро и 78-летний Краснов – были повешены. Он еще раз доказал: врага можно простить… но только убив врага.

НКВД и церковь

Предстояло решать и проблему церкви. К тому времени он уже забыт свое обращение к Богу. Прежний страх Сосо был смешон Сталину. Это он выиграл величайшую войну – Победитель! Это он освободил народы – Богосталин!