Парейдолия - Константин Владимирович Вершинин

– Сам. Это странное количество фотографий не давало мне покоя с самого начала.

– Оу, да вы настоящий Холмс)). Так и есть. Они должны быть сделаны физически, это связанно, если вы уже поняли, с отдельными друг от друга моментами времени, вот почему не получится скопипастить одну фотографию 11 раз. Каждая из них уникальна, так как привязана к колебательному рисунку струн, уникальному только для определённого времени и только для определённой точки пространства. И при наложении фотографий, мы фактически получаем наложение друг на друга этих колебательных рисунков, что даёт доступ к свёрнутым измерениям внутри струн. Ну а в этих измерениях, как вы уже догадались, все секреты прошлого и будущего, и того что скрыто от наших глаз. Или не догадались ещё, а, Анатолий?..

– Кажется, более-менее начинаю понимать… Что такое "мёртвозернистые"?

– О, гляжу, вы столкнулись с ними лично? Гражданин фээсбэшник, может вам кажется, что я такой умный и знаю всё и вся, но вы ошибаетесь. На самом деле, я не знаю как это всё работает и не могу объяснить все феномены. Мёртвозернистые, как я понял от ребят с форумов, это какая-то рекурсия, обработка зацикленная сама на себя, возможно что-то раскрывающая не во внешнем мире, а в вашем внутреннем. Это всё, что я знаю.

Горчаков поглядел в окно и на часы. Солнце уже поднялось над горизонтом, хотя тот был затянут плотными тучами. Время шло.

– Я понял. Спасибо… Где находится программа? Та версия НьюВижн, которой пользуешься ты?

– А это, я так понимаю, уже пошли вопросы следователя, так ведь? Хотя и на них ответить мне не западло: может и у меня, а по факту, везде.

– На серверах? В сети? Но мы же всё вычистили…

– В сети, но теперь не на серверах. У всех, кто хоть раз пользовался сервисом, в виде скрытого системного процесса в корне операционных систем.

– Вирус?

– Нет, зачем такие глупости. Код-помощник. Просто считает и обрабатывает результат. А для этого нужны тысячи, миллионы компьютеров, чем больше, тем лучше.

– А, так вот откуда берутся вычислительные мощности, о которых говорил Луговской! Мол, нужны суперкомпьютеры и всё такое…

– Бросьте! кто же хранит яйца в одной корзине? Распределённые вычисления куда как безопаснее. Ладно, гражданин следователь, думаю, я уже достаточно ответил на ваши вопросы, но, увы, мне пора. Пора, как говорится, вершить историю, или хотя бы принять ванну.

Горчаков, резко осознав скорую потерю связи, напрягся и попытался собраться мыслями, чтобы задать ещё хоть один наводящий вопрос, но в голову не лезло ничего, что может пригодиться для дела, а лишь только то, что нашёптывало любопытство.

– Постой! Последний вопрос! Просто скажи, для чего ты это делаешь? Зачем, что ты хочешь этим сказать? Ведь ты, со своими знаниями, ты знаешь, что ты можешь? Ты понимаешь, кто ты? Зачем ты так рискуешь, Женя?..

– Фу блядь, какая пошлость. Не ожидал от вас вот этой псевдозаботы о моей судьбе, а по сути, проявление вашего личностного эгоизма. Только не надо играть в обеспокоенного папочку, хорошо?

– Хорошо. Как скажешь.

Горчаков на какой момент потерял мысль, запнулся, но вскоре снова собрался и продолжил, понимая, что дорога каждая секунда:

– Как понимать твой «карьерный рост», от скандала с ФСКН до солнечной вспышки? Или политики тебе уже мало? Или это всего лишь желание славы? Мы думали, ты оппозиционер какой, под власть копаешь, вот весь отдел и напрягся, если бы не этот факт, может за тебя вообще не взялись, а вот, повезло.

«Твою же мать, вот идиот!» – выругался Анатолий, укоряя себя в корявости изложения мыслей.

– Ааа, это вон вы про что… – появились новые буквы на экране. – А что собственно, с вас взять, ребята? Сколько было расследований, разоблачений, выложенных в сеть в виде этих замысловатых фотообразов, и не только от меня – вскрытие подноготной депутатов, чиновников, схемы коррупционных взаимодействий между органами власти, полицией, заговоры руководителей, бордели у капитанов, оружие в центре столицы под покровительством высших должностных лиц, и что? И что, я спрашиваю? И ничего. Всё замяли, замолчали, и народ, как всегда, чуточку повозмущавшись, всё проглотил. Все эти властные скандалы, кремлёвское грязное бельё уже никому не интересно, всё это не вызывает реакции, хоть ты обожрись свидетельствами, хоть ты выложи любой компромат – всем похуй. Народ наш видать, этим не расшевелить, что у него под боком происходит, ему малоинтересно, что рядом воруют, срут на закон, это видать, слишком мелко и не достойно его внимания, слишком привычно и банально. А нужно ему что-то глобальное, что-то, чтобы УУХ! Чтобы на всю страну, весь земной шар, на всю вселенную! Может, тогда хоть зашевелиться. А внутренняя политика… разве не скучно? Ну что ж, ваш покорный слуга уже позаботился о том, чтобы предоставить всем нам такую прекрасную возможность. Так что адьёс, Анатолий, было приятно с вами пообщаться. Боюсь, мне больше нечего вам сказать. С уважением, ваш Кот Мёбиуса.

– Стой!

Горчаков лихорадочно набирал текст тут же отправляя:

– Тебя хотят убить! Другой следак, они сжимают кольцо вокруг тебя, вычислят в любую минуту, при попытке к бегству будут стрелять на поражение! Ты проходишь по статье «терроризм», сверху пришёл приказ заканчивать с тобой!

Горчаков поднял глаза на экран, и увидел, что ромашка Lolik_nitro стала красного цвета.

* * * * *

Оставаясь на диване в неподвижном состоянии, словно в ступоре, Горчаков наблюдал, как редкие золотые лучи пробивающиеся из-за туч заползают в его комнату. Он слышал нарастающий гул утреннего города, его вибрации и дыхание. Он знал, что покой этого города будет сегодня нарушен, его размеренный ритм будет сбит, что-то ворвётся в него волной, прокатится по компьютерам всех квартир, планшетам всех офисов и смартфонам всего метро, разлетится по всем окрестностям, а затем и по всем другим городам в виде маленького файла цифрового изображения, всего лишь набора пикселей, но таких, что смогут изменить ход течения жизни в этой стране, а может быть, на всей планете. Горчаков поймал себя на мысли, что рассказы о физическом и математическом устройстве этих программ прояснили ситуацию только лишь на сознательном уровне, на уровне же ощущений, они только усилили в нём страх, который уходил корнями во что-то иррациональное и мистическое. Нечто непредсказуемое, неизбежное и страшное почувствовал Анатолий в тот момент, нечто, надвигающееся из глубин цифрового мира, которое ощущалось теперь чем-то демоническим и потусторонним.

Звонок телефона оборвал поток мыслей майора и он поднял мобильный.