Огненный дождь - Денис Субботин

Дружинники сумели воспользоваться лёгким смятением стратиотов. Сначала десяток, потом полсотни их сумели вклиниться во вражий строй и впереди – воины рода Медведя. Впрочем, их и просто было больше всего…

Ярославу не получилось оказаться на острие удара. Может и хорошо. Сотне Дуба – вражий строй ломали они – досталось очень сильно. По правде сказать, там немного чего от сотни осталось, но поменять её идущая второй сотня Любослава не могла – не было возможности. И всё же даже уставшие и на усталых конях, воины Дуба своё дело знали и сумели оттеснить заслон настолько, чтобы к воротам могли прорваться идущие следом. Сейчас ведь не требовалось одолеть этот самый заслон. Сейчас довольно было не позволить закрыть ворота. А они уже начали закрываться – защитники дома видимо решили пожертвовать четырьмя сотнями, дабы спасти многие другие, ещё находившиеся внутри. Не успели!

Передовые конники сотни Любослава ворвались внутрь, когда между створками оставалось дай Бог сажень. Их почти тут же и выбили – в том числе и самого Любослава, разумеется, ведущего сотню за собой. Но выбивая, потеряли те самые бесценные мгновения, которых так не хватало потом. Ворвавшиеся во двор следом дружинники снова задержали закрытие ворот. А потом к ним прибавились новые, потом набежала пехота и полезла и через стены… Дальше пошёл обычный приступ. Обычный, за исключением того, что за спиной штурмующих оставался крепкий отряд базиликанцев и он – сражался. И всё же сопротивление стратиотов длилось далеко не вечно. Немолодой примипил, командир манипулы, остановил бессмысленное уже пролитие крови, с досадой швырнув клинок на камни. Его воины, пусть и не сразу, примеру и последовавшему за ним приказу подчинились. Здесь почти не было местным, а наёмники из Вольных городов не видели никаких причин погибать за чужие интересы. Если б ещё понимать, за что война, тогда другое дело… Обычное оправдание трусов и предателей. «Война непонятна» и можно бросать оружие, даже если этот твой поступок открывает дорогу врагу. «Война неправедна», и под это списываются любые подлости, в которых, кстати, праведности ни на куну. А кто и где видел справедливую и праведную войну?!

А город пал. Ещё два дня в разных его края сражались отряды обречённых, но – Дария пала именно в тот день, когда был взят дом стратига Фобия. Именно с этого дня под рукой августа Филиппа осталась только три эпархии Алтики, одна – Тангарики и сам Золотой диоцез, в центре которого располагался Великий Город, иначе – Миллениум. Впрочем, со взятием Дарии должны были пройти считанные дни до того момента, когда первые сотни гардарского войска пересекут границу.

 Глава 10 «Обоз»

1. Князь Лютень и воевода Радовой. Граница Золотого Диоцеза. Лагерь гардарского войска. 12 день месяца Березозола.

Сразу за месяцем Бокогреем – вьюжистым и холодным не по-базиликански, следует месяц Березозол. В это время в поход выходят только безумцы, а те, кто уже в походе, стараются занять места повыше и пережидать обычный в это время паводок на холмах. На этот раз, впрочем, война закончилась не до конца. Даже по слякоти, покрывшей большую часть Базилики и прилегающих к ней земель, отряды разведчиков и обозы с продовольствием продолжали двигаться. Войско не может быть слепым, не может быть и голодным. Разведчики и обозники натыкались друга на друга, вспыхивали короткие и ожесточённые бои. В зависимости от того, кого было больше – охраны или нападавших, либо пропадал отряд разведчиков, либо войско – базиликанское или гардарское оставалось голодным. Впрочем, Дария, а до неё – Маласса и Тулса дали достаточное количество провианта, чтобы гардарское войско, наконец-то собравшееся в единый кулак под Дарией, не испытывало недостатка в еде и фураже. Но обоз от торингов князья требовали с удивительным постоянством, считая это оговорённой в роте частью платы. Торинги, взявшие Тангарию, но так и не сумевшие подкрепить тот первый успех взятием Кирифора, чувствовалось – на последнем издыхании от ярости. Но – терпели достаточно долго… На седьмой день месяца березозола в лагерь гардар должен был прийти очередной обоз – с зерном, вином, вяленым мясом. Не пришёл. Не пришёл и на восьмой день, и на девятый. Князь Буйслав был взбешён. Князь Лютень не считал нужным его успокаивать, ибо и сам готов был идти и отбивать положенное. Как раз в это время, ранним утром, к нему заявился брат – воевода Радовой. Пропадавший где-то целый день с тысячей всадников…

Обнялись, расцеловались, как и положено. Лютень кликнул слуг и те быстро сварганили стол. Не слишком богатый, но и не бедный – в самый раз для того положения, в котором находился лагерь.

Однако, Радовой ел довольно нехотя, плохо ел. По крайней мере – для молодого воеводы, полный день проведшего в седле и за это время наверняка маковой росинки во рту не державшего.

-Радовой! – сказал князь, со всё нарастающим изумлением глядя на то, как брат нехотя ковыряет ножом и новомодной вилкой кусок молочного поросёнка с кашей, хреном и специями, которого положили ему на блюдо. – Радовой, я тебя двадцать семь лет знаю!

-Ну. – сказал тот, глядя хитрым глазом из-под оседлеца, упавшего на лицо. – Пусть так, что с того?!

-Ты никогда не ел плохо! – Лютень нервно отодвинул кубок, который только что осушил в раздражении. – Никогда! Даже когда болел… Когда болел, так вовсе жрал, как свин!

-Ну, спасибо, братец! – усмехнулся Радовой и своей усмешкой вызвал ещё большее раздражение.

-Да что – спасибо?! – взорвался внезапно Лютень. – Тоже мне, хитрец нашёлся! Отвечай, пока не осерчал всерьёз, что творится?!

-Да ничего, ничего! – улыбнулся Радовой, продолжая ковырять нежнейшее мясо молочного поросёнка. – Просто сыт я. Что тут такого?

-Так… - Лютень от такого объяснения стал ещё мрачнее. – Ну-ка, давай начистоту, брат! Ежели вы кого пограбили, так ведь и тебе достанется, и воинам, что твой приказ выполнили! Лучше сам сознавайся, пока не поздно!

-Да не грабили мы никого! – Радовой тоже начал раздражаться, досадливо поморщился и нож взял в руку, как давеча – меч.

-Точно – не грабили? – усомнился Лютень, зная, что своими сомнениями оскорбляет брата.

-Точно, точно! – отмахнулся тот. – И без того было, где раздобыть! Ты ещё не ведаешь… Обоз мы привели! Всё, как полагается. Возы с зерном, с мясом, с фуражом… Ну, и четыре воза вина! Причём – хорошего. Не того пойла, что торинги нам прошлый раз подбросили за доброе старое!

-И где ж ты всё это раздобыл? – ядовито поинтересовался Лютень, в глубине души уже чувствуя, что случилось что-то недоброе. Что-то не то случилось.