Лесная фея для герцога - Альма Либрем

Значит, в своих расчетах она меня обманула. Для этого понадобилось слишком много крови. Больше, чем мог позволить себе отдать живой человек.

- Элоиза! – я опустился на ступеньки рядом с нею и склонился к девушке. – Элоиза, ты меня слышишь?

Надежды на то, что она отзовется на звук моего голоса, было очень мало. Элоиза была без сознания, и поверхностное дыхание, липкая кожа и подозрительная бледность лица прямо указывали – ей необходимо помочь. Но как? Любому нормальному человеку я залечил бы раны. А ей…

 Я подхватил девушку на руки, понимая одно – она не может оставаться здесь, на ступеньках. Необходимо хотя бы перевязать истерзанное запястье в надежде, что это остановит кровотечение.

Наша дорога, казалось, была ориентиром для всех, кто пожелает нас найти. Элоиза, безвольно обмякшая у меня на руках, так и не пришла в себя, а с её запястья на землю капали крохотные капельки крови. Я старался нести её бережно и быстро, чтобы не навредить ещё больше, но осознавал, что главный вред причинил, когда вообще пошел на эту авантюру.

…В спальне оказалось пусто. Наставника уже и след простыл, и только дневник королевы Карен остался лежать на кровати. Я столкнул его, от бессилия сгоняя злость на книжице, подарившей нам шанс выжить, и осторожно уложил Элоизу поверх одеяла. Метнулся к шкафу, добыл оттуда полотенце, вернулся к девушке, но понял, что таким, во-первых, руку не перемотаешь, а во-вторых…

Нет. Ей надо было помочь по-настоящему. Сюда бы целителя… Но целителя у нас не было, да и чем бы он помог истинно неодаренной? Даже я бессилен! Потому что…

Я заставил себя выдохнуть, успокоиться. Бессилен? Необязательно. Ведь, если моя теория верна, ещё не все потеряно. И силы мои и Элоизы имеют схожую природу. Значит, я должен суметь как-то… Как-то на неё повлиять.

Попытаться, как Шэйран Первый, сразу обратить третье состояние в первое.

Я опустился на колени у постели и взял Элоизу за раненную руку. Коснулся кончиками пальцев краев ран, понимая, что кровоточить эти порезы будут ещё очень долго. А потом, закрыв глаза, попытался вытолкнуть из себя не переработанную магию, а в том, первозданном состоянии – и не дать ей измениться, привычно перейти в легкую энергию, склонную к изменениям.

Колдовская энергия заполняла раны Элоизы, застывала в них, перекрывая сосуды и не позволяя крови проливаться и дальше. Её внутренний резерв, кажется, отозвался, пытаясь слиться с тем, что я ему предлагал, но замер – слишком непривычна была пища. Себе подобных эта магия поедать отказывалась.

Я с ужасом осознал, что был прав. Все то, что рассказывал Элоизе о магии, все мои догадки теперь нашли подтверждение в этой короткой попытке исцелить, спасти любимую.

Теперь оставалось самое сложное. Обратить эту магию, конвертировать её. Я остановил свою силу, не позволяя ей полностью перелиться в Элоизу, а потом, надеясь на то, что успею, выдохнул нужное заклинание.

Часть энергии все равно поглотилась при обращении. Но, открыв глаза, я увидел, как потянулись друг к другу края ран на её запястье и остановилось кровотечение. Элоиза застонала от боли, но так и не пришла в себя. Бледная, измотанная, она напоминала сейчас хрупкую куклу, брошенную нерадивым хозяином. Я знал, что в какой-то мере это впечатление обманчиво – Элоиза была слишком независимой, слишком своенравной, чтобы кто-то сумел сделать её своей игрушкой.

Но главное оставалось фактом. Я сумел её исцелить. И теперь между нами будто установилась какая-то невероятная, тонкая, едва ощутимая связь. Невесомая, но от того невероятно значимая. Я наслаждался тем, что мог находиться рядом с Элоизой сейчас, согревать её не только теплом своего тела, а и своей магией.

Впрочем, следом накатило осознание и другого – колдовать рядом с нею до такой степени сложно, что я вряд ли решусь на это без особой необходимости. Элоизе в её замкнутой энергетической системе было замечательно, и жестоко разрушать этот хрупкий баланс исключительно для удовлетворения собственных желаний.

За окном уже темнело. Я не мог позволить себе оставить Элоизу одну, потому, не раздеваясь, лег рядом на кровать и приобнял её одной рукой. Девушка улыбнулась сквозь сон, шевельнулась, но так и не пришла в себя. Её телу нужно было время, чтобы восстановить резервы. Все же, потеря крови – это серьезно. И как я мог не подумать…

- Я больше никогда, - прошептал совсем тихо, так, чтобы даже случайно не разбудить Элоизу, - никогда в жизни не позволю тебе собой рисковать, Элоиза. Мы будем искать другой способ. Такой, в котором ты точно не пострадаешь.

Если б она сейчас была в сознании, то сказала бы, наверное: есть жертвы, которые нельзя допускать даже ради любви. Или привела бы какой-то сложный математический расчет, в котором я ровным счетом ничего бы не понял.

Но Элоиза молчала, позволяя мне насладиться временной уверенностью в том, что я действительно смогу её защитить.