Корабль судьбы (Том II) - Робин Хобб

Каждое ее прикосновение прямо-таки дышало любовью. Рэйн не мог ее за это винить. О да! Сатрап с его изысканной бледностью и царственными повадками был для нее парой гораздо более подходящей, нежели он сам – прошедший огонь и воду, обросший чешуями житель Чащоб. У Рэйна сердце стукнуло невпопад, когда он вспомнил: именно этот человек вел ее в самом первом танце на балу Представления. Быть может, она уже тогда начала понемногу влюбляться в него?

Вот она встала за креслом сатрапа и явно по привычке положила руки на резную спинку… Наверное, они с сатрапом многое пережили вместе, и это наверняка связало их. Да и какой мужчина способен долго противостоять Малтиному обаянию и красоте? Наверняка сатрап помимо прочего чувствовал и огромную благодарность. Он же не мог не понимать, что без Малты наверняка бы погиб!

Постепенно Рэйну начало казаться, будто сердце совсем исчезло у него из груди, оставив пустую дыру. Ничего удивительного, что при виде его Малта шарахнулась прочь. Рэйн трудно сглотнул. Неужели у нее для него даже приветливого словечка не сыщется? Просто как для друга? Неужели она боится, что он принудит ее исполнять некогда данное обещание? Или что он некоторым образом унизит ее перед сатрапом?

Он смотрел на Малту, и боль наполняла все его существо. Никогда уже ему не назвать ее своей.

Альтия помогла племяннице втащить на бак тяжелое кресло. Про себя она полагала, что делается изрядная глупость, но что с того? Кеннит затеял опасную игру, ему вздумалось показать силу, и они так или иначе принуждены были участвовать в этой игре. Альтия видела, как Малта освободила сатрапа от вымокшего плаща и заботливо надела на него новый. А потом застегнула капюшон, как если бы перед ней был Сельден. И даже, усадив его на импровизированный трон, потеплее закутала ему ноги полами плаща. Альтии больно было смотреть на такое приниженное служение. Хуже была только самодовольная ухмылочка, с которой наблюдал за происходившим Кеннит.

При виде этой ухмылочки Альтию накрыла такая волна ненависти, что перед глазами на миг повисла багровая пелена, а ногти больно впились в ладони. Пришлось даже прислониться спиной к поручням и подождать, пока все пройдет.

– До чего же тебе хочется убить его… – тихонько заметил корабль.

Проказница обращалась лишь к Альтии, но та заметила, как Кеннит покосился в их сторону. Потом насмешливо приподнял бровь.

– Да, – ответила Альтия. – Очень.

И пусть его читает по губам, если больно охота.

Кеннит этак скорбно покачал головой. И опять стал смотреть на небольшой корабль, что постепенно подходил к ним все ближе. Он медленно двигался в постепенно сгущавшихся сумерках. Кеннит даже задумался, насколько сильно этот корабль пострадал от нападения змей. Но, так или иначе, на его палубе уже можно было рассмотреть порядочную кучку богато разодетых людей. И даже просторные плащи не скрывали полноты, присущей многим из них. Матросы уже готовились помогать знатным господам перебираться на Проказницу.

Губы Кеннита скривились в улыбке. Вот будет занятно, если подбитая калоша примется тонуть, стоя борт о борт с его кораблем!

– Не собрался я переодеться к случаю, – посетовал он, обращаясь к Этте. – Что ж, хоть сатрапа соответствующим образом принарядили, и то хорошо. Может, они его только по царственным одеждам и признают? – И он сложил на груди руки, предвкушающе улыбаясь. – Приготовь швартовы, Йола! Закиньте им легкость [13] – посмотрим, какой будет улов!

– Вот они, – тихо проговорила Малта почти на ухо сатрапу. – Выпрямись, приосанься, держись как подобает. Узнаешь кого-нибудь? Как ты думаешь, это твои верные люди?

Касго мрачно смотрел на своих вельмож.

– Узнаю цвета старого Криата, – проговорил он затем. – Он горячее всех подговаривал меня поехать на север, но сам остался дома, заявив, что морское путешествие вредно для его суставов. А сам вон как резво перебирается к нам на борт, как лихо шагает! Даже рука для опоры ему не больно нужна. Ага, а вон тот, пятый по счету, который сейчас перелезает, – на нем цвета дома Фердио, вот только сам Фердио – тощенький коротышка, так что здесь, похоже, его здоровяк сын. Остальные… я даже не знаю. Все в шляпах, в плащах с капюшонами, с поднятыми воротниками – лиц не рассмотреть.

И тут Малта на миг раньше всех прочих увидела и заподозрила кое-что странное. Ей показалось, будто там, на чужой палубе, было многовато матросов. Многовато для того, чтобы просто помочь нескольким вельможам с переходом через борт. Причем матросы выглядели головорезами как на подбор, и взгляды у них были ой нехорошие.

– Измена!!! – во все горло завопила она.

И этот крик побудил врагов действовать – действовать раньше, чем они собиралась. Еще не все фальшивые вельможи успели перейти на Проказницу, но те, что успели, разом отбросили плащи и схватились за оружие. И с ними их спутники матросы. Тут стало видно, что под яркими плащами скрывались простые рубаки, причем вооруженные до зубов. Джамелийцы с ревом устремились на абордаж, и с нижних палуб немедленно показалось подкрепление.

На свое счастье, люди Кеннита никогда особой доверчивостью не страдали. Они мгновенно поняли, что происходило, и бросились в бой. Палуба Проказницы тотчас превратилась в поле сражения: всюду мелькали клинки, метались бойцы. Малта поворачивалась туда и сюда: всюду хаос. Кеннит стоял со шпагой наголо, выкрикивая команды, приказывая рубить швартовы. Этта прикрывала ему спину, держа в одной руке саблю, в другой – длинный боевой нож. И даже Уинтроу, Малтин тихоня братишка, с ножом наготове караулил всякого, кто попытался бы взобраться на бак. Йек с Альтией, безоружные, придвинулись к нему – в случае чего оказать помощь.

И все это произошло буквально в мгновение ока!

Сатрап от ужаса потерял человеческий облик. Он вжался в кресло, даже оторвал ноги от палубы. Малта неподвижно стояла с ним рядом. А что она могла сделать?

– Защити меня! – выкрикнул он пронзительно. – Защити, потому что они пришли убить меня! – И он с неожиданной силой стиснул ее запястье, потом выпрыгнул из кресла, чуть не запутавшись в слишком длинном плаще, и заслонился Малтой, словно щитом. – Защити меня, защити! – повторял он как заведенный.

Кончилось тем, что он забился к самому форштевню и скрючился там, продолжая стискивать руку Малты и судорожно трясясь.

Та изо всех сил пыталась выдернуть руку. Ей требовалось хотя бы видеть, что происходит на главной палубе.

– Пусти! – крикнула она, но сатрап был слишком напуган, чтобы услышать. А с вражеского корабля по-прежнему лезли нападающие.

Потом раздался громкий треск: это Йек подхватила бывший сатрапский «трон» и сильным ударом расколотила его о палубу. Одной ножкой она завладела сама, другую бросила Альтии. Йек широко улыбалась: дескать, ну наконец-то. Малте ее улыбка показалась безумной.