История русской армии. Cлавные военные традиции российских и советских полководцев - Сергей Павлович Андоленко

правде говоря, с начала времен не было еще большей жертвы. Она утонет в своей крови. Ее гибель будет полной…» (1914 г.).

«Святой лик Богородицы омрачился, и нет больше спасения. Гнев Божий ужасен. Кровь стынет перед надвигающимся ужасом. Сколько крови, стенаний, жестоких мучений… Многие жертвы погибнут за веру, и брат станет убивать брата. Зло будет огромным… молитесь, ибо через молитву придут спасение и радость мира, милость Всевышнего и покровительство Пресвятой Девы» (1916 г.).

С трибуны Думы звучат зажигательные речи. В ноябре 1916 г. лидер конституционных демократов Милюков произносит важные слова, которые в завуалированной форме нацелены в императрицу. По России пойдут слухи, что «Милюков доказал, что царица и Штюрмер предают Россию Германии». «Историческая речь, — отмечает старый социалист Бурцев, — но полностью основанная на лжи». Отвечая на эти высказывания, министр Бобринский говорит: «Свобода слова — великая и прекрасная вещь, но, когда трибуна Думы служит прибежищем для лжи, недоказуемых обвинений и нападок, прикрываемых парламентской неприкосновенностью, разумные элементы этой страны должны громко заявить: „Имейте же чувство меры; эта игра опасна, вы втянете Россию в беду и погибнете вместе с ней!“»

Правительство не реагирует. Все слои населения очень ловко настраивают против императора. Становится почти очевидным, что для спасения России и достижения победы необходимо свергнуть государя. Во всех социальных группах плетутся заговоры. К ним оказываются причастны даже высшее командование и императорская семья.

К сожалению, царь сам подает повод для критики. Он подвержен влиянию своей супруги, для которой становится врагом всякий, не имеющий слепой веры в Распутина. Случается, что назначения на ключевые посты совершаются по рекомендациям «старца», а царь их утверждает. Убежденная, что служит супругу и родине и охраняет наследие сына, императрица в действительности губит монархию.

В ночь на 17 декабря Распутин убит. Но его смерть не приносит умиротворения, на которое рассчитывали его убийцы. «Общее недовольство, отсутствие власти, — пишет генерал Головин, — предчувствие, даже убежденность в неизбежности катастрофы — вот мысли, характеризующие эту эпоху. Страна деморализована. Такой тыл не мог больше поставлять в армию воодушевленные энергией подкрепления. Они могут лишь передать ей вирус разложения».

Мартовская (Февральская) революция

В Петрограде и его пригородах находятся 200 тыс. мобилизованных, сведенных в запасные батальоны. Еще не проникнутые воинским духом, эти солдаты подвергаются интенсивной пропаганде. Недавно призванные, ежедневно общающиеся с деморализованным населением, они мечтают в первую очередь о том, чтобы избежать фронта. Некоторые из этих подразделений пойдут на доукомплектование гвардии и войдут в состав ее полков, что позволит впоследствии утверждать, будто Мартовская (Февральская) революция была делом гвардии. В действительности все гвардейские части находятся на фронте. 7 марта император убывает в Главную квартиру, а 8-го происходят первые беспорядки. Исполком партии большевиков объявляет забастовку. 9-го ситуация осложняется, проливается первая кровь. Император повелевает «прекратить беспорядки, недопустимые в тяжелое время войны». К его сожалению, военная власть находится в руках командиров, которые не на высоте положения. Деморализованные и растерявшиеся, они требуют подкреплений. 10-го происходит кровопролитие. Запасной батальон Павловского полка открывает огонь по войскам, разгоняющим манифестантов. Однако, окруженный сохраняющими верность правительству частями, складывает оружие.

Тем временем председатель Думы Родзянко обращается к императору с патетической телеграммой, в которой объясняет причину беспорядков желанием народа иметь правительство, ответственное перед ней. 11-го события быстро развиваются. Солдат Кирпичников поднимает запасной батальон Волынского полка. Это сигнал к бунту в армии. Постепенно все войска «переходят на сторону революции». Командиры бездействуют, офицеры, за редкими исключениями, позволяют себя арестовывать и срывать с плеч погоны. 12-го войска, еще остающиеся верными императору, защищают Зимний дворец и Адмиралтейство. К полудню всякое сопротивление прекращается. Город охвачен анархией. Происходят убийства полицейских, аресты высокопоставленных чиновников, поджоги и грабежи.

С самого начала руководство революцией находится в руках Совета, основная сила которого заключается в его прямом воздействии на широкие массы рабочих и солдат. В нем заправляют марксисты, немногочисленным, но самым активным и организованным ядром которых является партия большевиков. Однако партия не считает, что настал момент для захвата власти. Революционеры еще не знают, какую позицию займет армия. Бубликов, объявивший себя министром путей сообщения, пишет: «Хватило бы одной дисциплинированной дивизии, снятой с фронта, чтобы подавить бунт. Царь вполне мог усидеть на троне». Большевики считают более разумным остаться пока в тени, помогая тем представителям Думы, которые способны привлечь на сторону революции генералов. Эта тактика увенчивается успехом. Родзянко, тоном, становящимся все более властным, начинает переговоры с Верховным командованием и императором. По его словам, ситуация находится под контролем. Когда один из генералов говорит ему об анархии, он отвечает: «Будьте спокойны, беспорядков не будет. Я их не потерплю!» Очень быстро ему удается убедить высших офицеров, что сопротивление революции приведет страну к анархии и поражению в войне. Пока разворачиваются эти события, император приказывает направить в Петроград войска (по одной пехотной и кавалерийской бригаде с каждого фронта) и направляет в Царское Село старого генерала Иванова с батальоном. Сам он выезжает из Могилева в столицу. 12 марта императорский поезд направляется в Смоленск и Лихославль, но в ночь с 12-го на 13-е его останавливает в Малой Вишере (150 км от Петрограда) новость, что следующая станция занята «революционными войсками». 14-го он прибывает во Псков, где находится штаб Северного фронта. Там ведущую роль играет генерал Рузский. Без труда убежденный генералом Алексеевым, которого, в свою очередь, сагитировал Родзянко, он изо всех сил доказывает царю бесполезность сопротивления. Николай II, рассчитывавший найти поддержку у генерал-адъютанта, быстро убеждается в том, что перед ним находится недруг. И генерал Иванов, без труда добравшийся со своим батальоном до Царского Села, получает телеграмму, предписывающую ему «ничего не предпринимать». Войскам, направленным в Петроград, приказано возвращаться. Император уступает настояниям Родзянко и соглашается на создание кабинета, ответственного перед Думой. «Слишком поздно, — отвечает тот. — Народ требует отречения».

На первый план выходит генерал Алексеев. Он телеграфирует всем командующим фронтами, прося их направить императору телеграмму с просьбой о его отречении. «Необходимо, — пишет он, — сохранить армию и продолжить войну до победы. Это единственный способ спасти Россию и династию». Три дня спустя он скажет: «Никогда не прощу себе моего участия в этом постыдном деле. Я поверил всей той лжи, что шла из Петрограда».

15 марта Рузский передает Николаю II ответы генералов. Все они, включая великого князя Николая Николаевича, считают, что ради спасения армии от участия в