Перекресток прошлого: Холод войны - Даниил Витальевич Протасов

class="p1">Выстрелы же тем временем прекратились и в помещении, настало затишье, но мы уже знали, что теперь солдатам ничего не помешает зайти в изрешеченную, проломленную дверь и с минуты на минуту они уже будут здесь.

Но я тем временем был целиком сконцентрирован на поиске документа.

Вскоре я обнаружил папку, в которых говорить о личных вещах пациентов отправленных на нужды фронта.

«Наконец-то, теперь нужно найти сержанта Гарпарова. И так Суварский, Кутузов, Ракасовский, а вот и Гарпаров» – и вырвав список его вещей страницей из папки, быстро пробежал по нему глазами: – «Так вот оно, тут говориться о «медальоне», который тот носил у себя на шее. Значит ключ и правда у него. Его отправили в семьдесят второй склад, в ящике под номером двадцать четыре. Хм, нужно будет спросить у Кирилла и Мефодия, где такой склад находиться»

Но тут мои размышления резко прервали солдаты, выбившие расстрелянную дверь и ворвавшиеся в кабинет. Гаршин подготовился к такому повороту событий, спрятавшись сбоку от дверного проема, и как только первый солдат прошел в дверь, как он с яростным криком набросился на него сзади и воткнул нож ему в яремную вену. Солдат заорал от боли, пока из его шеи фонтаном хлестала кровь, окатив, ею довольное лицо Гаршина. А тот и не думал прекращать атаку и вытащив нож из шеи, мгновенно нанес ему еще один удар в живот а потом еще и еще, пока тот не упал замертво. Но развернувшись, он увидел, что второй солдат, что шел прямо за ним уже наставил на Гаршина ствол винтовки и лишь временное замешательство от столь внезапной и жесткой атаки не дали ему выстрелить в него сразу, но после смерти своего товарища, он готов был расстрелять Гаршина на месте. И так бы и случилось, если бы в ситуацию не вмешался Бурмистров, неожиданно напавший на солдата сбоку, он схватился за его винтовку и начал перетягивать его на себя, чему его владелец стал упорно сопротивляться. В этот же момент в дверной проем зашел третий солдат, тот самый которого обобрал Королев, но не успел тот ничего сделать, как разгоряченный кровью Гаршин напал на него и одним взмахом ножа перерезал ему горло. Потом он намеревался помочь Бурмистрову, но тот уже упал на пол, ошеломленный от неслабого удара прикладом по голове, что нанес ему четвёртый солдат, затем он направил ствол автомата на Гаршина, но выстрелить он так и не успел. Ибо в этот момент, я успешно подошел к нему сбоку и одним ударом меча пробил ему грудную клетку.

– Хороший удар – одобрительно сказал Гаршин.

Не обращая внимания на его похвалу, я резко развернулся и нанес удар по второму солдату, которого удерживал Бурмистров, первым ударом я полностью отрубил ему правую руку, заставив беднягу заверещать от адской боли, а вторым сделал добивающий удар по шее, отрубив ему голову.

– Ох, спасибо, Исход – расслабленно вздохнул Бурмистров, залитый чужой кровью.

– Уходим отсюда! – приказал я, услышав беспокойные женские голоса, исходящие, откуда то из дальнего коридора.

Без лишних слов, мы бросились бежать по коридорам больницы. Мы знали, что убийство этих солдат серьезное преступление, и если наши лица сейчас попадут на глаза дежурным медсестрам, то те потом смогут описать нашу внешность военной милиций, что может сильно усложнить нам жизнь.

Но к нашему везению мы успели выбежать из здания, не попавшись на глаза ни персоналу, ни пациентам. И что было еще лучше, так это то, что пока мы проникали в больницу, Королев успел добежать к нашей машине и пригнать ее прямо к входу, где и ожидал нас.

– Ребята ну и долго же вы. Я уже думал уезжать без вас – с улыбкой сказал он – Кстати, пока вы были внутри, я слышал какие-то выстрелы?

И он очень удивился, когда мы не тратя время на лишние разговоры, бегом запрыгнули в машину, после чего Гаршин закричал:

– ГОНИ БЛЯТЬ ОТСЮДА! ГОНИ!

И изумленный Королев, не посмев ослушаться столь резкого тона, сразу же вдавил на педаль газа, и машина, противно проскрипев шинами, помчалась вперед. И мы неслись на полной скорости, пока не выехали на центральную дорогу, и только убедившись в том, что нас никто не преследует, мы позволили себе немного сбавить скорость, и направиться обратно к особняку.

В дороге Бурмистров вкратце рассказал Королеву о том, что произошло с нами в больнице.

– С заведующей вы конечно прогадали – сказал он.

– Да откуда мы знали, что ей припрется нажраться ночью в своем кабинете – оправдывался Гаршин.

– Это понятно. Жалко меня с вами там не было, я бы сделал это все гораздо тише.

– Я бы тоже сделал все просто и тихо. Только вот у нашего «лидера» неожиданно проснулась совесть – сказал Гаршин, осуждающе косясь на меня.

– А куда ты вообще убежал тогда? И что ты свистнул у того парня, что он так за тобой рьяно погнался? – спросил Бурмистров, на что Королев рассмеялся.

– Фотографию его матушки, что была у него в нагрудном кармане – признался он – Я и сам не думал, что он за ней так рванет. Он пробежал за мной несколько улиц, и едва меня не догнал. Мне пришлось даже выбросить ту фотографию, чтобы он наконец-то от меня отстал.

– Что же, веселая вышла ночка – сказал Гаршин, пока отчищал свой нож от крови.

– Я и врагу не пожелал бы снова пережить такое говно – мрачно пробубнил Бурмистров, потирая синяк на затылки, оставленный солдатским прикладом.

– Да ладно тебе нудеть Бурмик, это было весело. Ты видел лицо того парня, когда я кинулся на его товарища?

– По-твоему убивать людей это весело? – спросил я у Гаршина.

– Смотря кого, например, резать этих военных свиней мне было и правда, весело – сказал он.

– За что же ты так их ненавидишь? – поинтересовался я.

– Ну, вот если эти гады и твоих родителей отправили бы в концлагерь. То я бы посмотрел как ты, потом к ним относился.

– Но ведь не эти ребята арестовали твоих родителей.

– Также как не мои друзья пытались обмануть тебя. Но ведь это не помешало тебе убить их вместе с другими людьми Марка – парировал Гаршин – Хочешь сказать, что тебе было не весело их убивать?

– Убийства не доставляют мне удовольствия – на полном серьезе ответил я – Лишь только тогда когда человек действительно заслуживает смерти.

– Ох, охотно верю – саркастично ответил он.

– Ладно, мужики хорош, спорить – сказал Королев, параллельно