План 'Перехват' - Евгения Озерова

ему, что в истории, которую Холдинг проектировал, не хватает связующего звена. Мол, погромщики-люди против младовампиров — прямолинейно слишком. Пятую колонну среди людей для баланса создать надо было. Так что вот так…

Влад только покачал головой — надо же, оказывается, Парщиков как противник был весьма умен и хитер! И ведь целых полгода так успешно прикидывался «завхозом в IT-отделе», что все поверили…

— Конгресс магов, кстати, требует вернуть Звонкова на должность начальника отдела. Пусть с испытательным сроком, но вернуть, — гендир прищурился, внимательно наблюдая за реакцией Влада.

Он отвел взгляд и пожал плечами: воспоминания о Китежской операции, более известной, как Битва за Китеж, до сих пор отзывались внутренней болью. И виноват в этом был Звонков…

Впрочем, кто Влад такой, чтобы обсуждать кандидатуру начальства? Наверху виднее…

— Знаю, понимаю, — поморщился Ионеску. — И даже то, что при нем отдел в полной мере занимался делом, и его начали, наконец, воспринимать всерьез, после такой масштабной ошибки — аргумент так себе. Но этим письмом Звонков себя оправдал полностью. Отмыл добела, что и говорить… Слушай, расскажу, как было…

Конверт с бумагами Ионеску пришлось сдать «куда надо», как он выразился, но право рассказать о его содержимом непосредственным участникам событий он имел. Кроме аспектов, которые было решено полностью засекретить…

Бывший начальник отдела специальных энергоинформационных операций предсказал в письме генеральную линию развития событий, плюс несколько вариантов их развития, которые произойдут, если не будут предприняты определенные действия.

Самым «легким» вариантом была ситуация, при которой Настя заранее оповещала Влада и Кота-Ученого о том, что встретится со Звонковым. В таком случае сведения попадали в нужные руки быстро, столь же быстро разворачивалась операция по обнаружению скрытой агентуры противника и по раскрытию и задержанию «крота». Впрочем, в кавычки слово «легкий» поставил сам Александр Васильевич в письме — он предвидел, что в этой ситуации поверят коллеги в его предсказание с большим трудом. На сей случай он продумал ряд оговорок, которые позволили бы доверять ему больше…

Затем существовал вариант, при котором Настя не выронила бы телефон в лофте. В таком случае, оттуда она ушла бы рано утром, полная намерений никому о своих действиях не сообщать, вернуться туда вечером или на следующий день, и продолжить самостоятельное расследование. И вот здесь существовал уже немаленький риск срыва генеральной линии.

Дело в том, что к тому времени Холдинг уже понял, что она — вип, но причина, по которой ее охраняют, была им неизвестна: о том, что она жрица, не знал даже Парщиков. Зато очевидным стало то, что именно она является каким-то катализатором событий, «Котлом-с-Неприятностями», по выражению Ионеску. Каждое проявление ее активности как-то ненароком приводило, образно выражаясь, к «жертвам и разрушениям» среди агентуры и креатуры Холдинга…

Хотя запись в лофте «молодых интеллектуалов» не велась, после отчета Первого Кроведара о том, кого он принимал у себя, кураторам узнать героиню истории труда бы не составило, и следующий визит окончился бы очень плохо для нее. И для самой истории.

Но случилось так, как случилось, и после операции «Захвата» по «освобождению» Насти Влад также попал в поле зрения Холдинга. Их связь стала очевидной.

Как результат — ДРГ в тайге получила задание, кроме самого кристалла, захватить их обоих: кроме любовных и дружеских связей проектировщики имели полное право предполагать и некую магическую составляющую их отношений. Но опять внезапные, весьма радикальные и очень рискованные действия Влада сломали вероятность такого развития событий, и вернули их ход на генеральную линию.

Когда Полюс вернулся в Москву и заработал, полностью поменять расклад в свою пользу Холдинг уже не мог. Оставалось единственное: захватить Настю и Влада живыми. Звонков высказался в письме об этом вероятностно, но, скорее всего, к тому моменту кому-то из стана противника пришло в голову проверить ее биографию, стали очевидны Настины последние визиты в Китеж, и…

— Понял, — кивнул Влад. — Они догадались, что она жрица. Настоящего Грааля.

— Скорее всего, догадались, — поморщился Ионеску, сделав ударение на словах «скорее всего». — Сейчас пытаемся выяснить… Взяли мы вас под охрану после возвращения потому, что после ДРГ ход с нападением на вас и безо всякого письма казался нам самым логичным. А медлили они здесь потому, что агентура и ДРГ в Москве не были готовы к такому развитию событий, и атака с коптерами произошла, когда им стало ясно, что вы уже недоступны, и они решили в отношении вас что-то вроде «так не доставайся же ты никому»…

Он замолчал, потом добавил:

— Там еще много вариантов в письме было. Некоторые, извини, даже тебе сообщить не могу. А многие лишь несколько меняли общий ход событий при сохранении генеральной линии… Видишь, все случилось по Звонкову — так почему же не вернуть его?

Влад снова пожал плечами, на этот раз глядя в глаза гендиру — действительно, почему бы и нет, раз так? Главное, чтобы новый старый начальник отдела в дальнейшем прорабатывал предсказания так же тщательно, как в этом письме…

А не как с Китежем…

Кстати, о точности предсказаний…

— Скажи, Михаил, а то, что ты сделал вчера — это было им предсказано?

Ионеску улыбнулся:

— Нет! Письмо заканчивалось описанием событий генеральной линии на одиннадцать утра вчерашнего дня — когда я его нашел в Настиной квартире. Дальше был нарисован смайлик и стояло предупреждение кодом: красный уровень опасности. Я так понимаю, Звонков предвидел и то, что письмо, в конечном итоге, попадет именно ко мне в руки. И оставил мне свободу выбора. А может, ситуация стала настолько критической, что все варианты предусмотреть не мог даже он… Но я об этом спрашивать у него не буду, даже когда его в должности восстановят.

Влад не выдержал:

— Ладно уже, расскажи хоть, что сделал-то…

— Да ты же знаешь! Я звонил вам весь день! И отчитывался! — впрочем, гендир явно был доволен, что может рассказать подробности кому-то, кто может оценить его поступки по-настоящему. — Ну слушай…

Самым сложным было распознать проектировщиков: Звонков не называл в письме их имен-фамилий — просто не смог увидеть их в предсказании, вероятнее всего, потому что эти персонажи за свою жизнь меняли данные множество раз. Зато были указаны род занятий, некоторые подробности личной жизни, черты внешности. Кое у кого, хоть и частично — адреса: номер квартиры или, наоборот, улица и подъезд…

— Я эту информацию сразу в Службу собственной безопасности и команде Богослова скинул. Как и инфу про совпадения насчет Парщикова и «крота». А сам к Хватову в Думу. Он меня к председателю Комитета по обороне отвел