Звезда Аделаида - 1 - GrayOwl

Однако к концу беседы, ведущейся продуманно, как шахматная игра, по замысленным и разученным ранее заготовкам с небольшим добавлением необходимой свободной импровизации в строго ограниченных обеими договаривающимися сторонами пределах, Скримджер пустил хорька в курятник.

- Не будете ли Вы столь любезны, лорд Люциус (договаривающиеся стороны уже перешли на имена), пользуясь своими связями в высшем обществе чистокровных магических семейств Британии, к которому я, увы, не имею доступа, разузнать местопребывание находящегося в ро… Простите, оговорился случайно, так вот, я имел в виду местопребывание уважаемого сиятельного графа Северуса Снейпа.

- Так, говорите, он в ро… Ой, простите, я имел в виду, что сия персона зачем-то понадобилась пред Ваши светлые очи, господин министр? - откровенно глумился Люциус.

Вы знаете, у меня что-то совсем отпала охота расспрашивать о нём среди моих действительно многочисленных, как Вы, господин министр, верно заметили, знакомых, да и просто родственников.

Вы ведь осведомлены, наверное, по крайней мере, осмелюсь предположить, что ситуация такова, о родстве семейства лордов Малфоев в той или иной степени практически со всеми… открытыми чистокровными магическими фамилиями.

За столько-то веков… Сами понимаете.

- Простите, сэр, но это была чистой воды оговорка, поверьте, и… я не знаю, что означает «открытые» фамилии. Значит, есть и закрытые?

- Насчёт оговорки, да ещё и такой редкой её разновидности, как «оговорки чистой воды» я, право, теперь не знаю, что и подумать. Но вода никогда не бывает случайностью - в природе ли, в организме - всегда у неё есть источник, так что, я всё же не стану наводить справок о крёстном, как Вы, наверное, знаете, моего сына и наследника Драко, всё, ах, никак не могущего произвести на свет очередного будущего лорда Малфоя - видно, сын не торопится сделать меня счастливым, в меру добрым и уж точно очень придирчивым, требовательным, но справедливым дедушкой…

А, да что я всё о себе, да о себе.

Что же касается закрытых семейств, то да, они существуют в магической Британии - у них принято не заводить браков с британскими волшебницами, но только с иностранками. Поэтому для британских магов эти фамилии, да что далеко ходить, те же графы Снейп - уже три века, нет, вот уже четвёртый пошёл, как закрытая фамилия, так вот, для британского бомонда это - закрытые семьи.

Но что-то я совсем заговорился, а у Вас же, господин министр, наверняка, неотложные дела государственной важности, а я болтаю, как на рауте.

Позвольте попрощаться.

- А как же закрытая семья графов Снейп? Вы ничего не расскажете мне о ней? - будто наивчинка какая, спросил министр.

- Могу сказать лишь одно - от каких бы родителей, а Вы сами понимаете, что речь идёт о матерях - иностранках, и никогда - об отце, ни происходил наследник графского титула, а сейчас это мой драгоценный и возлюбленный паче чаяния кум сэр Северус Ориус Снейп, он по традиции, уходящей в дальнюю глубь веков, считается наследником римских патрициев, не меньше. Ну и, конечно, англичанином, причём чистокровным, заметьте.

Вот последняя традиция взялась, разумеется, тоже из глуби веков, но как соединяются в одном лице англичанин, потомок разношёрстных по национальности браков и римский патриций? Это вопрос не ко мне, а к самому сиятельному графу. Ото всей души желаю Вам, чтобы этот вопрос Вы так и не выяснили бы, как можно дольше. О, пускай и для Вас, уважаемый господин минстр, что-то, да останется тайной.

Так прощайте же - Вас ждут великие дела.

Уходя, Люциус прибавил:

- Да, господин министр, от всей души желаю Вам подольше придерживаться мнения, что то, что Вы изволили сказать о ро… является действительно оговоркой, причём упомянутой Вами воды, кажется, ключевой или родниковой, не припомню.

Иначе, - понизил голос лорд Малфой, - всё британское высшее общество окажется на стороне, кого бы Вы подумали? Да-да, Ордена Феникса.

И, пожалуй, я оставлю в памяти нашу сделку без последнего моего обязательства, иначе, увы и даже больше, но я вынужден буду забыть о своём голосе contra.

Он вышел и мягко притворил за собою дверь, оставив министра магии Руфуса Дж. Скримджера не только в растерянности, но и в огромной злобе нечеловеческой потому, что «последнее обязательство», отвергнутое лордом Малфоем без согласия на то министра, так и не успевшего проронить ни слова, а значит, проглотившего оскорбление, означало «поруку» за тех самых двух членов Попечительского совета, о которых был разговор у договаривающихся сторон. Можно даже сказать, Высоких Договаривающихся Сторон.

Да, он, Руфус, допустил оплошность в разговоре, всего лишь оговорку, но зато какую отменную! Дурак, а этот грё…

Мордреду в зад! Педик проклятый - «возлюбленный паче чаяния» - вот сиди тут и думай, кто кого возлюбил, а главное, чем это вся любовь-морковь и помидоры в придачу закончилась и вообще - а был ли мальчик?.. Не блефует ли лорд Малфой, угрожая переходом света на сторону подпольной организации, о которой этому самому долбанному свету ничегошеньки не известно? Если не знает министр магии магической Британии с его спецслужбами, то куда уж до него какому-то сраному бомонду, этим переженившимся и перекумившимся выскочкам магического сообщества Британских островов?..

… Северус приказал своему новому рабу - раненому в руку бритту - выпить глоток Веритасерума из фляги, но тот перепугался появления профессора, так отличающегося от остальных нападавших солдат своей внешностью, длинными волосами, выбивающимися из-под подшлемника и падающих на плечи - шлем был уже снят, и одеждой - штанами.

- Не выпью яда из рук собрата, - пробормотал пленный.

Он, видимо, принял Северуса за бритта - иноплеменника, из каких-нибудь дальних, неведомых земель, но, тем не менее, Снейп показался ему неромеем из-за брюк.

- Квотриус, отдай на время палочку и не отходи в сторону, а учись, - сказал Снейп, отогнав прочих солдат от отдельно сидевшего на корточках, как положено рабу у х`васынскх` перед свободным человеком, пленника.

- Сейчас я покажу тебе, как действует заклинание Подвластия, а ты смотри в оба и запоминай слово и движение.

Но Северусу помешали внезапно подошедшие легионеры, ведущие, схватив за волосы, трёх воющих женщин, но не ободранных или обнажённых, без следов от доспехов на немытых телах, как у остальных рабынь и тех мёртвых «самок гвасинг», как называли солдаты женщин племени, в мешковидных платьях с вышивкой на груди и по очень широкому вороту, из которого то и дело вываливались налитые молоком, чистые, белые, красивые, нетронутые лапищами солдат груди. Следом за женщинами шли сами несколько обращённых в рабов х`васынскх` - раненых кто в руку, кто в ногу, кто в грудь «самцов» - несущие в солдатских плащах множество воинских трофеев.