Государство и революции - Валерий Шамбаров

Но имелись и обстоятельства, благоприятные для большевистской разведки. Ей уже удалось к этому времени густо пропитать своей агентурой саму эмиграцию, а экономический кризис предоставил дополнительные возможности для вербовки. Так что "чиновникам, не склонным к личному риску", теперь особо рисковать и не требовалось - в их распоряжении хватало пешек, которыми можно было безопасно руководить из-под дипломатического прикрытия и жертвовать без малейшего сожаления.

О том, каким мощным инструментом в руках спецслужб стала эмиграция, говорит любопытный факт. В период разрыва дипломатических отношений между СССР и Англией в 1927-29 гг. главным источником информации о политике Лондона стали для советского правительства... сводки бывшего российского посла в Великобритании Саблина, которые он регулярно продолжал посылать в Париж, председателю Совета Послов Гирсу. Через агентов в окружении Гирса они попадали к советской разведке и в копиях рассылались Сталину, Рыкову, Чичерину, Ворошилову и Молотову. Эти сводки были куда более глубокими и квалифицированными, чем у советских дипломатов, поэтому всегда вызывали огромный интерес и заслуживали высокой оценки. В частности, Саблин задолго до очередных выборов предсказал грядущую победу лейбористов, а значит и изменение курса в отношениях с СССР.

Были и другие ценные агенты - Третьяков, Скоблин, Плевицкая, Кольберг. В 1932 г. предательство Кольберга раскрылось, и "Братство Русской Правды", одним из руководителей которого он являлся, вынуждено было прекратить свою деятельность. Нанесло это удар и по НТС - отделение этой организации в Латвии, созданное бароном Нольде из молодых членов БРП, пришлось распустить как "засвеченное". В целях конспирации потребовалось менять структуру и принципы деятельности общего руководства Союза.

Что же касается Скоблина, то его положение в РОВС заметно упрочилось. Поскольку в гражданскую войну Миллер командовал на Севере, и в отличие от Кутепова, персональные качества Скоблина знал недостаточно, тому удалось выдвинуться. В 1935 г. он был назначен начальником "внутренней линии" - то есть контрразведки РОВС, занимавшейся не только выявлением и разоблачением советских интриг, но и подбором кадров для нелегальной работы в СССР! Нетрудно понять, какие богатейшие возможности это открывало для чекистов. Правда, уже тогда начали возникать некоторые подозрения. К выводу о предательстве во "внутренней линии" пришло руководство НТС - об этом свидетельствовали наблюдения Г. Е. Прилуцкого, который, как уже отмечалось, едва избежал гибели, воспользовавшись каналом РОВС. Был собран ряд других данных, и в 1935 г. все доказательства были представлены Миллеру. Одновременно и военная разведка Финляндии, находившаяся в хороших отношениях с Миллером, предупредила его, что подозревает Скоблина в связях с ОГПУ. Это обвинение разбиралось судом чести старших генералов, однако весомых доказательств обнаружено не было, а по одним лишь косвенным подозрениям возложить такую вину на заслуженного боевого товарища не сочли возможным. Ограничились тем, что в конце 1936 г. отстранили Скоблина от работы во "внутренней линии", а в остальном - даже дружеских отношений не порывали...

Но гораздо чаще агентуру из эмигрантов использовали для самых грязных игр и провокаций. Например, когда понадобилось опровергнуть компрометирующие документы Коминтерна, попавшие в руки западных держав и объявленные в Москве "фальшивками", было принято во внимание то обстоятельство, что некоторые безработные эмигранты действительно подрабатывали фабрикацией всевозможных фальшивок, которые пытались продать иностранным разведкам (а то и советской - несколько таких "документов" о "польском заговоре против СССР" было куплено советским посольством в Варшаве). И разыгралась весьма подозрительная история. В правой газете "Руль" было помещено платное объявление, что "Русское информационное агентство "Руссино" принимает заказы на сведения о деятельности Коминтерна и информацию о положении в России". Директором агентства значился некто С. М. Дружиловский. И вскоре после такой рекламы этот Дружиловский был задержан на советской границе - якобы шел собирать заказанную информацию. А на суде взял на себя авторство всех "фальшивок", от которых открещивался Коминтерн, вплоть до скандального "письма Зиновьева". Что и было растиражировано советскими газетами. Комментарии, похоже, излишни.

Возможно, этого показалось мало, и в том же направлении была организована еще одна акция. В Берлине, где советские позиции были особенно сильны, и многие полицейские с чиновниками давно куплены, за подделку документов арестовали эмигрантов Орлова и Павлуновского. И когда их судили за мошенничество, процесс кем-то очень крупно подпитывался. Столь плевенькое и заурядное дело получило вдруг широкое освещение в печати. Обвинение почему-то пыталось приплести Орлову и Павлуновскому все те же коминтерновские "фальшивки", совершенно не относящиеся к теме. А авторитетный эксперт д-р Фосс с какой-то стати решил от частного случая перейти к обобщенным выводам и выдал заключение, что "от русских эмигрантов нельзя брать никаких сообщений о русских делах". То есть, и о терроре, голоде, раскулачивании - все такие сведения, попадающие по каналам Русского Зарубежья, заранее объявлялись недостоверными.

В 1932 г. бывшим офицером П. Горгуловым был убит президент Франции Поль Думер. Представители 78 эмигрантских организаций срезу же выступили с осуждением теракта, все лидеры партий и движений отреклись от связей с Горгуловым. Сам он, алкоголик и психически неуравновешенный человек, так и не смог толком ответить, кто его науськал на убийство, и унес эту тайну в могилу. Но как раз в данное время французское правительство затягивало подписание пакта о ненападении с СССР, и тормозил его именно Думер. Разумеется, после его смерти, да еще и от руки "белогвардейца", пакт был подписан. Поэтому вполне обоснованными выглядят версии газеты "Возрождение", приводившей доказательства связи Горгулова с советскими спецслужбами.

А на базе "сменовеховских" и "возвращенческих" организаций чекистами стали создаваться откровенно прокоммунистические центры. Была организована даже "своя" масонская ложа "Гамаюн" ярко выраженной советской ориентации. Сотрудники "сменовеховских" изданий, которые еще не порвали с этим движением или не выехали в СССР (и не погибли там), постепенно становились обычными платными работниками большевистской пропаганды. А "Союз возвращения на родину" преобразовался в "Союз друзей советской родины". Собственно, "возвращенцы" в России были уже не нужны. Массовое заманивание эмигрантов давно себя исчерпало, а что касается одиночек, то в сталинских лагерях и без них уже хватало рабочей силы. И тех, кто иногда еще продолжал "поклевывать" на старые удочки, предпочитали использовать на месте. Им объясняли, что надо сперва доказать "лояльность" и втягивали в шпионскую, диверсионную, террористическую деятельность. А дальше они и сами оказывались на крючке, работая по указкам резидентов. В 1936 г., когда началась гражданская война в Испании, 300 таких "возвращенцев" направили туда сражаться за республиканцев. Это было дешевле и проще, чем переправлять советских военных. И кому бы пришло в голову жалеть, что третья часть из них погибла?