Бледная графиня - Георг Борн

— Я сам долго изучал яды, — сказал Гаген, — но, желая, чтобы исследование носило беспристрастный характер, принимать в нем участие не стану, предоставляя вам на это полное право.

Карета остановилась. Было около десяти часов вечера. Вокруг лежал глубокий мрак.

— Теперь нам надо немного пройти пешком, — сказал Гаген, первым выходя из кареты. — Я провожу вас, поскольку хорошо знаю дорогу.

Вслед за Гагеном вышел стряпчий, а после него — химик, держа под мышкой небольшой ящик.

— Предупредили вы могильщика? — спросил Шмидт.

— Нет, не стал заранее. Чем меньше знают о наших намерениях, тем лучше. Ночное время тоже выбрано из-за этого. А могильщика — он же здесь и ночной сторож — мы должны встретить по дороге. Графине же Варбург о результатах исследования я позже сообщу сам. Мы могли бы и ее известить заранее и пригласить присутствовать при вскрытии тела, но ведь она дама, и, я повторяю, для всех будет лучше, если мы сделаем свое дело в тайне и тишине.

Все трое отправились по дороге, спускавшейся вниз к деревне.

Немного не доходя до деревни, они увидели идущую им навстречу высокую широкоплечую фигуру с длинной остроконечной палкой в руках.

Гаген остановился.

— Вы ночной сторож Фохт из Варбурга? — спросил он.

— Да, это я! — Фохт с удивлением уставился на черные силуэты Гагена и его спутников, потому что в такое позднее время тут обычно никто не ходил.

— Проводите нас в деревню, — предложил Гаген. — Вам предстоит работа, за которую хорошо заплатят.

— Работа? Какая работа?

— В деревне вы все узнаете.

Деревенский староста — старый рыбак — собрался уж было улечься спать, когда к нему в сопровождении Фохта пожаловали Гаген и его спутники.

Стряпчий подал старосте постановление суда, и тот, вооружившись масляным светильником, принялся медленно читать его.

— Как! Вы хотите выкопать тело Милоша? — крайне удивился он.

— Нам необходимо его исследовать, — пояснил Гаген. — Ночное время самое удобное для такого дела, поэтому мы и пришли к вам так поздно.

— Так вы хотите сделать это прямо сейчас? — Удивлению старосты не было предела.

— Да, именно сейчас. Еще нет одиннадцати, а к утру мы все закончим.

— Ты слышишь, Фохт? — обратился староста к сторожу. Должно быть, необычное распоряжение суда никак не укладывалось у него в голове. Во всяком случае, ни о чем подобном ему еще не приходилось слышать.

— Да слышу я! — покачал головой сторож. Он был в таком же недоумении.

— Но раз суд постановил, делать нечего, придется исполнять, — заключил наконец староста.

— Я здешний могильщик, господа, и мог бы взять это дело на себя, — предложил Фохт.

— Да, конечно, — согласился за всех Гаген. — Только пригласите кого-нибудь на помощь, чтобы работа шла быстрей. Сами вы получите десять талеров, а ваши помощники — по пять, — пообещал Гаген.

Последние слова произвели на Фохта магическое действие. Он моментально исчез в поисках помощников.

— Я тоже должен присутствовать при раскапывании могилы? — спросил староста без особого восторга.

— В этом нет необходимости, — сказал Шмидт. — Достаточно того, что там как представитель суда буду я.

Спустя несколько минут явился ночной сторож в сопровождении трех рыбаков с лопатами и фонарями.

— Вам объяснили, зачем вас позвали? — спросил у них Гаген.

— Да, конечно.

— Тогда сейчас же пошли на кладбище. Ведите нас, Фохт. Пойдемте, господа! — пригласил Гаген и Шмидта с Польманом.

Простившись со старостой, они пошли вдоль деревни, обитатели которой давно уже спали крепким сном. Повсюду стояла глубокая тишина, лишь кое-где изредка лаяли собаки. Впереди всех шел Фохт с одним из своих подручных, за ним следовали Шмидт, Гаген, химик, а замыкали шествие рыбаки.

Но вот последние дома деревни остались позади, и процессия подошла к маленькому сельскому кладбищу.

Войдя на священную землю, Фохт и его спутники почувствовали невольный мистический страх при мысли, что они идут нарушать покой мертвых.

— Ну же, приступим к работе, — бодро сказал Гаген, интуитивно понимая состояние присутствующих. — Не думайте, что вы оказываете помощь несправедливому делу, — обратился он к рыбакам. — Суд решил, что это необходимо для раскрытия истины.

— Так-то оно так… — нерешительно согласился один из рыбаков. — Но зачем все-таки тревожить мертвых в могилах?

— Труп Милоша должен быть исследован…

При упоминании о безвременно умершем молодом лесничем рыбаки невольно вздрогнули. «Вампир!» — мелькнуло в их головах.

По народному поверью человек, убитый вампиром, лежит в гробу, как живой, с кроваво-красными губами, поскольку и он, в свою очередь, становится вампиром. Чтобы убедиться в этом, господа и хотят извлечь из земли тело Милоша, решили суеверные рыбаки.

— Тогда сначала прочитаем вместе молитву, — предложил Гаген. — Мы приступаем к делу, угодному Богу. Покой мертвых будет нарушен ненадолго и с благими целями, и этой же ночью труп снова займет свое место в могиле.

Слова Гагена несколько приободрили рыбаков. После краткой молитвы они уже без колебаний приступили к работе. Поставив фонари на землю, чтобы свет падал в могильную яму, они принялись рыть землю. Работа шла споро, и через непродолжительное время лопаты глухо стукнулись о крышку гроба. Могила оказалась неглубокой, и скоро гроб был освобожден от земли.

Тогда, по приказанию Гагена, Фохт отвинтил винты, державшие крышку, а затем в могилу спустились доктор Гаген и химик с фонарем и своим ящиком. Рыбакам сверху не было видно, что делалось в могиле. Через несколько минут Гаген и Польман вылезли оттуда и снова закрыли гроб крышкой. Фохт завинтил винты, и рыбаки начали засыпать могилу.

В скором времени все было приведено в прежний вид. Ночные гости оставили кладбище. Гаген тотчас же рассчитался со сторожем и рыбаками, дав им даже сверх обещанного. Те не знали, как выразить свою благодарность.

Затем доктор со своими спутниками сел в ожидавший экипаж и отправился в город, куда они прибыли еще до рассвета.

Спустя десять дней Гаген снова явился в рыбачью деревню. Он отыскал там дом, ставший последним приютом его бывшего слуги Милоша. Тут он узнал, что опальному лесничему присылали из замка кушанья и вино, от которых он, конечно, не отказывался. Рыбаки также говорили, что слуга из замка всегда уносил назад посуду с остатками пищи.

Собрав эти сведения, Гаген отправился в замок. Он пошел пешком через парк, отправив вперед в замок свой потрепанный экипаж.

В замке Гаген подал лакею визитную карточку и велел доложить о себе графине.

Прошло несколько минут. Графиня медлила с приемом доктора. Быть может, предчувствовала, что ничего хорошего от этого свидания ждать ей не придется.

Наконец она решилась и, выйдя в гостиную, велела пригласить неожиданного гостя. Ни один мускул ее прекрасного лица не дрогнул. Никто и не заподозрил бы, что она в эти минуты испытывает сильное волнение. Но графиня была готова ко всему и давно уже ожидала борьбы, которая сейчас только начиналась. Она была уверена, что Гаген в ее власти, и рассчитывала опять выйти победительницей.

В дверях гостиной появился Гаген. Какая встреча! Эту женщину, стоявшую сейчас перед ним, он когда-то любил со всем пылом юной страсти, тогда как она пыталась хладнокровно лишить его жизни. Несмотря на прошедшие с того времени двадцать лет, она оставалась такой же поразительной бледной красавицей, таинственным чарам которой не мог противостоять никто.

Никто! В течение всей своей бурной жизни Камилла встретила только одного такого человека, но и он в конце концов сделался ее рабом.

Вампир! Глядя сейчас на Камиллу, Гаген вдруг вспомнил древнее народное поверье…

С легким поклоном Гаген переступил порог гостиной, огляделся, чтобы убедиться, что в ней нет никого, кроме графини.

— Я не буду вам представляться. Мы достаточно давно и хорошо знаем друг друга, — сдержанно сказал он. — И я думаю, наедине мы можем временно оставить наше инкогнито. Вы — Камилла фон Франкен, хотя и носите теперь другое имя, я — Этьен Аналеско, живущий в здешних местах под именем Гагена.