Ритуал - Шантель Тессье

собирался этого допустить! — кричит в ответ второй. — Почему ты думаешь, что я заставил тебя выбрать ее?

Это мой отец.

— А? Уж точно не ради шутки.

— Ну, ты же никогда не отвечал, когда я спрашивал.

Я открываю отяжелевшие веки, несколько раз моргаю, и комната обретает четкость. Я лежу на больничной койке. Справа стоит Раят, прислонившись спиной к подоконнику, на нем белая футболка, джинсы, черная бейсболка задом наперед и кеды.

Рядом с ним на кушетке сидит мой отец, одетый в темно-синий костюм, и держит в руке мобильный. Посмотрев налево, я вижу, как по просторной палате вышагивает мой тесть, тоже одетый так, словно только что пришел с заседания совета директоров.

— Если мы будем спорить, то ничего не добьемся, — заявляет он, сделав глубокий вдох.

— Да, — с трудом хриплю я и вздрагиваю. — От вас… головная боль только сильней.

— Блейк! — Раят отталкивается от подоконника и подходит ко мне. — Как ты себя чувствуешь?

Не дождавшись моего ответа, он оглядывается на отца.

— Позови медсестру.

Тот поворачивается и выбегает из комнаты.

— Эй, принцесса, — подойдя к другой стороне больничной койки, мягко говорит мой отец.

— Я…, — я прикрываю глаза, они болят от света.

— Выключи свет, — приказывает Раят, и тут я слышу щелчок выключателя и медленно открываю глаза. В комнате приятный полумрак, и основной свет потушен.

— Лучше? — спрашивает он и осторожно сжимает мою руку.

Я киваю.

— Да.

Дверь открывается, и входит Эббот, за ним медсестра.

— Добрый вечер, Блейкли. Как Вы себя чувствуете?

Я издаю стон. Она слишком бодра со своей широкой улыбкой, уложенными в милую прическу светло-русыми волосами и карими глазами, которые, как я замечаю, быстро сканируют моего мужа, а затем возвращаются ко мне.

— Она сказала, что у нее болит голова, — отвечает Раят, поняв, что я не собираюсь обращать на нее внимания.

— Я могу дать Вам обезболивающее, — с энтузиазмом кивает медсестра. А потом снова смотрит на него. — Я сейчас их принесу.

Я закрываю тяжелые веки.

— Что случилось?

— На тебя напали, — отвечает Эббот.

Раят снова сжимает мою руку.

— Ты не помнишь?

— Нет, — отвечаю я и, открыв глаза, смотрю на него.

Он выглядит уставшим. Его красивые зеленые глаза не такие яркие, как я помню. На лице щетина, и я знаю, что он не мыл волосы, так как на нем кепка.

— Как долго я здесь нахожусь? — облизав потрескавшиеся губы, спрашиваю я.

— Три дня, — отвечает отец.

— Вот, я принес тебе это, когда бегал за медсестрой, — Эббот пихает в руку Раята чашку со льдом.

Он отпускает мою руку и кормит меня с ложечки кусочками льда. Они просто тают во рту, и мне хочется пить, а не жевать лед. Я так хочу пить. Проглотив талую воду, я провожу языком по верхним и нижним зубам, проверяя, все ли они на месте. Убедившись, что они на месте, я чувствую себя немного лучше.

— Хочешь еще? — спрашивает Раят, и я киваю.

Возвращается медсестра со шприцем и этой дурацкой гребаной улыбкой на лице.

— От этого Вас начнет клонить в сон. Возможно, Вы захотите спать…

— Нет, — прервав ее, говорю я. Я уже три дня в отключке? Это слишком долго. — Я не хочу…

— Все в порядке, Блейк, — говорит мне Раят, а затем смотрит на нее и кивает. Его глаза возвращаются к моим. — Мы будем здесь, когда ты проснешься.

Наклонившись, он нежно целует меня в костяшки пальцев, и у меня снова тяжелеют веки.

ГЛАВА 50

РАЯТ

Я выхожу из палаты Блейк и иду по коридору. Мне нужен гребаный энергетический напиток. Черт, мне нужно, чтобы мне поставили капельницу с кофеином. Это похоже на то, когда Блейк убежала, но на этот раз я знаю, что она не пропала, а прямо передо мной.

Хотя могла бы. Мэтт мог легко ее увезти. И я еще больше запутался, почему он этого не сделал. То есть, слава Богу, что это не так, но почему? Какого хрена он задумал?

Это его способ поиграть с едой, прежде чем съесть?

Способ затянуть пытку. Я убил двух его единственных союзников, а Мэтт просто бросил Блейк, когда у него была возможность ее забрать и заставить заплатить за мои грехи.

Подойдя к торговому автомату, я вставляю пятидолларовую купюру и нажимаю на энергетический напиток, который ни хрена мне не поможет.

Я не знаю, какого хрена задумал Мэтт, но мне это не нравится.

— Давай, — я бью по автомату, увидев, что он ничего мне не выдал. — Сукин сын!

Я пинаю его.

— До этого я запихнул в него двадцатку и ничего не получил.

Я смотрю на стоящего рядом Тая и тяжело вздыхаю.

— Что ты здесь делаешь?

Он обещал мне, что присмотрит за ней. Это я подвел ее, ожидая, что кто-то другой обеспечит ее безопасность.

Тай засовывает руки в передние карманы джинсов и, уронив голову, опускается на пятки.

— Я не могу свалить, зная, что ты все еще здесь.

Я закатываю глаза и собираюсь уйти. К черту пять долларов, но его слова меня останавливают.

— Ты был здесь со мной…

Вытащив руку из кармана, он проводит ею по своим непокорным волосам, мой взгляд падает на его рубашку, и я понимаю, что это все та же, что была на нем, когда он привез мою жену. Я знаю