Джокертаунская комбинация - Виктор Милан

…Я мог чувствовать призрак Хризалис, преследующий Элмо в снах. Она погладила его по щеке и сказала с поспешностью, не соответствующей этой мягкой ласке: «Вон! Вон отсюда!»

В разуме Элмо раздались звуки бегущих шагов. Под их влиянием растаяли стены Кристального дворца. Хризалис исчезла, но я чувствовал, что он хранил сладкое прикосновение сна.

Еще один призрак. Еще одно воспоминание.

Элмо, должно быть, проснулся, потому что подумал: дерьмо, они опять здесь? Пока полузабытый звук лопастей эхом отдавался в его разуме. Надо убираться отсюда. Она сказала это!

Потом я уловил короткий образ: приклад, летящий в его лицо, и залп боли, который выключил все. Страдания были мучительны, мгновенны и ослепляющи. Перед тем как Элмо потерял сознание, он подумал: Господи, да они убьют меня.

…шум вертолетов разбудил Блеза, я уловил его мысли, просачивающиеся сквозь ментальный щит. Образ: синий луч прожектора и безумно пляшущие тени на стене. Эротические сны, смешанные с убогой действительностью, скользнули на минуту из-под его защиты и снова скрылись…

Кройд нервничал. Мысли бились в его голове как летучие мыши. Вертолеты прошли прямо рядом с башней. Два, и еще больше ожидало в заливе. Дерьмо… просто дерьмо… надо уходить, надо уходить осторожно. Нельзя, чтоб меня поймали здесь.

Я следовал за потоком мыслей Кройда: вниз по лестнице в прилегающее здание. Теперь он был рядом с комнатой Элмо, и поток сознания внезапно остановился. Из того, что я видел глазами каждого из нас, новое тело Кройда – а он выглядел как помесь броненосца и человека – было быстрым и сильным и довольно неплохо защищенным. Видел он плохо, но слух был отличный, а обоняние – еще лучше.

Запах машинного масла, пота. Что-то еще. Заглянуть за угол. Проклятье… Это чертово зрение.

Это должно быть Элмо… дерьмо, а это десантники…

Ушами Кройда я четко различил звуки взятого наизготовку оружия. А потом Кройд с диким воплем, звучащим лишь в моей голове, набросился на них…

Могу сказать, что тот, которого звали Дэнни, был в ярости, потому что Рэй хотел тратить время на этого чертова карлика, но Рэй был командиром отделения… ей-богу, новым сержантом… и это был приказ Рэя. Просто покончить с этим… жуткое место… полно джокеров, и еще эта чертова капля в холле. Дэнни слушал, как смеется Рэй. Он не очень-то хотел видеть, как голова карлика превращается в малиновый джем. Просто хотел убраться отсюда…

Дэнни слышал, как стреляет «CAR-15» Рэя, но в ту же минуту что-то, похожее на быстрого большого броненосца, врезалось в них – из фрагментов образов я понял, что это был Кройд. Нет!..дерьмо, убейте тварь…

Дэнни стрелял – короткий всплеск мысли – Рой катался по полу, хватаясь за горло… дерьмо… джокер пробил ему трахею… а Кройд вцепился когтями в Джерри, и тот упал, нет, нет! Дэнни задело рикошетом. Господи! Я ранен! Мать его, больно, больно, и броненосец схватил карлика и побежал по коридору, прихрамывающий, но живой…

Молли Болт прыгнула в пилота «Ирокеза». Интересно, как можно управлять этими штуками?.. Не то чтобы это было действительно важно, просто повернуть штурвал туда, потом сюда… забавно…

Я почувствовал приступ головокружения, когда вертолет взбрыкнул и накренился. Десантники, сидевшие в открытой части, стреляли, и их мысли я тоже, конечно же, слышал. Дерьмо… кто это? Я увидел мельком, как Молли посмотрела через плечо. На нее смотрело дуло пистолета. Солдат, молодой темнокожий мужчина, смотрел на нее странным печальным взглядом.

– Господи, Чак. Мне жаль. Мне правда жаль.

Дерьмо!.. И шок дезориентации, когда Молли прыгнула.

Я почувствовал ее долгие мгновения спустя, задыхающуюся в ожидании сокрушительного воздействия пули, и лишь чуть позже осознавшую, что она вернулась в свое тело.

Капитан Хейз думал, как нехорошо вышло, что он поругался со своей старушкой прямо перед миссией.

Мардж, черт возьми, они убивают людей. Ты понимаешь? Они бы зарезали тебя на улице из-за одного косого взгляда. Они порочные и злобные. Они животные. Он продолжал проигрывать в голове аргументы. Мардж утверждала, что они просто дети, просто дети, и она не понимала. Вообще не стоило ей говорить. Она просто волнуется, вот и все. Просто волнуется обо мне.

Хейз тоже волновался. Я чувствовал это и видел это в быстрых вспышках сознания между мыслями. Он цеплялся за дрожащие, вздрагивающие стены «Ирокеза», уставившись на десантников, набивших его брюхо. Все хорошие люди. Ни один из них не имеет права умереть, но некоторые умрут. Эти ублюдочные дети получат свое, и не важно, что говорит Мардж. Хейз откашлялся; рождающиеся слова мешались с его мыслями. «Тридцать секунд», – кричал он в шуме лопастей.

…ничего не вижу, ракетницы светят словно это снова Вьетнам… вертолеты кружатся вокруг этого чертова игрушечного дворца как большие стервятники…

– Мы приземляемся на территорию джамперов. – …конечно, они знают это, но, если я говорю, они не могут думать о том, что скоро случится… – Так что следите за своим напарником… мать твою, огромный шар пламени, ИИСУСЕ! Это был «Ирокез»? – Помните, ваше оружие подготовлено, – ничего не видно, но это точно упал один из наших, дерьмо… – так что только вы знаете, как его активировать. – …лучше б мне было устроиться на работу, на чертову работу… – Вы видели, как один из наших парней нажимал на спусковой крючок и ничего не происходило, в него могли – могли – прыгнуть. Так что не стреляйте в них, используйте транквилизаторы. – …или просто стреляйте быстрее… – Тактика, стреляем только в ответ на огонь. – И это может нас убить. – Но я хочу, чтобы вы сделали все от вас зависящее. Не думайте о тактике. Старайтесь выжить, чего бы это ни стоило. Поняли?

Его люди закричали в ответ.

«Ирокез» дернулся (господи, эти лачуги прямо по курсу несутся на нас как сумасшедшие), приземлился. Я увидел грязь, ярко сверкающую в свете прожекторов.

– Вперед, ВПЕРЕД, ВПЕРЕД! – кричал Хейз, и его люди выпрыгивали из вертолета и неслись к домам джамперов. Словно гетто, трущобы. Таким я помню Сайгон, как раз перед тем, как мы ушли… Хейз приотстал, его люди уже были в зданиях, пока он еще бежал по открытому пространству перед ними.

Услышав автоматную очередь, он закричал и рухнул. Ужас того, что он увидел, лишил его способности мыслить членораздельно. Я видел останки его тела точно так же, как видел их он. Мы оба знали, даже когда накатила волна боли и сознание начало уплывать.

…пусть это кончится, господи, пусть это просто кончится… не может быть, чтоб они подстрелили меня, все эти годы во Вьетнаме, и ни царапины… все еще вижу руки, скользкие и теплые… столько крови, столько крови – море, и вся моя… холодная и черная… говорят, должен быть свет, и голоса, и родня, но есть только чернота… чернота… Мардж?