Голубая луна - Лорел Гамильтон

В кухне все выглядело обычно. Кровь с линолеума оттерли, стол покрыли чистой скатертью. Помощник шерифа Томпсон сидел на кухонном стуле, одетый в штатское. Рядом с ним сидел на таком же стуле длинный и тощий вампир, которого я раньше не видала. Доктор Патрик сидел лицом к ним и спиной к двери, к нам. На последнем стуле сидел Натэниел и не сводил глаз с вампира.

Зейн стоял спиной к раковине. Ашер прислонился к чайному буфету на расстоянии вытянутой руки от Томпсона, и наверняка мог не дать ему вытащить пистолет. Упомянутый пистолет был десятимиллиметровой «береттой» в наплечной кобуре. Подпустить Ашера так близко было беспечно, но Томпсон, кажется, так не думал.

Он улыбнулся мне, и улыбка была самоуверенной и самодовольной, будто я находилась именно в том положении, в котором Томпсон хотел меня видеть, и ничего с этим сделать не могла. В чем же дело?

— Как вы меня нашли? — спросила я.

Он ткнул через плечо в сторону вампира:

— Местный Принц города сказал нам, что по-прежнему ощущает твое присутствие в городе. И его ребята помогли тебя найти. Очевидно, это им было легче, чем найти твоего любовника. Что-то в твоей силе их привлекает.

Я пригляделась к вампиру. Лицо у него было непроницаемым, бледным и пустым. Глаза темно-серые, волосы черные и прямые, коротко стриженные и зачесанные назад в помпадур — так называлась эта прическа в пятидесятых годах. Она соответствовала моему ощущению от этого вампира — он еще и пятидесяти лет не был мертв.

— Как тебя зовут?

— Дональд.

— Привет, Дональд. Тебя очень не хватало на шашлыках позавчера.

По лицу вампира пробежала злобная гримаса. Он еще не был достаточно стар, чтобы ее скрыть.

— Ты сказала моему мастеру, что собираешься всего только вытащить вашего третьего из тюрьмы. Когда ты это сделала, тебе полагалось уехать. Ты притворилась, что уезжаешь, но осталась. Если бы ты просто уехала, мы бы смирились с убийством своих. Оставшись, ты выдала свое намерение завладеть нашими землями и властью моего мастера.

— Ты с ним давно говорил? — спросила я. — Или более важный вопрос: давно ли он говорил со своей слугой?

Вампир полыхнул на меня злобным взглядом, но в этом взгляде не было силы.

— Колин ранен, но пока не мертв. А Совет тебя убьет за... за убийство его слуги.

— Человек-слуга лишается иммунитета, если нападает на другого вампира. Таков закон Совета, — сказал Ашер. — Анита ни в чем не провинилась, за что Совет стал бы ее преследовать. Если же Колин будет по-прежнему пытаться причинить нам вред, то именно его Совет будет преследовать и уничтожит.

— Ладно, черт с ним, с этим вампирским крючкотворством. — Я повернулась к Томпсону. — Итак, что ты должен передать? Я думала, что если мы останемся после заката, Фрэнк лично нас всех поубивает.

— Старина Фрэнк тебя боится до судорог. Говард лепечет, что очень много очень плохих признаков, что им надо прямо сейчас валить из города. Что если они останутся, ты их всех поубиваешь.

Я приподняла бровь:

— После знакомства с Найли и его командой мне очень льстит, что они меня боятся. Ладно, так какого хрена ты мне должен передать?

Томпсон вытащил из кармана белую коробочку — вроде тех, в которых продаются недорогие ожерелья. Протянул он мне ее с улыбкой — настолько противной, что я побоялась взять коробочку.

— Не бойся, не укусит, — сказал он.

Я посмотрела на Ашера. Он пожал плечами.

Я взяла коробочку. Снизу она была липкая. Приподняв ее, я увидела коричневатый атлас на белом картоне. Коробочка была легкой, но не пустой.

— Что в ней?

— Не хочу портить сюрприз, — сказал Томпсон.

Сделав глубокий вдох, я открыла крышку. Внутри был локон, лежащий на куске ваты. Волосы длинные, густые и каштановые, перевязанные куском ленты, как подарок. Я приподняла локон и положила на ладонь. Вата, на которой он лежал, была испачкана на уголке. Чем-то красновато-коричневым.

Я постаралась сохранить каменное лицо:

— И что?

— Не узнаешь? Это снято с маленького братца Зеемана.

— Срезая волосы, крови не получишь, — сказала я.

— Не получишь, — рассмеялся он, ерзая на стуле как ребенок, которому не терпится довести шутку до конца. — Там, в коробочке, еще один презент. Подними вату.

Я положила локон на стол, и он блеснул в свете лампы, сворачиваясь. Мне не хотелось поднимать вату. Не хотелось смотреть, что они еще отрезали от Дэниела. Единственное утешение: из страшных вариантов, что промелькнули у меня в мозгу, почти все потребовали бы коробочки побольше.

Я подняла вату — и рухнула на колени, будто меня по голове стукнули. Так я и стояла, пялясь на кончик мизинца, слишком тонкого, чтобы он принадлежал Дэниелу. Лак на ногте был все еще безупречно положен, гладок и бледен. У мамы Ричарда ничего не бывает delasse.

Доктору Патрику пришлось вскочить с места, чтобы его вырвало хотя бы в раковину. Слабоват для врача и для вервольфа.

— Что это? — спросила Черри.

Я не могла произнести ни слова. Ответил Ашер, потому что увидел содержимое коробки у меня из-за плеча.

— Женский палец.

Джейсон только-только входил в кухню.

— Как ты сказал?

Дональд, вампир, спросил:

— Что ты сделал, человек?

— Мы поймали брата и мать Ричарда, — объяснил Томпсон. — Я считал бы, что тебя надо просто убить, но Найли платит деньги, и он заказывает. А он хочет дать тебе выход помимо убийства. Похоже, он думает, что если не будет пытаться убить тебя, ты не будешь убивать его. Правда, забавно?

Я наконец смогла оторвать взгляд от пальца Шарлотты Зееман:

— Чего ты хочешь?

— Вы сегодня же ночью уезжаете. Мы освобождаем мать и брата Ричарда утром, когда уверимся, что вас действительно здесь нет. Если вы еще будете здесь, Найли продолжит стрижку кусочков с семьи Зеемана. Может, в следующий раз это будет ухо или что-нибудь побольше.

Он осклабился. Брутальным садистом был этот Томпсон, но он совсем меня не понимал. Иначе бы не улыбался.

А по лицу вампира Дональда было видно, что он меня понимает.

Я очень медленно встала. Положила коробочку на стол, рядом с локоном. И голос у меня был на удивление спокоен, почти лишенный интонации.

— Где они?

— Мы их оставили целыми и невредимыми, — ответил Томпсон.

— Я не знал, что они сделали, — сказал вампир. — Не знал, что они изувечили члена семьи вашего третьего.

Я покачала головой:

— Понимаешь, Дональд, в том-то и проблема. Когда начинаешь играть за плохих парней, никогда не знаешь, насколько они будут плохие. Вы оба просто оставили Дэниела и Шарлотту там, где они есть.

— Ага, — согласился Томпсон. — Старина Дон подбросил меня на своей машине.

Я глядела на палец. Кажется, я не могла оторвать от него взгляда. Потом я все же подняла глаза на вампира Дональда: