Рай и ад Земли - Юрий Иванович

Шеф и Казик так и вскинулись от нетерпения, заерзали, чуть ли не подпрыгивая, радостно переглянулись – и засыпали агента ворохом вопросов:

– Сколько миров? Какие? Где? Как? Каковы условия перехода?

Открывать истинную правду о перемещениях девушка не собиралась. Ко всему прочему, сам факт перехода от нее никак не зависел и не подлежал повторению посторонним человеком. А вот некоторые факты рассказать было необходимо, иначе такой зубр спецслужб, как шеф, может заподозрить что угодно – и тогда весь поход сюда с целью выяснения судьбы Елены станет бессмысленным. Если вообще не самоубийственным. Только грамотно и выверенно построенный рассказ может убедить коллег по работе в искренности. Благо времени для тщательной предварительной подготовки хватило. И вряд ли кто заметит маленькую ложь на фоне уникальной, потрясающей правды.

Вначале Александра положила перед собой на стол мобильный телефон и пожаловалась:

– Этот недоверчивый тип приставил ко мне охрану и теперь надо звонить им каждые десять минут. Не забудьте мне об этом напомнить. А по поводу моей вчерашней экскурсии: это было нечто нереальное. Сам момент первого перехода я не то чтобы не заметила, но и не почувствовала. Только вот он вел меня за руку по своему полутемному подвалу и предупредил, что надо смотреть под ноги. Я перешагнула через какой-то брусок, подняла голову – и сразу почувствовала иное освещение. Мы оказались в совершенно пустынном безжизненном мире, в котором достаточно пригодная для дыхания атмосфера. Как сказал объект, он использует этот мир как буферный и в дальнейшем он попробует начать мое обучение именно в нем. Затем точно таким же непонятным способом он перевел меня в другой мир. Вот там я и растерялась впервые в жизни. Представьте себе редко стоящие деревья высотой в сто метров каждое, причем все их ветви усыпаны маленькими серебристыми листочками. Из-за таких негустых крон местное светило пробивает весь лес наискось многочисленными лучами, высвечивая высокие, в рост человека, листья папоротника. Потом выяснилось, что это был не совсем папоротник в нашем понимании, но все равно очень похож. И самое потрясающее – среди этих гигантских листьев буквально толпились со всех сторон грибы-боровики. Семьями, толпами, строем и россыпью. По колено, по пояс, по грудь и выше моего роста. А самые большие грибы посередине их слегка раздутой ножки мы не могли обхватить вдвоем. И – запах! Дурманящий, всепроникающий, очаровательный грибной запах! Мне кажется, я им пропиталась на всю жизнь. Этот запах навсегда укоренился в моих легких…

– Хоть кусочек принесла? – вырвалось у Казика Теодоровича.

– Он не разрешил, – печально вздохнула агент.

Павел Павлович не удержался от недоверчивого сарказма:

– Ага, ты еще скажи, что эти грибы разумные и их нельзя срезать.

– Да нет, вроде нормальные, съедобные. Просто для этого есть определенные дни, и нарушать правила в том мире никак нельзя. Я хотела сорвать хоть один маленький боровичок, но Динозавр меня и слушать не захотел. Зато взамен рассказал одну историю, как он обычно наживается в других мирах с помощью именно этих грибов.

Видно было, с каким нетерпением шеф желает выслушать очередную порцию чудес, но годами выработанное чувство времени заставило его прервать рассказ девушки:

– Вначале звякни своему телохранителю. И только после успокаивающего звонка разговор продолжился:

– В одном из лесных миров тамошний император проводит ежегодный конкурс наибольшего гриба, в котором наш объект вот уже несколько лет занимает первое место. Причем для устранения излишней подозрительности он за неделю до конкурса прибывает в столицу империи и во всеуслышание заявляет, что готов скупить у любого собирателя наибольший гриб за сумму, немного превышающую размер премии. Суть в том, что если ему и приносят тамошние грибы-переростки, допустим, по колено, то он их покупает, выплачивая только аванс, и составляет договор, что в случае победы выплатит разницу. Как правило, после показа гриба-победителя никто из сборщиков не является за доплатой, довольствуясь неплохим авансом. Динозавр получает первый приз, а ко всему прочему еще и гриб за очень неплохую сумму пристраивает кому-то из богатой знати. То есть его прибыль в любом случае огромна. И, как он хвастался, для этого еще ни разу не пришлось волочь за собой гриб больший, чем по грудь.

– Понятно, – закивал главный аналитик. – Вот нам и ответ, откуда он может брать капиталы.

– Что там еще было? – Шеф не терял нити.

– Потом мы прошли около километра. Лес стал совсем редким, словно мы выходили из этой гигантской чаши на самом острие клина. Потом и деревья остались позади, по узенькой тропинке меж грибов и папоротников мы прошли последние пятьдесят метров и вышли на такое место, где у меня оборвалось дыхание. Мы оказались на уходящей в пространство скале, голая поверхность которой в виде языка нависала над полуторакилометровой пропастью. Я много слышала о впечатлениях тех, кто впервые смотрит на Большой каньон в Колорадо. Теперь я их понимаю, но лишь отчасти, потому что в том мире провал среди материковых пластов настолько внушителен и невообразим, что я просто не знаю, как это описать. Достаточно сказать, что до ближайших стен провала по сторонам было то ли пять, то ли десять километров. Мой глазомер поломался от одного только созерцания всего этого. Дальше стены сходились где-то в синеватой дымке, так что полный размер всего каньона мне определить не удалось. Ко всему прочему, оказалось, что лес вместе с поддерживающей его скалой является не чем иным, как островом в этом провале. А вот откуда гигантские деревья берут воду, Динозавр мне так и не объяснил. Вместо этого он предложил спрыгнуть с той скалы прямо вниз – с парашютами. Пришлось притворяться наивной трусихой, хотя в тот момент и особо кривить душой не пришлось. В общем, мы вернулись на прежнее место…

– То есть, – поспешил уточнить Павел Павлович, – из мира в мир Торговец может переходить только в каком-то определенном месте?

– Скорее всего, именно так. Правда, утверждать пока не могу. Но и в следующем мире мы из той же точки, где появились, и вернулись в переходный пустынный мир.

Только потом вновь проскочили за несколько шагов прямо в подвал его виллы.

– А в третьем мире вы что делали? – Казик Теодорович в волнении так переплетал пальцы рук, что те хрустели от напряжения.

– О-о-о! Там деревья оказались еще больших размеров, – закатила Александра глаза от восторга. – Но и листья там не маленькие, а огромные, метров двадцать в поперечнике. Вот объект меня и катал два часа на одном таком листке, используя его как плот, по уютному лесному озеру. Причем воздух там был такой густой и тяжелый от испарений, что трудно было дышать. И гул постоянно слышался. Когда я на это обратила внимание, Динозавр мне многозначительно поведал, что недалеко от того места есть настолько большой водопад, что Ниагарский рядом с ним покажется ручейком. Только вот именно сегодня осмотреть его нет возможности из-за отсутствия ветра. Оказывается, туман и водяной пар настолько плотным облаком окутывают весь водопад, что великолепных каскадов и падающих морей практически не будет видно. Пообещал показать сегодня. Только вот…