Рай и ад Земли - Юрий Иванович

Эпилог

Когда посыльный разыскал короля Ягонов, его величество Бонзай Пятый как раз прогуливался по Большой крепостной стене со своим гостем, императором Визенской империи Константином Сигизмундовичем. Или, как его теперь гораздо чаще называли, Константином Решительным. Хозяин Вельги показывал своему верному союзнику возвышающиеся в Новом городе дворцы и замки, а попутно коллеги говорили о семейных проблемах. Как раз шел разговор об улучшившемся здоровье принцессы Лагуны, внучки Императора, и молодой монарх авторитетно поддакивал, кивая головой:

– Да, этот экстракт из зеленого корня воистину делает чудеса и при лечении других болезней. Хорошо, что мне повезло с самого начала вырвать у Юга драконовский договор на двадцать пять процентов от всего производства. Теперь император при наших визитах плачет навзрыд, упрашивая пересмотреть договор.

– Ха! – Император Константин Решительный завистливо крутанул своей головой на тощей шее. – Это ты со своим другом вовремя подсуетились. И как только догадались?

– Да тут вся заслуга как раз и принадлежит…

И в этот самый момент из густой тени ближайшей башни и выскочил посыльный. Нелепо споткнулся на последних метрах, растянулся при этом во весь рост, но кричать начал еще издалека:

– Беда! Беда, ваше величество! – Уже лежа и опираясь на руки, продолжил с надрывом: – Шафик Дин, весь окровавленный и без сознания, доставлен в дворцовый госпиталь. Все врачи и шафики борются за его жизнь!

Еще не дослушав последние слова и не извинившись перед своим венценосным коллегой, Бонзай бросился бежать. А сбегая по лестнице башни, наверняка бы в другой момент переломал бы себе и ноги, и ребра. Но сейчас он мчался так, словно в последний бой. Ранение друга выбило из головы не только все мысли, но и чувство элементарного самосохранения. В последовавшей затем бешеной скачке к королевскому дворцу он чуть ли не насмерть загнал своего неимоверно прекрасного скакуна и распугал своим видом четверть обитателей и гостей столицы. А когда ворвался в палату с раненым другом, то сам не мог и слова вымолвить из-за сорванного дыхания.

Благо к тому времени Аристарх Великий и Флавия Несравненная освободились и смогли прийти королю Ягонов на помощь. В оборудованном по последним всемирным стандартам госпитале имелось все. Поэтому Флавия ловко нацепила на лицо Бонзая Пятого маску с дыхательной смесью, обогащенной кислородом, а Аристарх пока что нашептывал на ухо самодержцу успокоительные новости:

– Можете не переживать, самый опасный этап преодолен.

Заметив, как пальцы Бонзая пытаются изобразить вопрос, придворный шафик спешно продолжил обрисовывать картину происшедшего:

– Сработала сигнализация в пещере Перекрестка, и по инструкции наружная охрана поспешила вниз. Давняя предусмотрительность вашего друга по поводу системы оповещения оказалась как нельзя более кстати. Опоздай воины хоть на пять минут, он бы умер от потери крови или попавшего в его организм яда. Уже здесь мы успели остановить кровотечение, локализовать распространение яда и подключить органы к системе искусственного кровообращения. Прикомандированные врач и сестры сказали свое слово и доказали свои умения. Затем мы извлекли из тела пять пуль, достали обломок отравленного кинжала, где надо, все аккуратно зашили и влили в него все свои магические силы.

Бонзай Пятый раздраженно снял со своего лица мешающую говорить маску:

– Но он будет жить?

– В его случае пятьдесят пять процентов, которые мы ставим на благополучный исход – уже очень много и обнадеживающе. Так что…

– И кто на него напал? Дин ничего не говорил?

– Увы! Пока это неизвестно. Как и тот срок, когда придет в себя. Нам остается только ждать.

Монарх Ягонов долго всматривался в побледневшее перебинтованное лицо друга, а потом с отчетливо слышимой угрозой пообещал:

– Зато когда станет известно, я этим гадам не завидую. Сам устрою такие показательные казни, что… Что…

И запнулся, не в силах найти должных слов для предстоящей мести.

В это время два любящих друг друга человека, испуганно представляя себя уже умершими, в мире горячечных кошмаров стремились только к одному: соединению на все времена. Но для этого им еще предстояло найти друг друга.

Конец первой книги

Примечания

1

Фацет (польск., жарг.) – тип. (Примеч. автора.)