Затерявшийся. Дилогия - Мельнюшкин Игоревич

   - Станки и щиты мы вроде ещё со склада увезли, вместе с тобой.

   - Да, щитов много, а те два колёсных станка и треногу уже раньше в дело определили.

   - Насколько имеет смысл сейчас этими заниматься?

   - Этого я не знаю. Плотники ругаются - требуют, чтобы их от работы не отвлекали. Они всё ещё лыжами занимаются. Мы, может быть, пока металлические детали подготовим, а после уже сборку станков произведём.

   - Хорошо. Я чего зашёл - автоматы вчера странные заметил. Их тебе передали или как?

   - Да, два 'Суоми', два французских 'МАС' тридцать восемь, и пять чешских 'Брно' триста восемьдесят третьих. Будете смотреть?

   Прямо как в магазине.

   - Буду.

   Хоть на улице и было морозно, но лезть в тёмную землянку не имело смысла, потому Мельер вытащил три автомата, разложив их на верстаке под навесом. Первым бросился в глаза автомат, как брат, хоть и не близнец, похожий на мой ППД, причём рядом лежал почти такой же дисковый магазин.

   - Это финский 'Суоми', - начал лекцию Вальтер. - Патрон стандартный Люгер, что и в наших автоматах. Свободный затвор. Оригинальная вакуумная система торможения затвора, считается, что это даёт преимущество в точности. Ничего по этому поводу сказать не могу. Достаточно тяжёл, на уровне наших тридцать восьмых и сороковых, и примерно на килограмм тяжелее вашего пистолета-пулемёта. В целом неплохое изделие, а главное не под дефицитный патрон, как вот этот 'француз'.

   Лектор взял в руки следующий экспонат. Этот агрегат казался каким-то несуразным. Если бы не приклад, то он своим тонким стволом скорее напомнил бы комиссарский маузер, только увеличенный раза в полтора.

   - Очень лёгкий, опять же, почти на килограмм легче вашего. Огонь только автоматический. Эффективность огня, из-за слабого патрона метров пятьдесят, максимум сто.

   - Что за патрон?

   - Французский трёхлинейный, но значительно слабее маузеровского, применяемого в ваших пистолетах-пулемётах.

   - Патронов к нему много?

   - Не знаю, мне дали шесть штук для проверки. Вы же знаете, - грустно улыбнулся немец. - Патроны мне не доверяют. Мне вообще мало доверяют.

   - Ой, вот только не надо ныть. Меньше соблазнов - крепче спишь. Третий - что за чудо с сошками?

   - Это как раз 'Брно'. Делают, как я и говорил, чехи. Всё тот же свободный затвор, кстати, как и у 'француза', но его можно утяжелять. Вероятно, для экономии патронов, так как при этом уменьшается скорострельность. Никогда не слышал, чтобы это кто-то делал. Расположение магазина боковое, как и на двадцать восьмом 'Шмайсере', что был у вас до того. Они вообще похожи, даже кожухом ствола. Есть сошки, для использования как лёгкого пулемёта. Не знаю, какова его эффективность в этой роли, так как использование стандартного люгеровского патрона, для пулемёта странно. Тяжёлый. Больше ничего особенного сказать не могу.

   - Вот ещё чего хотел узнать - зачем ваши патроны в лентах переворачивают?

   Немец, похоже, не сразу понял о чём я, но оглянувшись на бойцов, возящихся с пулемётом, смекнул.

   - Разная система извлечения патронов из ленты. У нас гильзы с проточкой, а у вас с фланцем. Система захвата другая, но если ленту перевернуть, то и ваши патроны ваш пулемёт из нашей ленты нормально извлекает. Вряд ли это специально так сделали, просто так получилось.

   Ну, вряд ли, не вряд ли - кто его знает. Нефёдов мне сам рассказывал, что у нас ротные миномёты специально сделаны с большим калибром, чтобы вражескими минами могли стрелять, а враг нашими нет. Когда я его спросил, почему пятидесятки так не сделали, плечами пожал. Тогда предположил, что по его логике наши трёхдюймовые пушки тоже так специально сделаны, чтобы могли немецкими семидесятипятимиллиметровыми снарядами стрелять, а наоборот нет. Тут он сначала рассмеялся, начал объяснять, почему это невозможно, но на середине объяснения сам задумался. Потом уже заявил, что может и случайно так получилось, но удобно. По этой же логике получалось, что немцы создали свой миномёт калибром восемьдесят один и ещё чуть-чуть миллиметр, для того, чтобы использовать мины британского трёхдюймового миномёта Стокса. На самом деле скорее скопировали французский восьмидесятиоднамиллиметровый миномёт, поступивший на вооружение на семь лет раньше. Короче, с этими легендами голову сломишь.

   Оказалось таких баек гуляет много - народ сравнивал диаметр папиросных гильз с калибрами стрелкового оружия, тем более что и там и там есть название 'гильза', и некоторые утверждали, что папиросные фабрики специально делались так, чтобы могли выпускать патроны. Некоторые умудрялись даже, измерив всё, что попадалось под руку, подогнать под эти мифы вплоть до стаканов, бутылок и детских сосок. Много бывает всяких разных интересных совпадений.

   Побеседовав с Вальтером, ещё минут десять, ушёл, загруженный проблемами нашего производственного цеха. По словам Мельера у нас не хватало всего, правда девять десятых из этого 'всего' удавалось заменить тем, чего хватало, хотя и не без геморроя. В течение следующего часа выслушал, что 'всего' не хватает у фельдшера и поваров. Но хоть накормили.

  Затем, встав на лыжи, уже в сопровождении Георгия, посетил пошивочное предприятие. Ничего нового - оказалось у них этого 'всего' не хватает ещё больше. Слава богу, кое-что из этого, я видел на рынке в Полоцке. Затребовал список и тут же получил, правда, уже в процессе получения список изрядно подрос. Вот, например, зачем в швейном деле гусиный жир? Понимаю сало, хотя нет - евреи вроде его не едят. Ладно, удастся найти - будет им жир.

   Встретил Цаплина, порадовался, что вот ему-то зимой, наверное, ничего не надо. Размечтался. Оказалось, что наши землянки во всех лагерях делались по временной схеме, и если сейчас, пока не навалило много снега, и грунт не промёрз насквозь, чего-то такого не сделать, то весной нас затопит. А для этого нужны люди и материалы. Инструмент, слава аллаху есть. Почему раньше не докладывал? Ах, докладывал, рапорт писал? Разберёмся!

   В лагере третьей роты было пустынно. После ухода в рейд, остался только караул, который кроме лагеря охранял и полтора десятка пленных. Одного из них сейчас и выволакивали из землянки. Вид у того был непрезентабельный - с разбитого лица на снег падали ярко красные капли, из окровавленного рта слышалось мычание, вследствие чего на губах вздувались кровавые пузыри.

   - Вы чего тут за опричнину развели? - спросил, не здороваясь, двух парашютистов находившихся в землянке. Один, вроде как Гравин, как раз держал правую руку в деревянной шайке заполненной снегом. - А вот это можно как самострел записать - самостоятельное нанесение себе травмы, затрудняющей дальнейшее несение службы. Что за организация процесса? Где дыба, кнут, батога? Кстати, как правильно: батога или батоги?

   Эти мордовороты даже не засмущались, только пострадавший вытянул руку из снега и, неодобрительно посмотрев на сбитые костяшки, вздохнул.

   - Чего молчим, вам, кажется, командир вопрос задал?

   - Извините, товарищ младший лейтенант госбезопасности, проводили допрос изменника Родины.

   - А чего он ещё ходит? Забили бы на хрен насмерть.

   - Да чего его насмерть бить, - вмешался второй. - Пару плюх получил и раскололся до самой жопы. Мразь. Вот вы знаете, кто это такие?

   - Батальон 'Арайс', или я ошибаюсь?

   - Ну да, они, - Либава удивлённо глянул на меня. - А занимаются знаете чем?

   - Каратели, уничтожение евреев, коммунистов, сочувствующих.

   - И после этого с ними политесы разводить? Этот просто сопляк. Федор не об него руку разбил. Есть тут один - Юрис Стейнс, вот это крепкий орешек, вражина каких поискать. Про него двое других много чего рассказали, а тот не колется, говорит, фамилия не позволяет.

   Фамилия? А ну да Стейнс, это же от немецкого 'камень'.

   - И что интересного рассказали?

   - Они такого наговорили, мы сначала даже поверить не могли. Хватали людей и убивали без всякого разбирательства и суда. Достаточно доноса, что это евреи или сочувствующие советской власти. Первые дни, говорят, собирали в кучу прямо в поле. Кормить их никто не кормил. Через несколько дней, когда люди за проволоку уже не лезли, просто приказали всех убить. Детей и раненых после расстрела штыками добивали. Потом уже и не стали много собирать - привозили, заставляли копать яму, и тут же у ямы кончали. Затем за следующими ехали. Это не люди, звери какие-то. Причём если у Стейнса забрали отца и ещё кого-то из родственников, они в основном в старой полиции работали, то у других двоих никого не трогали. Они просто пошли людей убивать. Как это вообще можно понять?

   Да, похоже, сорвались осназовцы. И правда, как они их вообще не забили после услышанного?

   - Так, оставить лирику. Что удалось узнать о том сколько их здесь, чем должны заниматься и прочие конкретные вещи?

   - Это первая рота батальона, - начал докладывать Либава. - В роте девяносто шесть человек, ещё около десятка это командование батальона, включая самого Арайса, и хозяйственники. До конца года должна прибыть вторая рота. Им, такому количеству, дома теперь заниматься нечем. Сюда ехали, думали тоже самое будет - убийства, изнасилования, грабёж имущества, а их на охоту бросили. На нас. Пока они по мордасам ещё не получали, хорошенько, но до вчерашнего дня один труп и пару раненых уже имели. В вагоне поезда их было два десятка, так что остальные теперь, наверно, прочувствуют, куда, гады, попали.