Оставьте тело вне войны - Сергей Шемякин

— Прикажут, переедем на новое место, — согласился Борис. — Не знаю только что со старшиной Рябининым делать. В такое время семью разделять негоже.

— У тебя что, в штате один старшина?

— Да нет, четверо, на каждую роту. Но рот тех пока нет.

— Поставь его на любую должность. Это роли не играет. Он старый солдат и дело себе всегда найдёт, тем более сапёр. А вместо старшины, назначь на склад кого-то из штабных, а ещё лучше из комендантской роты. Чтоб повышение для человека было. Пока склады не вывезут, их всё равно охранять будут. Штабных то тоже могут в лес забрать. А кладовщиков и охрану оставят обязательно. Да и мин надо ещё наделать штук двадцать. На склады надо для часовых новые установить, на тот и другой склад. Ну и Огневу одну на всякий случай оставить, он проникся и просил пяток ему дать. Тоже чувствует, что скоро один на ППД останется. Будут люди у него через день в караулы ходить. Один взвод на хозяйстве, один в карауле. Постов то у них прибавится. Взрывчатки надо у Рябинина ещё получить. На десять мин, что мы изготовили, ушло восемь килограмм. На гранаты из труб семь килограмм. Если двадцать мин ещё сделаем — ещё шестнадцать килограмм изведём и останемся на бобах. А взрывчатка на войне всегда дефицит. Каски старшина нашёл на складах?

— Пятьдесят штук всего.

— Пехоте надо обязательно всем выдать, командирам, чтоб пример показывали, остальные в первый взвод, — посоветовал Глеб. — Женщинам в первую очередь и Маэстро не забыть. А там посмотрим. Наверняка их вывезли. Не могут мотострелки быть без касок. Разузнаем и потом дополучим. Оружие трофейное, я имею в виду винтовки немецкие, надо сдать на склад, может, кому пригодятся. Пистолеты и револьверы раздать людям. Пусть лучше каждый при себе имеет. Кобуры запросить у Рябинина. Патронов тоже создать запас. Чтоб было. У кладовщиков курева побольше выпросить, не дадут — выменять. Предложив те же винтовки или пистолеты. Старшине надо две повозки достать для лошадей. Бочку водовозную с насосом забрать, кухни естественно тоже. Продукты согласовать с командиром дивизии, на сколько суток здесь забрать, остальное уже там получать будем. Пока ты здесь начальник, надо получить всё по максимуму. Даже пара палаток запасных не помешает. Грузить нам всё это есть куда. В три "Ворошиловца" и слона погрузить можно. Кстати, один из них надо бочками с топливом забить, для танков и автомашин. Петрову скажи, пусть второй боекомплект для танков в автомобиль грузит. У старшины склад большой. Дай ему приказ, чтоб собирался потихоньку. Что не надо пусть здесь оставит. Вещевое всё надо обязательно погрузить. Винтовок с десяток немецких тоже оставь, вдруг пополнение дадут. Мобилизацию наверняка ведь объявили.

Давай, Боря, потихоньку сборами займись. Времени нам могут и не дать.

К обеду старшина Рябинин уже числился в батальоне на должности старшины. Кондрат Иванович был доволен, будет вместе с семьёй. Надел медаль "За боевые заслуги", памятуя, что встречают по одёжке, и выглядел хоть куда. Производство мин запустили. Борис сразу приставил опытного сапёра к делу. Со склада получили ещё двадцать килограмм взрывчатки и гранатные запалы. Сдали на склад три с половиной десятка захваченных немецких винтовок. Николаев подогнал к своему складу два автомобиля и начал погрузку. Махорку и палатки на складе получили, а вот с повозками вышла неувязка. Их не было. Комбат пришёл к решению, что лошадей придётся оставить в конюшне. Но Глеб его отговорил, сказав, что лошадь бензина не просит, а везёт себе, и везёт. Корми, да ухаживай.

Позвонили на ППД восьмой дивизии. Повозки у них на складе были, но за две повозки просили автомобиль не ходу. Машину было отдавать жалко, да и пока незачем. Комбат подозвал сержанта Зарембу. Иван Игнатьевич служил в Львове с тридцать девятого года и знал много всякого народа. Тот пошушукался с Николаевым, взял пять бойцов для охраны и уехал. Приехал через час, договорившись на две пароконных телеги на резиновом ходу. Что там дал ему старшина со своего склада, комбат не интересовался. Но через полтора часа телеги стояли во дворе батальона, и около запряжённых лошадей сиял счастливой улыбкой Попов. Лошади недовольно фыркали — отвыкли от тягла. Володя их всячески умащивал, давая сладкую морковку и что-то им объясняя. Единственный недостаток был тот, что лошади не могли держать скорость колонны. Теперь, для перегона к новому месту, старшине на повозки надо было сажать охрану.

Командир 32-й танковой дивизии, полковник Пушкин, переговорив с командующим, вызвал к себе старшего батальонного комиссара Чепигу.

— Дмитрий Георгиевич, я хотел поговорить с вами по одному щекотливому вопросу. Сейчас имел неприятную беседу с командующим. Мне приказано объяснить вам положение дел, и вменено в обязанность, контролировать своего подчиненного, то есть вас. Поэтому довожу до вас некоторую информацию, не подлежащую разглашению никому, я подчёркиваю — никому. В нашей армии имеются тайны особой государственной важности. Сохранение сведений и допуск по ним определяет товарищ Сталин. Контролирует товарищ Берия. Вы к этим тайнам не допущены и о них не знаете. Но, составляя свои политдонесения, частично раскрываете эти тайны для вышестоящих штабов, в которых имеются пока не выявленные шпионы и предатели. Поэтому мне приказано контролировать то, что вы представляете по своей инстанции, вычёркивая из ваших донесений те моменты, которые могут нанести вред. С Членом Военного Совета армии командующий аналогичную беседу провёл. Я же просто не желаю, что бы вы подставили себя и меня. В Кремле шутить не будут. Поэтому все черновики донесений мне на стол. И без обид, пожалуйста, Дмитрий Георгиевич. Меньше знаешь, крепче спишь.

— Я понял, Ефим Григорьевич, — сказал старший батальонный комиссар и вышел. Что-то они в последнем донесении написали не то, что надо, если уж командира заставили проводить с ним воспитательную беседу.

— А может это связано с батальоном Михайлова? — подумал комиссар. И ему сразу стало жарко. — Точно, как я сразу не догадался?

Они отправили эти сведения по инстанции в Главное управление политической пропаганды Красной Армии, а те, воткнули в сводку Совинформбюро и на всю страну прославили комбата, которому по непонятным причинам такая известность не нужна.

Чепига не стал звонить, а сам прошёл к редакционной машине.

— Статью о капитане Михайлове снять, — приказал он редактору дивизионной малотиражки. — Если начали набирать, набор рассыпать. Заменим другой статьёй, о подвиге бойцов комендантской роты старшего лейтенанта Огнева. Текст вам через полчаса принесут. А старый текст давайте сюда.