Искры на воде (сборник) - Вячеслав Павлович Архипов

полдень остановились на длинной песчаной косе, нелепо расположившейся среди густого кустарника, выглядевшей огромной плешиной среди тайги. Костёр развели на берегу, и пока молодёжь готовила еду и чай, старик повёл Евсея на косу. Там он взял песок в горсть, пересыпал с ладони на ладонь и высыпал в ручей, на руке остались блестящие песчинки золота. Евсей сделал то же самое и посмотрел на ладони, прошёл вдоль кромки воды, поднял небольшой, со спичечную головку, самородок, желтевший сквозь воду.

Эликан смотрел за поведением парня, ему нравилось, что он не бросился искать ещё самородки, а почти равнодушно бросил крупинку в ручей.

— Не давай богатству захватить голову, беда будет, — сказал старик и пошёл к костру.

Весь вечер промолчали, только Эликан с Оробаком покуривали трубки, щурились от дыма и думали о чём-то своём. Евсей тоже размышлял, как поступить с неожиданной удачей, долго прикидывал и решил, что пусть это место останется на будущее. Никто не ведает, что будет завтра, может, ещё и придётся вернуться сюда.

Когда вернулись к лагерю, всё было готово к работе: шалаши стояли в порядке, навес над столом накрыт, сделаны стол, скамейки из жердей, над костром висел большой медный котёл с кашей. Евсей достал немного самогона, чтобы отметить начало работы. После ужина люди разошлись по своим местам, находясь в томительном ожидании завтрашнего дня.

Евсей подсел к Эликану и сказал:

— Спасибо тебе за всё. Вот и я приготовил тебе подарок, хотел попозже отдать, но думаю, что самое время. — Он подал мешочек с патронами к ружью и другой мешочек с хорошим табаком и трубкой, которую по его просьбе вырезал и украсил сельский кузнец — большой мастер по этому делу.

Эликан подал патроны Оробаку, а сам вытащил трубку и стал рассматривать. У старика навернулись слёзы на глазах, которые он незаметно смахнул. Набил трубку табаком и стал раскуривать, потом долго крутил её в руке и цокал языком.

— Хороший подарок, Евсейка, буду курить, буду тебя помнить.

Растроганный старик всю ночь просидел у костра, а когда утром

старатели поднялись на работу, карагасов уже не было.

Лето пролетело незаметно и с птичьими стаями направилось подальше от этих суровых мест. Трава пожухла, посерела от постоянных утренних туманов. Резко похолодела вода в реках, став прозрачной и тихой. Жёлтая листва ещё висела на берёзах, развеваясь на ветру рваными лохмотьями, черёмухи бурыми копнами вперемешку с красными рябинами склонились к самой воде. Всё затаилось, затихло.

Старатели отработали лето на износ. И чтобы начать строительство плотов, на которых собирались плыть вниз по Бирюсе, пришлось день выделить на отдых. Даже Маркел, мужик недюжинной силы, ослабел. Выручил всех Родион — подстрелил на галечниках несколько глухарей. Птиц решили варить сразу всех. Дикое мясо возвращает силы быстро. Когда опустели котлы, народ заулыбался, заговорил. Выспавшись, утром стали вязать плоты. Опыт был — немало леса сплавили по реке. За день управились, сделали шесты и стали грузиться. Утром два плота отправились вниз по реке, к дому. Только до Благодатской, где были лошади, плыть около недели, если всё будет хорошо. Там до дома за пару дней можно управиться по реке, а если начнётся шуга, тогда придётся пережидать непогоду в Благодатской, у знакомого — Никодима Нестерова. У Никодима свой интерес — обменивает золото на продукты и вещи у обносившихся и оголодавших старателей-одиночек. Берёт и пушнину за бесценок. Когда товар накапливается, Никодим отправляет подводы в Конторку и Шиткино, там у него свои люди. Невелик барыш, а голодом не сидит, и семья в достатке. А ещё возле него крутятся и лихие людишки, коим дорога в людные места заказана, а здесь можно сбыть товар по дешёвке и без вопросов. И никто тех разбойников не достанет в этих таёжных местах, кроме Никодима. Он здесь власть. По справедливости сказать, сам Никодим никого не обманывает и силой не забирает товар, он называет условия, а твоё дело — соглашаться или нет.

На ночь старатели останавливались в удобных местах, привязывали плоты, разжигали костры и готовили еду. Варили рыбу, выловленную прямо с плотов, глухарей, которых в это время множество на галечных берегах — только стреляй.

Через пять дней достигли Благодатской, остановились на полдня и решили плыть дальше, пока погода позволяет.

— Ты, Евсей, не беспокойся, дорога встанет, я с обозом приду в Конторку, лошадей приведу, так и передай Хрустову. А вам, и вправду, лучше идти на плотах, погода ещё постоит, дойдёте.

Отчалили после обеда. По пути увидели недавно построенные домики в Тальской заимке, в Шелехово и других деревнях. Знать, появляются новые люди.

На берегу у Догадаевки решили заночевать. Развели костры, расположились. Вскоре на свет костров из деревни пришёл Васька Воробьёв, посмотреть, кто это здесь причалил.

— Кто ж будете? — спросил он, не узнав сразу бородатую компанию.

— Ты чего, дармоед, благодетелей своих не признаёшь? — сказал Маркел.

— Маркел, ты, что ли?

— А кто ж?

— Вот не узнал, богатые будете.

— А как же, вот сейчас и разбогатеем, — бубнил Маркел, он недолюбливал Ваську.

Когда приходилось ночевать у него, Васька всё хитрил и обманывал по мелочам.

— Может, самогоночки принести, я мигом, — предложил он.

— Можно немного, да мяса жареного неси на закуску.

— Есть мясо, я мигом, — обрадовался Васька, почуяв добычу.

Вскоре повеселевшие работники выпивали самогонку и закусывали холодным отварным мясом, пытаясь греть его над костром.

Васька ещё предложил выпивки, но Евсей запретил:

— Ребятки, потерпите ещё денёк, получите расчёт, а там воля ваша, что хотите, то пляшите.

Все согласились. Каждый спешил домой — не до гулянок.

— Ну, давайте по стаканчику вмажем для веселья, а то я забыл, как водка пахнет, — сказал Ванька.

— Вань, ты меня не зли, а то я встану и налажу тебе веселье, обхохочешься, — пробормотал Маркел.

— Нудные вы все стали, с вами в церкви от тоски свечки гаснут сами.

— Потом проверим насчёт свечек, Ваня, давай спать.

15

Утром, едва рассвело, плоты отправились дальше. До дома оставалось немного. Главное, не наскочить на мели: вода осенью маленькая, препятствие выскочит там, где его не ждёшь. Еремей с Кирьяном внимательно смотрели вперёд. Остальные путники сидели наготове, держа в руках шесты. Уже в сумерках показались знакомые с детства берега. Быстро работая шестами, ловко причалили к берегу. Настроение поднялось, люди разом заговорили. Евсей послал Родиона за лошадьми, на себе тяжести не хотелось тащить, натаскались за