Охотница. Ангел Губитель - Елена Амеличева

Неужели все было зря?!

– Мы хотя бы попытались, малышка. – Охотник обнял меня. – Что поделаешь.

– Ну, уж нет! – взбунтовалась мисс Хайд, сбросив его руки с талии.

Я побежала по коридору, оглядываясь по сторонам. Где эта проклятая тумба?!

– Саяна! – Алекс нагнал меня. – Что ты делаешь?

– Отойди!

– Что ты ищешь? – он послушно сделал шаг в сторону.

– Уже нашла! – я подошла к черной тумбе, больше напоминающей огромный валун с ледникового периода, и попыталась отодвинуть ее, но мерзавка не сдвинулась с места.

Валентина сделала это одной рукой! Чертовщина!

– Помоги!

Мы с Охотником навалились вдвоем. Кряхтя, нам с трудом удалось опрокинуть эту махину. А вот и лаз!

Включив фонарик, я юркнула внутрь. Да, это та самая комната, только все в пыли, словно здесь несколько десятков лет никого не было.

Об этом будем думать позже.

Морщась, я отодвинула плотную кисею паутины, которая прикрывала пульт как балдахин, и стерла толстый слой плотной пыли. Он чем-то напоминал панель управления космическим кораблем из старых советских фильмов – разноцветные прямоугольные кнопки, железные рычажки – но ощущение, что это просто картонная декорация.

В носу засвербило. Прочихавшись пулеметной очередью, я провела рукой по кнопкам. Все обозначения мстительное время стерло без следа, конечно же.

А, чем черт не шутит, когда отчаялся полностью!

Хуже-то не будет. Наверное.

Ну, ядерные ракеты мне точно не грозит запустить.

Я подняла руки над пультом, как пианист над клавишами в начале концерта, и вспомнила слова Валентины.

«Каждый охотник желает знать, где сидит фазан…»

Может быть, все и в самом деле просто?

Дрожащие пальцы легли на кнопки.

Красный. Оранжевый. Желтый. Зеленый. Голубой. Синий. И…

Черт, фиолетового нет!

На месте кнопки дырка.

Да не может быть!

Я посветила фонариком. Кусочек механизма остался.

Просунув мизинец, мне удалось нажать на крошечный бугорок пластика. Вздрогнув, он рассыпался в труху.

Не в силах дышать, я прислушалась.

Тишина. Лишь шипение резаков, вспарывающих дверь.

Толчок.

Взрыв?

Протяжный стон металла где-то под ногами, словно там проснулся огромный железный монстр.

Вновь толчок, уже намного сильнее.

Я выскочила в коридор – как раз вовремя, чтобы увидеть, как огромная стальная стена в метр толщиной натужно воя, поднимается из пола, кроша бетон, как печенье.

Лицо Крота в этот момент надо было видеть! Даже жаль, что стена скрыла его от моих глаз!

Лицо Алекса, когда я обернулась, тоже заслуживало внимания.

– Еще скажи «Что ты такое?» с придыханием! – торжествующе смеясь, воскликнула мисс Хайд.

– Замнем для ясности? – пробормотал он.

– Ага.

– Как мы теперь выберемся, малышка?

– Хороший вопрос. Будем думать.

Громкий взрыв заставил нас обернуться.

Из проема с пультом высунулись хищные языки пламени. Они лизали стены, словно пробуя их на вкус, и становились все ярче. Отвратительный запах горелого пластика взорвал легкие удушающим кашлем.

Пока я вытирала слезы, Алекс успел найти огнетушитель и залить возгорание пеной.

Стало очень тихо. Странно. Мне уже удалось привыкнуть к ровному гудению над головой. Без него как-то… не так.

– Закрылись воздухопроводы. – Пояснил Охотник.

Я выругалась себе нос.

– Не переживай. Чему быть – тому быть. Это даже к лучшему – не смогут пустить газ.

– Тогда надо выдвигаться.

– Саяна, отсюда не выбраться.

– Выберемся. За нами уже идут. Если мы пойдем навстречу, путь будет вдвое короче.

– Даже не спрашиваю, откуда твои выводы.

– Умница. – Я вновь полезла в помещение с пультом и едва не растянулась на скользком полу, покрытом пеной.

– Что ты там забыла? – Алекс последовал за мной.

– Схему этажа. – Мощный луч фонарика «солнышком» расплылся на стене. – Где же она?

– Вот эта? – мужчина указал на стальной лист над огнетушителем.

– Угу. – Я осторожно стерла с него пыль.

Слава Богу, огонь схему не тронул.

Три цвета – зеленый, желтый, голубой.

Три разных пути.

– Волшебница у нас ты. Так куда пойдем?

– Ты теки, теки рекой, помни, что мы все с тобой, – вполголоса пропела я. – Пойдем по голубой «ветке».

– Как скажешь.

Мы отыскали еду, воду, фонари, маркеры и даже веревки, и натянули на себя все, что нашлось из одежды.

– Готова? – Алекс с улыбкой посмотрел на меня.

– Нужно еще кое-что сделать.

Я прошла в крыло с малышами-санклитами. Мирно спят. Как жаль, что сейчас нельзя забрать их всех!

Я заставила себя пройти дальше, к двери комнаты, где держали обезумевших подростков.

– Потерпите немного. Скоро этот кошмар закончится. – Мне не удалось сдержать слезы.

Будьте вы прокляты – все те, кто решил, что имеет право мучить, убивать и приносить жертвы во имя своих уродливых идеалов, вскормленных больной психикой!

Пока не знаю, как, но я прекращу это!

И ты, Крот, первый в моем списке!

Видит Бог, я не искала себе цель, чтобы жить.

Но цель искала меня.

И нашла.

Теперь мы есть друг у друга.

– Пойдем. – Вытерев слезы, я резко развернулась и пошла прочь.

Алекс двинулся следом.

Глава 6 Бункер

В молчании мы прошагали весь этаж и вышли к «пробке». Куча старой мебели, железные обломки и черт знает что еще преградили нам путь. Потратив время на разбор завалов, мы ничего не добились, лишь обнаружили две стальные сваи, подпирающие люк в потолке.

– Сможем их выбить? – отряхиваясь, спросила я у Охотника.

– Давай попробуем.

Это дорогого стоило, но когда их удалось накренить в сторону, сваи перекосило, и они рухнули сами. Следом упал люк. К счастью, не на наши головы.

Фонарики высветили круглый лаз в темно-сером бетоне со своеобразной лестницей в виде огромных «скрепок», убегающих наверх.

– Расскажешь что-нибудь о себе? – попросил Алекс, сооружая постамент, с которого можно будет добраться до люка.

– Что именно? – я отпила глоток воды, вытерла взмокший лоб и начала помогать ему.

– О семье, например.

– Все умерли. – Недавно, правда, бабушка нашлась, но об этом умолчим.

– А брат?

– Он жив. Но я для него точно умерла.

– Все так сложно?

– Там, как говорится, флюгер прибит намертво, поэтому ветер обреченно дует в одном направлении.

– Ясно.

– Теперь у меня есть только Савва, Сеня и…

– Горан?

– И все.

– А я?

– Савва и Сеня. Больше никого.