Сыщик-убийца - Ксавье Монтепен

— Двадцать франков! За эту старую мокрую тряпку?… Вас обманули, господин Мулен; она не стоит больше ста су.

— Я дал бы за нее два золотых и даже больше, если бы было нужно. Дома ли доктор?

— Нет, но он, верно, придет обедать.

— Хорошо, так я снова приду. Сделайте одолжение, развесьте это пальто, чтобы оно немного просохло.

— Я повешу его у окна на кухне.

— Хорошо; но постойте, я, в свою очередь, осмотрю карманы.

Рабочий осмотрел левый карман, Рене заглянул в правый.

— Другая бумага! — весело воскликнул он.

Но за этой радостью последовало разочарование: в руках его просто был счет из ресторана.

Тем не менее он осмотрел его. Наверху было напечатано: «Ришфе, ресторатор. Бульвар Монпарнао. Клеймо указывало 20 октября.

— Двадцатое октября!… — прошептал Рене. — Фиакр Пьера Лорио украли двадцатого… Вот начало следа… Два обеда, значит, их было двое… Их Должны были видеть, заметить… Без сомнения, мне могут дать какие-нибудь сведения в ресторане.

Он поспешно вышел, еще раз приказав служанке сказать доктору, чтобы тот ждал его, и что он надеется принести хорошие известия.

Было уже пять часов вечера, когда он добрался до ресторана Ришфе, пользовавшегося большой известностью между заведениями подобного рода.

Когда он вошел, толпа начала уже наполнять залу, достаточно просторную, чтобы в ней могло поместиться несколько сотен посетителей.

Рене направился прямо к конторке.

— Господин Ришфе? — спросил он.

— Это я, — лаконично ответил хозяин, занятый разливкой вина.

— Я пришел просить вас об одной справке, — сказал Рене.

— Ну, вы пришли не вовремя. Обед только начинается, и вы видите, что я занят.

— Действительно; но я недолго задержу вас, а между тем дело очень серьезное.

— Можете подождать немного?

— Конечно. Я сяду вот за этот стол рядом с вашей конторкой. Дайте мне рюмку вина… Я подожду, пока вы не освободитесь.

— И отлично. Я буду в вашем распоряжении через пять минут.

Рене сел и смочил губы вином, поданным хозяином.

Но вместо того чтобы уменьшиться, толпа все увеличивалась, и Ришфе продолжал наливать бутылки и стаканы с лихорадочной поспешностью.

— Потерпите, — говорил он Рене, — мы поговорим, как только будет возможно.

— Ничего, ничего, — отвечал механик.

Но в душе он проклинал многочисленных посетителей ресторана.

Когда он выпил последний глоток вина, занятия хозяина, казалось, и не думали уменьшаться.

«Я пообедаю здесь, — подумал он, — и так хоть чем-нибудь убью время».

И он приказал подать обед.

— Я вас принуждаю быть моим клиентом! — воскликнул хозяин, громко смеясь. — Это, во всяком случае, выгодно для меня, но вы хорошо сделали, так как горячка продолжится еще по меньшей мере минут двадцать.

Наконец, около восьми часов, хозяин вздохнул с облегчением.

— Уф! Я почти закончил, — сказал он, садясь около Рене. — Теперь я к вашим услугам. Что вам угодно?

Рене вынул из бумажника счет.

— Знаете вы это? — спросил он.

— Конечно, это наш счет… Обед на двоих, поданный 20 октября в кабинет номер 7.

— Господин Ришфе, дело для меня слишком важно, и я прошу вас помочь, сделав усилие над своей памятью.

— Я постараюсь сделать, что могу.

— Помните ли вы, кто были люди, которым вы подали этот обед?

— Ну, трудно ответить: у нас бывает очень много народу, весьма разнообразного. Вы сами можете судить об этом, как же вы хотите, чтобы я помнил всех, проходящих мимо моей конторки, в особенности, когда прошло уже несколько дней?

— Я понимаю и постараюсь оживить ваши воспоминания: 20 октября шел дождь, погода была ужасная весь день.

— Да, на другой день пришлось вымыть все полы, а то на них грязи было на палец.

— Один из обедавших был одет в костюм кучера.

— А! А! Припоминаю! — сказал Ришфе. — По крайней мере, мне так кажется, и именно в связи с костюмом. У нас здесь бывает немного кучеров, — обыкновенно они ходят напротив. Да, это так… 20-го, когда шел дождь… около семи часов вечера… двое…

Хозяин остановился и ударил себя по лбу.

— Погодите, — сказал он, — мы, может быть, что-нибудь узнаем от лакея, подававшего в номер. Морис! — крикнул он. — Эй, Морис!

— Здесь, патрон.

— Пойдите сюда.

Лакей подошел.

— Что прикажете, патрон?

— Помните ли вы двух посетителей, обедавших в кабинете номер 7 несколько дней назад, из которых один оделся кучером?

— Да, помню. Один был высокий, худой, другой — маленький, толстый. И я заметил их именно по милости этого переодевания. Они пришли, одетые довольно порядочно в обыкновенные костюмы. Высокий нес узел… Я подал им обед, не обращая на них внимания… Около девяти часов высокий вышел, прося подать счет его товарищу. Когда я принес счет, он поверх костюма надевал тяжелое кучерское пальто светло-коричневого цвета, которое ему было до пят, с большими медными пуговицами. Я как сейчас его вижу…

— Вы знаете этих людей?

— Нет. Они не принадлежат к числу наших обычных посетителей. Но они приходили утром в этот же день.

— Одни?

— Нет, с высоким мужчиной лет пятидесяти или шестидесяти, который ждал их за рюмкой абсента. Они завтракали вместе в кабинете номер 2… Я подавал им.

— Вы не слышали их разговор?

— Нет, я не слушаю того, что говорят посетители… Но, впрочем, мне кажется, что, когда я входил, они переставали разговаривать.

— Не говорили ли они про женщину, которую хотят куда-то везти? — спросил Рене.

— О! Нет! Это я заметил бы, потому что у меня чувствительная натура, и я не могу равнодушно слышать, когда говорят про женщин… Но, постойте…

— Вы слышали что-нибудь особенное? — воскликнул Рене.

— Нет, но вечером, после их ухода, я нашел под столом бумагу или, лучше сказать, счет, который потерял один из них.

— Да, — подтвердил хозяин, — и этот счет даже и теперь у меня.

— Можете вы мне дать его?

— Отчего же нет?

Ришфе пошел за конторку и вынул из нее сложенную вчетверо бумажку.

— Вот, — сказал он, подавая ее Рене.

Рене поспешно развернул ее и прочел:

«Ришар, продавец дров в Монтрейле, поставка господину Просперу Гоше полтораста вязанок дров. Монтрейль, 19 октября. Деньги получены».

— Девятнадцатого октября! — прошептал механик. — Накануне исчезновения Берты! Нет сомнения, счет потерян ее похитителями… В Монтрейле почва глинистая… Монтрейль… А между тем я был там уже несколько раз и ничего не узнал…

— Но этот счет укажет вам, куда обратиться, — заметил Ришфе.

— Правда… Благодаря вам! Тысячу раз благодарю за помощь. А вы, друг мой, возьмите это.

Рене сунул в руку Мориса пять франков, заплатил по счету и вышел.

Он взял первый попавшийся фиакр и приказал кучеру ехать на улицу Кювье.

Этьен Лорио, вернувшись домой около шести часов, был в большем отчаянии, чем когда-либо, по обыкновению проискав без результата целый день.

— Никто не приходил? — спросил он у служанки.

— Приходил господин Мулен и принес мокрое кучерское пальто и затем, найдя какую-то бумажку в кармане, убежал, как сумасшедший, приказав сказать вам, что вернется и просит ждать его, так как дело очень важно.

Радость сверкнула в глазах Этьена.

— Он что-нибудь нашел?

— Да, господин доктор.

— А где пальто?

— Висит в кухне у окна. Оно сушится.

Этьен поспешно бросился в кухню и стал рассматривать пальто.

Для Франсуазы оно не значило ничего, для племянника Пьера Лорио оно было важным открытием. Рене Мулен напал на след похитителей, и, может быть, бумага, найденная в кармане, указывала место, куда они отвезли Берту.

В первый раз после многих дней в душе Этьена мелькнул луч надежды.

Он сел за стол и пообедал, с нетерпением ожидая возвращения Рене, который, без сомнения, должен был принести подтверждение его надежд.

В девять часов вечера Рене звонил у дверей доктора.

Последний бросился открывать сам.

— Ну, что? — с нетерпением спросил он.

— Я надеюсь, что завтра мы узнаем, где Берта, — ответил Рене.

Этьен вскрикнул от радости и увлек Рене за собой в кабинет.

Механик рассказал ему все и показал счет торговца дровами.

— Почему не отправиться в Монтрейль сейчас же? — заметил доктор.

— Потому, что мы приехали бы слишком поздно. В деревнях люди ложатся спать рано, и люди, которых будят, чтобы расспрашивать, отвечают очень неохотно; мы отправимся в путь завтра, рано утром.

Этьен понял, что механик прав, и не стал настаивать.

— Получили ли вы, наконец, какое-нибудь известие о Жане Жеди? — спросил доктор после некоторого молчания.

— Нет, но я не теряю надежды, поступайте и вы так же. Когда мы найдем Берту, мы найдем и Жана Жеди и тогда закончим наше дело.