Другая история войн. От палок до бомбард - Александр Жабинский

Кто организовал, кто оплачивал этот колоссальный военный поход, какие цели преследовали его инициаторы? Где они находились? Судить об этом можно лишь по косвенным данным. И вот, историки составили версию, в которой основной движущей силой мирового нашествия названы скотоводы пустыни Гоби и лесостепей севернее этой пустыни. Традиционная версия показывает старейшин монгольских семей как политиков мирового уровня, первым из которых был Чингисхан. Сначала было две версии: монгольская и татарская, причем о местонахождении ни «монголов», ни «татаров» никто из тех, кто первым попытался составить связную историю, не знал, что не помешало историкам объединить две версии в одну, росчерком пера создав немыслимый новый «этнос»: монголо-татар.

Буквально лезущий в глаза вывод, что любых, весьма разноплеменных кочевников могли нанимать в своих целях кто угодно – византийские императоры, европейские светские и церковные князья, – историки даже в уме не держат. Если летописцы XV столетия в налетах татар Крыма не видели направлявшей их силы, то тем более летописцы XIII века не могли предположить ничего иного, кроме того, что раз приходили «тартары», то, значит, они и организовали поход.

Но у летописцев кругозорчик был узенький, они, быть может, и в самом деле полагали, что «тартары» – «адские люди», – пришли прямиком из Ада и туда же ушли. А наши современные историки?… Как у них-то с кругозором? Похоже, не лучше, чем у средневековых монахов. По этой причине они и вцепились в очень уязвимую версию, которая давно уже подвергается заслуженной критике.

«Несмотря на то что проблема создания и разрушения державы Чингисхана волновала многих историков, она до сих пор не решена, – пишет Л. Н. Гумилев в книге «Поиски вымышленного царства». – В многочисленных общих и специальных работах нет ответа на первый и самый важный вопрос: как произошло, что нищий сирота, лишенный поддержки даже своего племени, которое его ограбило и покинуло, оказался вождем могучей армии, ханом нескольких народов и победителем всех соседних государей, хотя последние были куда могущественнее, чем он?»

Вслед за этим вопросом встает и масса других: кто вооружал воинов? Кто и как определял стратегию? Какие цели были поставлены и достигнуты? Монголия, если ее ханы были во главе всей авантюры, совершенно точно не достигла никаких целей. Вот что получается, если даже чуть-чуть присмотреться к общему положению дел в мире.

Одна из самых больших загадок, – еще более загадочная, нежели нашествие на Русь, – это история завоевания монголами Китая.

По сообщению БСЭ, в ХI–XII веках монгольские племена делились на лесных и степных кочевников. Лесные еще не вышли из стадии первобытно-общинных отношений, степные же только-только приобрели родовые черты. Основной хозяйственной единицей в это время стала семья – аил. Вся этнография говорит нам, что военные структуры в таких условиях не возникают.

А в Китае уже имелись развитые государственные формы. За двенадцать столетий до нашей эры, говорят историки, здесь уже были составлены специальные руководства по ведению военных действий, – то есть к моменту, когда первобытные монголы начали боязливо выходить из лесов, чтобы создать родовой строй, первым китайским правилам ведения войн уже было более двух тысяч лет. И ведь развитие военной (и прочей) мысли в Китае не стояло на месте; здесь развивалась и военная техника.

За четыре века до н. э. зажигательные составы «были известны китайцам отчасти», но употреблять их с военными целями начали только через шестьсот-семьсот лет, в III веке н. э. Еще через семь-восемь столетий, в начале XI века китайцы стали применять зажигательные составы «более постоянно». А в XIII веке, к моменту, когда монголы, наконец, вышли из лесов, у них уже появились особенные орудия разного рода для метания этих составов на противника.

Тут-то монголы проснулись окончательно и завоевали китайцев. Победили так, с кондачка, не имея абсолютно никакой истории, никаких знаний, никакой техники, никакой идеологии. Как только приобрели родовые черты, так сразу и отняли у китайцев наработанные за многие столетия технологии. А китайцы всё отдали. Ну, а уж изучив экстерном китайские теоретические труды и вооружившись китайской техникой, монголы пошли показывать всем кузькину мать и чуть не в месяц захватили полмира.

Казалось бы, мало их было, монголов. Кочевников вообще много не бывает. Но – ничего, историки легко объясняют и этот удивительный факт: к малочисленным монголам, говорят они, примкнули многие народы Средней Азии. Вот и стало их много.

А слышал ли кто-нибудь о том, чтобы полмира завоевывали китайцы, хотя бы в составе армий покоривших их монголов? Нет, китайцы этого не делали. Некоторые скотоводческие племена, якобы жившие на территории современного Китая, с монголами объединились. Но все же не они были изобретателями новой техники, а какие-то «усредненные» китайцы, хотя таковых вообще нет в природе.

Н. И. Конрад, «объехав на кривой» вопрос о появлении и применении военной техники китайцами, рассказывает нам о бытующих среди историков объяснениях, как монголы завоевали и Китай, и Среднюю Азию, и прочее. Рассказ его весьма примечателен:

«В исторической науке выдвигалось много объяснений военных успехов монголов. Говорят о том, что эти успехи были обусловлены прежде всего внутренней слабостью тех стран, на которые обрушились монголы. В самом деле, и Чжурчжэньское царство и Южносунская империя в Китае были ослаблены длительной борьбой друг с другом, распрями вождей и военачальников; в Средней и Передней Азии наиболее крупные тогда центры – Хорезм и Багдадский халифат – находились в смертельной вражде, подрывавшей их силы; в состоянии раздробленности и внутренних столкновений находилась и Русь. Монголы же противопоставили этому всему свое единство, сплоченность, строжайшую дисциплину».

Признать эти выдумки, не подкрепленные никакими цифрами и другими данными, за объяснение никак нельзя. Предположим, существует пять государств: Чжурчжэньское царство, Южносунская империя, Хорезм, Багдадский халифат и Монголия. Первые четыре длительное время воюют, причем первые два имеют более высокую военную технику, нежели Монголия, а также обладают хорошей теоретической базой и подготовленными полководцами. По численности населения Монголия проигрывает всем четырем на несколько порядков: даже накануне ХХ века в этой стране проживало менее 600 тысяч человек, а земледельческие страны заведомо имеют более высокую плотность населения.

Чтобы противопоставить пусть даже разделенной четверке «свое единство, сплоченность, строжайшую дисциплину», монголам следовало бы иметь единую идеологию, а ее у них не было. На какой базе вообще можно «сплотить» скотоводов, по характеру своей деятельности живущих семьями, далеко разбросанными друг от друга? Откуда возьмется «сплоченность и дисциплина», если юноши воспитываются в семье и не способны признавать ничьего авторитета, кроме авторитета собственного папаши? Но если даже свирепым насилием и угрозой убийства удастся заставить их идти в бой, то для победы над культурным противником потребуется подавить его численно, а достаточной численности-то и нет.

Так что перед нами не объяснение исторических событий, а словоблудие, призванное замаскировать слабость позиции историков. Они просто исходят из когда-то сделанной «догадки», что монголы завоевали Китай. Но как такое завоевание могло произойти? Никак. Наступает время домыслов. Н. И. Конрад продолжает:

«Говорят и о том, что успехи монголов объясняются их военным превосходством, проявившимся как в наличии более совершенных видов вооружения и более крепкой организации армии, так и в гораздо более искусной стратегии и тактике. В самом деле, у монголов была китайская артиллерия – в виде разнообразных метательных орудий; они пользовались заимствованными у китайцев же зажигательными средствами и орудиями; у них было много разных типов осадных орудий, взятых от китайцев и от персов; они заимствовали, наконец, от китайцев и учение о войне, выработанное древним китайским стратегом Сунь-цзы и обновленное в танское время императором Тайцзуном и его военачальником Ли Цзином».

Как видим, для историков нет проблем: чтобы победить китайцев, монголы «позаимствовали» артиллерию, зажигательные средства, осадные орудия у… китайцев. Правда, остается непонятным, почему китайцы им все это дали и зачем монголам потребовалось китайское «учение о войне» если они и так имели «более искусную стратегию и тактику».

Но если обратиться к истории Византии, мы легко обнаружим те же самые достижения, которые ныне приписывают Китаю.

С. Лучицкая в книге о крестовых походах пишет, какой шок вызвал у европейских рыцарей «греческий огонь», применяемый сарацинами в XII веке. Оказывается, в пику «Древнему Китаю», использование зажигательных смесей, состоящих из смолы, селитры и других веществ, было обычным делом в византийском мире, к которому примыкали и так называемые сарацины.