Прозрение. Том 2 - Кристиан Бэд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Это был уже совсем не тот Дерен, за спиной которого стоял его капитан, принимавший большую часть мерзких и некрасивых решений.
Это был Дерен, стрелявший в своих. Сумевший выкинуть себя вместе со шлюпкой из изменённого пространства, где провёл двадцать четыре с половиной минуты, потерявшись во времени на трое суток.
Он не смог сосредоточиться на промежуточной и мало знакомой ему развязке, и «двойка», провалившись туда, откуда не возвращаются, вышла у Джанги, чиркнув по экзосфере планеты.
Потерявшись в материи и времени, Дерен обрёл и потерял страх.
И только холод всё больше сковывал его.
Лейтенант дрожал всем телом, когда переполяризация тряхнула шлюпку, и он вдруг увидел звёзды. И корабли Локьё.
В первые секунды Дерен решил, что ему мерещится, но… Шлюпка неслась на околосветовой прямо на «Леденящий».
У лейтенанта не было времени будить спящего в медкапсуле Стоуна. Он начал гасить скорость и выяснил, что отказали теперь и электронные доводчики ускорения.
Он вручную поляризовал магнитный контур реактора, начал тормозить «на глаз»…
К счастью, на «Леденящем» на дёргающуюся как попало шлюпку отреагировали правильно — захватили магнитным импульсом и помогли погасить скорость.
Имперца швартовали как терпящего аварию, потому не задавали посторонних вопросов.
Его опознали. Дерен официально участвовал в спасательной операции в районе Джанги. Потому и в ангаре тоже не остановили, только у шлюза подошёл дежурный.
— Давайте я провожу вас в медотсек, — предложил он.
— Займитесь шлюпкой. Там трое. Я должен увидеть эрцога Локьё, — лейтенант говорил тихо, но резко и отрывисто.
— Господин главнокомандующий на совещании.
— Значит, я должен увидеть его на совещании. Где это?
— Налево по коридору, большой зал, — пояснил дежурный. И тут же спохватился. — Но туда нельзя, это закрытое совещание!
Дежурный решительно заступает имперцу дорогу. Он не ожидает сопротивления.
Лейтенанта с «Персефоны» знают на этом корабле как частого спутника капитана Пайела. Знают и не опасаются.
Зря.
— Прочь! — Лицо Дерена кривится и дежурный, задыхаясь, хватается за горло.
Браслет на руке дежурного начинает мигать — срабатывает тревожная кнопка. Но Дерен уже быстро шагает по коридору.
Ещё один дежурный на коридорной развязке тянется к станнеру на бедре и валится, нелепо взмахнув руками.
Где-то вдалеке уже бегут — пластиковый пол чуть вибрирует от ударов многих ног.
Дерен бледен, лицо его заливает пот. Но темпа он не снижает.
У развилки коридоров путь преграждает не в меру въедливый ординарец. В суть объявленной тревоги он не вник, но Дерен кажется ему лишним и неуместным в этой части корабля.
— Назовитесь! — он пытается остановить лейтенанта.
— Задержите его! — кричит дежурный с голоэкрана, возникшего на пересечении инфолиний.
— Стоять! — командует ординарец.
Дерен отталкивает его, не замедляя шага.
Навстречу ему по коридору рысит дежурная группа — четверо десантников и сержант.
Дерен останавливается, прижимается к переборке спиной. Мертвенное давящее бесчувствие распространяется от него, словно круги по воде.
— С-с, — шипит он, не желая тратить силы на голос.
Десантники вязнут в шипении, как мухи в смоле, валятся на пол. Дерен перешагивает через упавших и идёт дальше.
Но у совещательного зала тоже стоит охрана. Человек восемь.
Бойцов слишком много для одного, пусть даже очень хорошего истника, но измученного и истощённого.
Один из вооружённых охранников с шумом валится на пол, но двое других успешно борются с головокружением и оторопью. Стреляют.
Парализующее излучение боком, но задевает Дерена, и он медленно сползает на белый рубчатый пластик.
— Что у вас здесь творится? — Голос звучен, но тембром похож на кваканье.
— Просим извинить за недоразумение, лорд Эргот… — бормочет начальник караула.
— Это ты — сплошное недоразумение! Прочь! — Симелин делает запрещающий жест и склоняется над Дереном, хлопает его по щекам. — Кто ты, парень? Я знаю твоё лицо. И знаю цвет, который идёт от тебя.
— Дерен. Лейтенант Дерен, — лежащий давится воздухом, силясь сказать что-то ещё.
— Дерен? — эрцог Симелин стекленеет, и рука его замирает, не способная дотронуться ещё раз.
В конце коридора возникает высокая фигура Локьё.
Дерен видит его, пытается встать, но снова сползает по стене.
— В чём дело? — вопрошает Локьё, движется к телу Дерена, хмурится и открывает рот. Но Лес уже вызвал врача, о чём тихо сообщает ему на ухо.
Эрцог Сиби отодвигает Симелина, опускается на колени и кладёт ладони Дерену на виски. Сердцебиение обоих выравнивается, лейтенант начинает дышать ровнее.
— Это имперская провокация, — шепчет он. — Мы проводили их до развязки. Это не белые корабли, а корабли Империи.
— Ты уверен, мальчик?
— На шлюпке есть голоснимки. Я могу подтвердить это под присягой или при сканировании мозга.
— Он не врёт. — Это голос Имэ. — Мальчик истощён, но далёк до пограничных состояний восприятия. Ему не померещилось.
— Вряд ли он может свидетельствовать сейчас. — Голос принадлежит суровому зеленоглазому мужчине. Судя по цветам в его одежде — это новый глава дома Нарья.
Похоже, совещание перемещается в коридор — за спиной «багрового» эрцога — племянники Симелина и Хьюго Тьсимьен.
— Я могу. — Дерен бледнеет ещё больше, но поднимается с помощью Леса. — Если нужно, я принесу общую присягу.
Локьё кивает. Общая присяга — хороший ход.
«Клянусь защищать жизнь перед лицом корыстных и неверящих». Такая присяга при необходимости приносится и в Империи, и в Содружестве. Дерену не придётся нарушать имперскую военную присягу.
Эрцог дома Сиби жестом отправляет подоспевших медиков дальше по коридору. Для лейтенанта всё, что требуется, он сделал сам.
Переливание энергии — сродни переливанию крови, но вряд ли медицина смогла бы помочь парню быстрее.
Лес делает вид, что отряхивает Дерена от несуществующего мусора. Он быстро завершает то, что сделал Локьё.
На сколько-то часов лейтенанта хватит. Этого будет достаточно, чтобы убедить совет Великих домов.
Далее можно будет требовать ответа от Империи. И… сдерживать слишком рьяных своих.
История сорок пятая. «Кому достанется голова?»
Ли Перет. Готто. Север Империи
Надзиратель за исполнением законов Империи Анто Ли Перет был высок, востроглаз и статен. Разве что трусоват немного.
Но разве это трусость — оторвавшись от сытой дерзкой Империи, осознать среди зелёных алайских морд, как трепетно ты любишь жить?
Думаешь, что не все разменивают доброе имя на лишний глоток кислорода?
А тебе совали в рот мундштук кальяна, из колбы которого щурит заплывшие глазки труп человеческого младенца?
А гиперответственность, когда за проваленное министерством задание в гендепартаменте спросят только с тебя?
Потому что это ты — официальный «голос» Гендепа, ты контролируешь соблюдение в Империи генетической чистоты.
Гендепартамент всегда в тени, а ты — под прицелом тупых и недалёких вояк, тянущих свои жадные ручонки к тайнам генетического бессмертия.
А из оружия у тебя лишь уверенность в собственной правоте. Лишь осознание непогрешимости позиций служб генетического контроля, два тысячелетия спасавшего
